Читать книгу Дебют. Как НЕ стать писателем - Георгий Панкратов - Страница 13

Прошло время, теперь я живу в общаге с курсантами. Рассказывать нечего. Кроме того, что я здесь незаконно. Потому что больше не работаю в ведомственной редакции и не вижу гостиницу «Космос» из маленького окна. Меня переманило коммерческое издательство на выставке, и теперь я вкалываю сутками за тридцать пять тысяч рублей, к полночи возвращаясь сюда. Каждый день я думаю, пугаясь: могут и не пустить. Но обходится. Появятся деньги, перееду ближе к работе, на Юго-Запад. Жить и работать в Москве нужно рядом, иначе жизнь станет совсем не в радость.

Теперь и думать некогда, разве что во время бизнес-ланча, но и туда я хожу не один, а вместе с коллегой, заместителем главного. Даже это время забивается пустыми разговорами о работе, ведь больше нам говорить не о чем. Я езжу в министерства, государственную думу, московские театры и музеи, посещаю конференции, налаживаю связи: отсюда, как кажется, я еще ближе к большим и известным СМИ. Вспоминаю о Юнне лишь перед сном или в вечернем метро, в редкое время, когда предоставлен себе.

Наша встреча состоялась неожиданно. Юнна приехала по делу, на какой-то семинар, и вот вчера у метро «Маяковская» впервые поцеловал ее в щеку. Я позволил себе эту вольность, потому что пришпорился маленькой бутылкой красного. Как оказалось, и Юнна выпила виски у сестры.

Мы пришли на Патриаршие, в ресторан у воды «Павильон».

«Ты что, продал почку?» – спрашивала коллега Катя, узнав о моем будущем свидании. Шутки шутками, но после этой встречи я не знаю, чем буду питаться в ближайшие пятнадцать дней.

– Как дела? – спрашиваю Юнну. Она смотрит на лебедей, на окружающие пруд дома.

– Да какие у меня могут быть дела? Дом и работа, работа и дом. Ты же знаешь.

Нам приносят вино в ведерке со льдом, сырную тарелку и клубнику.

– Здесь хорошо, – говорит Юнна. – Здесь все как я люблю: вода, спокойствие, лебеди. Почему они не улетают?

– У них же подрезаны крылья, – удивляюсь я.

– Но, наверное, им здесь нравится?

«Это про всех нас, приезжих, здесь», думаю. Юнна пытается покормить лебедя, бросив кусок хлеба, но птица демонстрирует сытое достоинство.

– Странно, – говорит она, – мне с тобой спокойно и хорошо. Я давно забыла, какие это чувства.

«Спокойно и хорошо», – эти слова переливаются в моей голове, и я наслаждаюсь их звучанием и смыслом. Когда-то, отчаянно пытаясь нравиться, я посвящал девушкам стихи, пересказывал книги, показывал редкие фильмы. Сыпал познаниями в странной музыке, интересной только людям, исключенным из движений жизни и поселившимся в собственной голове. И сам я, что говорить, жил там же, мне было плохо и неспокойно, я ездил по городам в поисках приюта и применения себя. А счастье – вот оно, в сказанных под темным небом, у квадрата воды в центре города: «Спокойно и хорошо». Сказанных женщиной, которую выбрал для жизни. Не музы, не дамы сердца, не барышни, нет —женщины. Протягиваю руку:

– Нас ждет такси.

Возле станции метро «Тульская» у Юнны живет сестра. Мы появляемся там после полуночи, и возле подземного перехода, где только что остановилось такси, тормозит иномарка, распахиваются двери, но люди не спешат выходить. Слышатся крики, мат, и, наконец, видимо, вырвавшись из цепких, пытающихся удержать ее в машине рук, на улицу выбегает девушка. За нею разгоряченный мужчина, они стоят возле открытых дверей и мигающих фар, что-то орут друг другу, перекрикивая злобные слова другими злобными, слыша только себя.

Юнна грустнеет:

– Вот за это я не люблю Москву.

Беру ее за руку, и мы направляемся к арке огромного дома.

– Москва, она у каждого своя. Поэтому мне она нравится.

– Да? – веселеет Юнна. – И какая же у тебя?

Мы скрываемся в арке.

Во дворике дома сестры мы просидим до трех часов ночи.

– Мне очень хорошо с тобой, – скажет Юнна. – Но нам лучше просто общаться.

– Пойте, Юннушка, – улыбаюсь. – У вас великолепный голос.

– Мы пели в общаге, – поясняет уставшая Юнна и дарит мне последнюю счастливую улыбку. Пора в общагу и мне.