Читать книгу Феромон - Елена Лабрус - Страница 21

А я-то наивно думала, что никогда его больше не увижу.

Том Ривер. Чёртов хищник, избравший меня своей жертвой. Больной ублюдок, не понимающий слово «нет».

Самовлюблённый бесчувственный чурбан, возомнивший себя хрен знает кем. Безнаказанным, неуязвимым, всесильным. Богом. Пять лет назад он едва не превратил мою жизнь в ад. Но я избавилась от него, выйдя замуж за Глена. Я и представить не могла, что он вспомнит обо мне, когда я разведусь.

Я не взяла с собой присланные документы, чтобы швырнуть ему в лицо, но прекрасно обойдусь и словами.

– Ах ты, сукин сын! – кричу я, спускаясь с небольшого пригорка. – Да как ты посмел!

А этот гад стоит ко мне спиной, засунув руки в карманы и рассматривает уток, плавающих в пруду, как ни в чём не бывало.

Но наброситься на него с кулаками всё равно не получается.

– Знал, что ты меня здесь найдёшь, – он перехватывает мои руки и, тисками сжимая запястья, опускает вниз. – Ну, здравствуй, милая, – гипнотизирует меня немигающим взглядом. Словно вынимает душу. Вытягивает её по ниточке, распускает на лоскуты.

– Том, – пытаюсь я освободиться.

– Т-с-с-с, – отпускает он, не отводя глаз, зелёных, кошачьих, ненасытных. – Помнишь тот пожар?

Помню ли я, как горели тюки сена, сложенные по кругу? Как ревел огонь, трещала солома, кричали люди? А мы стояли в центре этого зарева, и языки пламени плясали в его безумных глазах.

– Разве это можно забыть?

Тогда он пригласил меня якобы на прогулку, заманил внутрь этого сложенного сена. А когда оно занялось, попросил, чтобы я принадлежала ему. Отдала своё тело. Бросилась на растерзание в его объятия. Потому что нет для него большего удовольствия, чем заставить изнемогать от вожделения ту, что его презирает. И тот пожар… Он всё любил делать с размахом. Я тряслась от ужаса, прижимаясь к нему. Но именно такие способы он выбирал, чтобы делать свои неприличные предложения.

– Сейчас полыхает компания твоего отца, Анна. И ты знаешь, чего я хочу.

– Нет, – толкаю его в каменную, как у статуи, грудь.

– Ты больше не замужем, – отшатывается он, но не отходит. Он весь словно статуя. Красивая, величественная и безжизненная. Густые вьющиеся волосы. Узкое волевое лицо, обрамлённое благородной рыжеватой щетиной. Только хочется заехать кулаком в его породистую самодовольную рожу.

– Плевать. Я и тогда была не замужем. И тоже сказала тебе «нет».

– Неужели ты думала, что я отступлю?

– Томми, – я делаю шаг назад. – Ты умный, красивый, богатый. Ты можешь получить любую женщину, даже просить не придётся. Оставь меня в покое. И отвали от компании моего отца.

– Я ненавижу женщин. И ты прекрасно это знаешь.

– Открою тебе секрет, – издевательски усмехаюсь. – Не поверишь, но я тоже женщина.

– Ты не такая, как они, – усмехается он в ответ.

Интересно, сколько ему сейчас? Сорок два? Сорок три? Он почти не изменился. Угораздило же меня потерять девственность именно с ним. Угораздило же его на мне зациклиться.

– Я давно такая же. И ты тоже прекрасно это знаешь.

Он улыбается так, словно воспоминания доставляют ему невероятное удовольствие.

– Ты никогда не будешь, как все. Неужели я так много прошу? Всего лишь твоё тело, Анна. Люби кого хочешь. Живи с кем хочешь. Отдавай свою нежность, заботу, хоть всю душу без остатка. Мне всё это без надобности. Мне нужен только твой гнев, твоя ненависть, твой страх… и твоё тело.

– Я не делюсь на части, Том. И никогда тебя не боялась.

– Меня – нет. Ты боялась того, что я с тобой делал. Моих ласк, моих прикосновений. Дрожала, как мокрая мышь. Ты и сейчас дрожишь, – улыбается он, глядя на мои руки, нервно теребящие браслет.

– Больной ублюдок, – прячу я их за спину.

– И это я тоже знаю, милая. И в этот раз не отступлю. А знаешь почему? – он подхватывает меня за талию и прижимает к себе, выбивая из груди воздух, заставляя сделать резкий судорожный вздох. – Потому что ты хочешь меня, – сквозь ткань сжимает он пальцами затвердевший сосок. – Уже хочешь. И не заставляй меня в Центральном парке лезть в твои трусики, чтобы тебе это доказать. Я и так знаю, что в них уже мокро.

Узкий, почти змеиный кончик его языка скользит по моим губам, Ривер перехватывает меня за затылок и насильно засовывает его в рот.

Он прав. Хочу. Прибить его. С каким же наслаждением я со всей силы стискиваю челюсти. А когда он отпускает руки и поднимается на цыпочки, словно лизнул железо на морозе, отталкиваю.

– Я не люблю боль, – сплёвывает он кровь, потёкшую из прокушенного языка.

– Я знаю, Томми. Но если ты не отстанешь, я сделаю тебе так больно, что мало не покажется.

– Угрожаешь? – кричит он мне в след.

– Нет, милый, – оборачиваюсь, взобравшись на пригорок. – Но лучше оставь меня в покое, а то сделаю то, чего ты меньше всего хочешь.

– И что же? – улыбается он.

– Залюблю тебя до смерти. И я не шучу.