Читать книгу Проклятие Каменного острова - Ирина Аркадьевна Алхимова - Страница 32

Пока Хартли-младший приходил в себя, Алан развернулся и припустил к широким деревянным воротам, над которыми ярко горели факелы. Навстречу гостям уже спешили патрульные в темно-зеленой форме, а Светлая госпожа пристально всматривалась в стену мрачных корявых деревьев, которая высилась сразу за глубоким рвом, прорытым вдоль границы с Черным лесом.

– Что ты чувствуешь, Кэйд? – спросила Мона, соскальзывая с седла в протянутые руки своего телохранителя.

– Я чувствую зло. Очень много зла. Это не самое веселое место.

Сэйдиур привязали лошадей прямо к деревянным снарядам для тренировок и сложили все необходимое для короткой вылазки в заплечные мешки.

Кэннон оказался неожиданно большим, хорошо обустроенным и далеко не бедным фортом. Внутри, за крепкими, надежными стенами, был выстроен настоящий город, который на фоне мрачного приграничья выглядел, как чья-то сбывшаяся мечта. Оставалось только вернуть этому образцовому гарнизону его командира.

– Джонатан, вы с Аланом пойдете с нами и отвлечете на себя внимание колдуньи. Что бы вокруг вас не происходило, не двигайтесь, не разговаривайте и ничего не бойтесь. Вы хорошо помните место, где пропал капитан Хартли?

Едва сдерживая нервную дрожь, Джонатан изо всех сил напрягал память, но у него ничего не получалось. И тут вперед снова выступил Алан.

– Я помню, Светлая госпожа!

В тот же миг перед маленьким отрядом открылся портал, и на глазах изумленных обитателей гарнизона гости исчезли, оставив после себя цепочку зеленых огоньков, которые медленно растаяли в ночной темноте.

Патрульные оказались в чаще леса, но ни волшебницы, ни эльфов рядом не увидели. Вокруг стояла могильная тишина, пахло застарелой гарью и прелой листвой. Алан нервно переступил с ноги на ногу, и на тесьме его мундира звякнули серебряные наконечники. Этот мелодичный звук показался Джонатану таким громким, что он испуганно замер. На спине мгновенно выступил холодный пот, сердце бешено заколотилось в груди. Он сжал в повлажневшей ладони рукоять короткого меча и услышал, как Алан с тихим щелчком взвел тетиву арбалета. Они медленно повернулись и встали спина к спине.

– Наконец-то, пожаловало свежее мясо, – раздался совсем рядом негромкий скрипучий голос.

Когда ведьма вышла рядом с ним прямо из ствола дерева, Джон едва не расстался с содержимым мочевого пузыря. От нее исходил тошнотворный запах прелого тряпья и свежей крови. Стараясь не думать о том, что это наверняка кровь его брата, Джонатан подавил рвотный спазм и замер, глядя прямо перед собой.

На первый взгляд ведьма ничем не отличалась от обычной нищенки. Бесформенный мешковатый балахон свободно болтался на тощем теле, а черные волосы свисали по обеим сторонам бледного лица длинными, неухоженными прядями. Но в ее странных бесцветных глазах горело магическое безумие. Они светились жадным интересом, и этот интерес был настолько определенным, что у двоих сильных, вооруженных мужчин невольно свело мышцы в паху.

Ведьма протянула руку к Джонатану, и провела грязным пальцем по влажной дорожке, которую оставила на его щеке капля пота. Она слизнула с пальца влагу, словно пробуя ее на вкус, поморщилась и повернулась к застывшему с арбалетом в руках Алану. Некоторое время она, как собака, обнюхивала патрульного, а потом принялась шарить костлявыми руками по его интимным местам. Из горла Алана вырвался низкий, угрожающий рык.

Ведьма вдруг визгливо захохотала.

– Что, уже не терпится? Думаю, я смогу найти применение твоим достоинствам, хотя до вашего славного командира тебе далеко. Мне даже жаль, что он больше ни на что не годен…

На смену животному ужасу пришла ярость, и Джонатан сдержался с огромным трудом. Ему до смерти хотелось развернуться, одним махом срубить ведьме голову, а потом покрошить мерзкую бабу в кровавый винегрет, но тут в просвете между деревьями мелькнуло светлое платье волшебницы.

