Читать книгу Фотограф для Босса - Дарья Десса - Страница 20

– У вас тут курить можно? – Вальяжно спросил я, уже доставая сигарету из пачки. В ней оставалось очень немного, так что если хочу спокойно, без «опухших ушей», встретить следующий день, нужно будет заглянуть в какой-нибудь круглосуточный магазин.

– Мы в машинах разбираешься, юноша бледный со взором горящим? – В голосе женщины (а как правильно – «таксиста» или «таксиситки»? Нет, лучше первое, второе глупое какое-то получается, как «сосиски») прозвучала ирония.

– Нет! – Гордо ответил я, сам не понимая, чем тут можно гордиться. Но был я пьян и нос в табаке, потому – «мне горы по колено, мне море по плечу» плюс очаровательно-прелестное настроение – я вырвался из этого оглушающего и ослепляющего шума ночного заведения.

– Так вот, мы едем с тобой в Mercedes-Benz G350 BlueTEC, он же просто Gelandewagen, – с хорошим произношением немецкого языка сказала таксист. – Или, ещё проще, «Гелик». Покупала я его за двенадцать с половиной миллионов рублей. Так что представь, можно ли курить в таком авто.

– Думаю, что можно, если осторожно, – нагло сказал я и прикурил, открыв полностью окошко. Я уже знаю, как нужно делать, чтобы ни пепел, ни дым в салон не попадали. Надо держать зажжённую сигарету у самого зеркала. Там такой поток воздуха, который вытягивает весь дым наружу, а пепел… почаще стряхивать в том же направлении, вот и весь секрет.

Женщина не стала закатывать истерики. Видно, привыкла, раз таксует по ночам, к подобным завихрениям со стороны господ пассажиров. Она лишь вздохнула глубоко, мол, что с тебя взять, дурачка, и спросила вдруг опять:

– Куда едем?

Настроение у меня было дурашливое, тем более что я уже говорил, а она забыла. Потому ляпнул:

– К тебе!

Женщина рассмеялась. Голос у него был немного хрипловатый, из чего я сделал вывод, что она тоже курит.

– Ко мне, вот так просто и быстро, а вы гусар, юноша бледный!

– Почему бледный? – Спросил я, пытаясь заглянуть в зеркало. Откинул козырек, зажглась лампочка. Отодвинул шторку, присмотрелся. Да нет, обычный вроде. Хотя кто разберет в этом полусумраке салона. Да ещё уличные фонари, когда мы проезжали их мимо, отбрасывали на меня неровный желтоватый свет.

– Плохо в школе учился, да? – Спросила таксист.

– Между прочим, «хорошистом» окончил! – С вызовом сказал я.

– Тогда должен бы помнить:

«Юноша бледный со взором горящим,

Ныне даю я тебе три завета:

Первый прими: не живи настоящим,

Только грядущее – область поэта», – продекламировала женщина. У меня прямо какая-то поэтическая ночь сегодня! Начали «Золотым веком» и Пушкиным, продолжаем «Серебряным веком» и Брюсовым. И я, вдруг вспомнив стихотворение, продолжил:

– «Помни второй: никому не сочувствуй,

Сам же себя полюби беспредельно.

Третий храни: поклоняйся искусству,

Только ему, безраздумно, бесцельно».

Женщина завершила наш «поэтический баттл»:

– «Юноша бледный со взором смущенным!

Если ты примешь моих три завета,

Молча паду я бойцом побежденным,

Зная, что в мире оставлю поэта». А я уже думала, что в этой стране образованных мальчиков не осталось, – добавила она. – Меня зовут Анна Николаевна, можно просто Анна.

– А меня зовут Михаил Васильевич! – Представился я, привстав и поклонившись, как это делали аристократы в позапрошлом столетии. – Можно просто Михаил. И я не мальчик.

– Как пышно, торжественно и длинно, – снова усмехнулась таксист. – Я буду звать тебя Мишей. До Михаила, а уж тем паче до Михаила Васильевича ты не дорос.

– С чего это такие выводы? – Спросил я задиристо, затягиваясь.

– Годков тебе маловато по сравнению со мной, Миша, – не поддавшись на провокацию, спокойно ответила Анна.

– Мне почти 19! А вам?

– Ах, как не по-джентельменски, – в голосе женщины прозвучало нарочитое разочарование. – Не учили тебя, Миша, что у леди возраст не спрашивают?