– Ложись! – категоричное требование эльфийского командира громом прозвучало в ночной тишине, и оба патрульных послушно рухнули на землю.

В следующее мгновение над их головами засвистели эльфийские стрелы. Защититься от неожиданного нападения ведьма могла только при помощи магии, чем тут же воспользовалась Мона. Темные колдуньи часто превосходили своих собратьев-мужчин по силе и изворотливости, поэтому их следовало сразу уничтожать. Если одичалой ведьме дать возможность переместиться, она быстро обживет новое место и продолжит мучить и убивать людей.

В застойном воздухе Черного леса, который давно не тревожил даже легкий ветерок, внезапно возник черный магический смерч. Узкая длинная воронка засасывала все, что встречалось ей на пути, оставляя после себя лишь голую потревоженную землю. Ее жуткий утробный вой проникал, казалось, прямо внутрь головы, взрываясь там невыносимой острой болью. В считаные мгновения темная магия выбрила окрестный лес, и теперь между колдуньей и волшебницей не осталось ни единой преграды.

Мона неподвижно стояла перед надвигающейся на нее стихией и в своем легком, развевающемся платье выглядела хрупкой и уязвимой. Казалось, что смерч вот-вот поглотит ее, и она навсегда исчезнет в его ненасытной черной утробе. Но плотная воронка неожиданно покачнулась, утратила свою четкую форму, в ее завихрениях началась какая-то сумятица и неразбериха. Пока ведьма лихорадочно пыталась восстановить конроль над магией, в предрассветном лесу вспыхнуло пурпурное зарево, а потом земля содрогнулась. Это было похоже на мощный бесшумный взрыв, который в клочья разметал черную магическую воронку, а вместе с ней и ведьму.

Когда оглушенные патрульные сумели, наконец, подняться на ноги, то на месте густых зарослей увидели лишь большую пустошь в комьях вывороченной земли…

– Поторопитесь, Джонатан, у нас совсем нет времени! – волшебница оперлась на руку Кэйда и снова открыла портал.

Потемневшее от времени приземистое строение в прежние времена принадлежало Смотрителям леса. Саму эту службу давно упразднили, но кое-что из прежнего обширного хозяйства местных егерей еще уцелело. Скорее всего, ведьма случайно набрела на опустевшую хижину и решила в ней задержаться. С покосившейся крыши свисали комья грязного мха, распахнутая настежь полусгнившая дверь была сплошь покрыта слизнями, но Мона не обратила никакого внимания на запустение и грязь.

Она вошла в смрадный сумрак хижины и быстро огляделась. В центре единственной комнаты стоял длинный деревянный стол, на котором лежал человек. Из многочисленных ран на его теле сочилась густая кровь, которая заливала грязную столешницу и тонкими ручейками стекала на земляной пол.

У Джонатана при виде жуткой картины вырвалось громкое рыдание.

– О Боги, Джас!!!

Чтобы задержать в израненном теле слабую искорку живого огня, Мона окутала умирающего капитана своей магией. Вместе со смертью ведьмы рассеялись заклинания, которые поддерживали в пленнике жизнь, и теперь Моне приходилось спешить, потому что дела обстояли даже хуже, чем она опасалась. Ведьма не просто срезала с Джастина Хартли почти всю кожу, а начертала свои заклинания прямо на теле, искромсав его с головы до ног. Она не тронула только лицо, и Мона мысленно согласилась с подобной причудой. Такое лицо жаль было портить даже бездушной твари.

По знаку волшебницы эльфы быстро накрыли капитана несколькими слоями чистой ткани, завернули в походное одеяло и переложили на носилки из крепкого домотканого полотна. Джонатан все время порывался погладить брата по слипшимся волосам, а Алан испуганно смотрел, как на походном одеяле стремительно проступают кровавые пятна.

Когда они очутились под стеной форта, и эльфы принялись отвязывать лошадей, Мона снова обратилась к Джонатану.

– Мне необходимо уединенное безопасное место, где есть чистая вода, но вы должны думать быстрее, потому что жизнь вашего брата неумолимо истекает.

Джон и Алан в отчаянии уставились друг на друга, а потом в один голос воскликнули:

– Домик у озера!