Меня так и подмывало спросить в этот момент «А вы что, правда леди?», но я сдержался. Все-таки меня воспитывали родители уважительно к женскому полу относиться. Потому я спросил иначе:

– Когда это мы перешли на «ты»?

– Я уже давно, а ты не знаю, – улыбнулась Анна и вдруг добавила. – Годков мне очень много, целых сорок три недавно стукнуло.

– О, поздравляю! – Приторно сказал я и подумал: «Боже, какая старая!»

– И не такая уж я и старая, – ответила женщина. Я аж чуть дымом не поперхнулся: вслух ляпнул, что ли?! Но нет, кажется. – Занимаюсь фитнесом, попка у меня, как орех, грудь своя, не силиконовая, живот плоский и почти с «кубиками», ноги и руки накаченные.

– Ничего себе аттестация, – растерялся я.

– Да это я так, для поддержания разговора, – сказала Анна. И вдруг добавила. – А вот что касается пола твоего, то ты, безусловно, мужчина. Только… ещё мальчик.

– Сдается мне, Анна Николаевна, вы решили меня обидеть, – надулся я. Будь трезвый, конечно, просто не стал бы поддерживать этот глупый разговор. Доехал молча, расплатился и вышел, как делаю это всегда. Но теперь бурлило виски у меня в крови.

– Что ты, Миша, что ты. Я и не собиралась тебя обижать. На правду ведь зачем обижаться. Я ведь вижу, что ты ещё мальчик. Неуверенный, робкий, интеллигентный, домашний и… девственник к тому же.

– Нет, я могу понять, как вы насчет всего догадались. А вот про последнее – это вы зря. Я давно уже…

– Некрасиво врать, – сказала таксист.

– Да я не…

– Ай-ай, как некрасиво.

И тут я сдался. Выбросил окурок, заглянул в пачку. Ещё две осталось.

– Остановите, пожалуйста, у магазина. У меня сигареты кончились.

Через минуту машина остановилась. Я, бросив сумку с документами на кресло и взяв с собой только банковскую карточку, пошел за покупками. Вернулся… с пустыми руками. Сонная продавец ничего мне не отпустила.

Увидев это, Анна Николаевна засмеялась. Поняла по моему растерянному виду, что случилось. Потому коротко бросила «Жди тут» и сама пошла в магазин. Вернулась с пачкой сигарет, маленькой бутылкой виски и банкой газировки. Протянула всё это мне: «С тебя ещё восемь сотен». Я не стал спорить, что дорого. Все-таки время ночное, а ей алкоголь продали. Вот как? Знакомая, наверное.

Мы сели и поехали. Я откупорил виски, отпил немного. Снова закурил. И задал вопрос, который меня волновал с самого начала:

– Анна, а почему вы… то есть ты таксуешь та такой машине? Её если продать, можно долго ни о чем не заботиться.

– Это долгая история, – ответила она. – Я не успею рассказать, скоро приедем.

– Может, нам… покататься? – Робко спросил я, ожидая услышать «нет» или быть посланным на все четыре стороны – человеку работать надо, а я тут пристаю со своими глупостями.

– Ну, если ты заплатишь за это удовольствие, то почему нет? – Ответила Анна.

– Деньги есть, катаемся! – Задорно сказал я.

Путешествие продолжилось. Но недолго. Таксист завезла нас в какое-то незнакомое место, довольно темное. Вокруг частный сектор, ни фонарей, ближайшие дома метрах в пятидесяти. Но когда вышли, оказалось, что стоим неподалеку от берега реки. Той самой, которую я недавно с удовольствием и интересом рассматривал с высоты вертолета.

Анна достала свои сигареты, прикурила. Красный огонек осветил её лицо в темноте.

– Если ты готов, то слушай. Не перебивай только, хорошо?

– Да.

– Я вышла замуж, когда мне едва исполнилось восемнадцать. Училась на втором курсе нашего университета, на факультете иностранных языков. Девочка-припевочка: только учёба, никаких мальчиков, вечеринок, «прописок», как вы теперь говорите. И уж тем более ночных клубов – родители у меня люди старой закалки. Но однажды, на дне рождения знакомой, куда меня уговорили прийти, я познакомилась с парнем. Он был на девять лет старше меня. Высокий, толстоватый, солидный, с проплешиной на голове. Я не увидела в нем ничего привлекательного и уж тем более красивого. Но когда он заговорил со мной… не смогла оторваться. Оказался он, а звали его Константин, превосходным рассказчиком. С отличным чувством юмора. Слово за слово, и вот я уже пишу на листочке ему свой номер телефона.

Анна прервалась, протянула руку к бутылке с водой, которую прихватила для себя из салона.

– Он мне позвонил на следующий день, пригласил прогуляться. Мы прошлись, и мое очарование его интересными рассказами продолжило усиливаться. Говорил он о разном. Больше всего, конечно, о своей работе – он оказался тележурналистом. Вспомнил разные смешные случаи, посвящал меня в тайны телевизионного закулисья. Я была наивной, домашней девочкой, и всё его обаяние действовало на меня, как магия удава на беззащитного кролика. И вот уже мне Константин кажется симпатичным, милым и обаятельным мужчиной. А потом, когда он меня однажды провожал домой, мы стали целоваться прямо в подъезде.

Снова замолчав, Анна отпила ещё немного. Было видно, что рассказ заставляет её волноваться, потому и во рту пересыхает.

– Ещё через несколько дней я осталась у него дома. Мы стали близки. Ну, а дальше… Через полгода я переехала к нему жить, мы поженились, но заводить детей не спешили: мне все-таки нужно было получить высшее образование. Да и муж не настаивал. Он сказал, что ему тоже пока надо карьерой заниматься. Она пошла у него в гору: стал заместителем гендиректора медиахолдинга. Появились сначала деньги, потом – большие деньги. Мы стали ездить по заграницам, отдыхать на курортах. Но чем больше на счету, тем больше соблазнов. Я стала замечать, что муж частенько начал задерживаться на работе, приходить нетрезвым и с запахом женских духов, с кем-то подолгу переписываться в телефоне. Словом, классика жанра.

Теперь Анна прикурила. И, сделав две глубокие затяжки, возобновила рассказ.

– Я чувствовала, что он мне изменяет. Но куда мне было деваться? Жили мы в его квартире, я оставалась студенткой четвертого курса, пыталась рассказать о своих бедах родителям, но те дали понять: «отрезанный ломоть обратно не прилепишь». То есть вышла замуж, терпи. Словом, идти мне было попросту некуда, и я… решила ему отомстить. Только не с мужчиной, нет. Я решила, что пересплю с девушкой. У меня уже был крошечный опыт в этом. На школьном выпускном, выпив чуть больше шампанского, чем следовало, я поцеловалась с девчонкой из параллельного класса. Мне очень понравилось, а ей, видимо, не слишком. Потому больше не виделись. И вот теперь я решила: стану назло ему лесбиянкой!

– Бисексуалкой, – приправил я. – Вы… ты же продолжала с ним спать.

– Ты обещал не перебивать! – Строго сказала Анна. Я примолк.

– Но как это сделать? ЛГБТ-заведений, сам понимаешь, в нашем городе тогда не было, да и теперь нет, и вообще неизвестно, появятся ли. Народ у нас тут с патриархальными нравами. Вижу, что понимаешь. Я решила, что мне помогут сайты знакомств. Зарегистрировалась и начала искать себе подружку. Вернее, просто любовницу. На одну ночь или день, не знаю. Знаешь, я никогда не думала, что у нас столько озабоченных женщин. На меня, как на свежее мяско, набросились какие-то прожженные лесби. Старые, толстые и некрасивые. Нет, среди них были и вполне симпатичные, но почему-то все намного старше меня, я же хотела с ровесницей или лет на пять больше, но не с теми, кому за тридцать. Время шло, я читала сообщения и удаляла их. Пока однажды на мою анкету не зашла девушка. Я посмотрела фотографии, и это было… очень красиво. Высокая, стройная, с грудью второго размера – там был снимок в купальнике, портреты, и, глядя на всё это, я подумала: может, с ней?

Анна снова замолчала. Рассказ давался ей непросто. Неожиданно она подошла ко мне:

– Дай выпить, Миша.

– Ты же за рулём? – Удивился я.

– Ничего, немножко можно. Да я давно таксую, меня менты не останавливают, – ответила Анна. Я протянул ей бутылку виски. Женщина сделала глубокий глоток. Запивать не стала – закурила новую сигарету.

– Мы стали переписываться с той девушкой. У неё, кстати, было восточное имя, красивое – Алина. Это потому, что мама русская, а отец – казах, отсюда и выросла такая прелесть. В общем, потом мы пошли в кафе, в кино и там… она меня поцеловала. Я сначала даже не поняла, что произошло: экран перед глазами потемнел, и я ощутила на губах что-то очень мягкое, чуть влажное и такое… ароматное. Это были её губы.