Читать книгу Бегство от близости. Избавление ваших отношений от контрзависимости – другой стороны созависимости - Группа авторов - Страница 4

Это был долгий день. Я занималась своей докторской программой, пытаясь сориентироваться в своей новой жизни в чужом городе, к тому же испытывая беспокойство о том, как я смогу обеспечивать себя материально в течение ближайших двух или трех лет. Как правило, мне всегда удавалось разубедить себя в своих страхах, используя собственную, отработанную программу «будь сильной, действуй смело». Однако в эту ночь я чувствую себя подавленной, так как вполне осознаю всю значимость обязательств, которые я взяла на себя, когда вышла замуж за Берри и согласилась стать его полноправным партнером. Я боюсь, что у меня ничего не получится. Я чувствую себя маленькой и беззащитной. Я иду вниз, чтобы найти Берри.

Он смотрит по телевизору спортивные новости и замечает мое присутствие, только когда я сажусь рядом с ним. Несколько минут я сижу молча в надежде, что он обратит внимание на мою беспомощность. Но он ничего не замечает, и я говорю ему, как я устала, и спрашиваю, не собирается ли он идти спать. Он отвечает, что придет через несколько минут, если я этого так хочу.

Я снова иду наверх, ложусь в кровать и жду его прихода. В темноте моя защитная стена из смелости распадается на мелкие кусочки, и мною начинают овладевать невысказанные страхи. Я сворачиваюсь клубочком и плачу. Проходит полчаса, прежде чем Берри поднимается в спальню. К этому времени я уже погрузилась глубоко в себя, переживая одиночество и обиду из-за долгого ожидания. Когда он ложится в кровать, я передвигаюсь на свою половину и отстраняюсь от него. Берри сразу понимает, что что-то не так, и придвигается ко мне. Он участливо спрашивает, что случилось.

К этому времени я уже трансформировала свои невысказанные страхи в раздражение на Берри за его невнимание к моим потребностям и за то, что он не спешил ложиться в кровать, чтобы позаботиться обо мне. Я пытаюсь изобразить его злодеем, высказывая ему, что он черствый и бесчувственный, и его никогда нет, когда он мне нужен. Я начинаю набрасываться на него со словами о том, насколько он ужасен, и совсем забываю, что я хотела от него изначально. Он же продолжает говорить со мной мягко, пытаясь понять причину моего раздражения.

Мое раздражение уже полностью вытеснило из меня все мои страхи и неуверенность. В порыве гнева я бросила ему в лицо финальное обвинение и выскочила из кровати. Я накинула халат, надела шлепанцы, нашла одеяло и отправилась в гостиную спать на диване. Я легла, в праведном возмущении накинула на себя одеяло и попыталась заснуть.

Одиночество кажется привычным. Оно напоминает мне, что я являюсь тем единственным человеком, на которого я могу рассчитывать в этой жизни. Хоть бы раз кто-нибудь оказался рядом, когда я действительно в этом нуждаюсь. За несколько минут мне вспоминаются все мои жизненные обиды, и я ощущаю себя жертвой. В конце концов, возмущение и гнев утихают, и на их место приходит боль от одиночества.

Я начинаю осознавать, что, хотя мое поведение кажется привычным и оправданным, оно не дает мне то, что я хочу. На самом деле я хочу быть близкой с Берри, хочу, чтобы он меня успокоил. Следующие мгновения оказываются одними из самых трудных в моей жизни, так как в течение этого времени я понимаю, что у меня есть выбор. Я могу снять оболочку из негодования и показной смелости и дать ему возможность увидеть, кто я есть на самом деле – под этой оболочкой, или я могу сохранить свою оболочку и запустить механизм разрушения еще одних обреченных отношений. Трудно распознать свою привычку к изоляции и отстранению, а также то, как я стараюсь выявить свои душевные раны и уязвимые места.

Во время моего первого замужества муж казался мне отдаленным и недоступным. Я обычно исполняла роль преследующего и созависимого партнера. Берри, в свою очередь, кажется очень доступным. Сейчас я понимаю, что его стремление к близким отношениям и его доступность как партнера заставляют меня обратить внимание на свои собственные страхи и сопротивление близости. Осознание того, что сейчас в отношениях с Берри я веду себя, подобно моему бывшему мужу, разрушает во мне некоторые иллюзии относительно меня самой. Я испытываю чувство стыда и уязвимости.

Где-то в глубине себя я ощущаю стремление к целостности и надежду на новую жизнь. Это помогает мне скинуть одеяло и вернуться в спальню. Берри до сих пор не спит. Я спрашиваю, не поможет ли он мне разобраться в случившемся. Он все еще обижен из-за того, что я накричала на него и выставила злодеем, но, тем не менее, он тоже хочет, чтобы мы были близки. Придя к взаимному согласию наладить наши отношения, мы начали распутывать этот конфликт.

Что мне удалось понять, так это свойственную мне привычку хорошо выглядеть в глазах других людей и казаться сильной на фоне кризиса и эмоциональных травм, таких как: эмоциональное воздействие и внезапный отказ от меня моей матери, когда мне было одиннадцать месяцев; убийство моей матерью моего брата, когда она собиралась покончить с собой; ее самоубийство (мне тогда было двенадцать); мое неудавшееся первое замужество и последовавший за ним развод; мое решение погрузиться в работу в возрасте сорока лет как побег от одиночества; страх остаться одинокой. Решение признать, наконец-то, свою контрзависимость в отношении Берри этим вечером 1985 года стало моей первой попыткой раскрыться перед страхами и преимуществами близости. Я не могла больше играть роль обходительного, невозмутимого и деятельного человека, каким многие привыкли меня видеть. Освобождение от привычек контрзависимости стало одной из труднейших задач в моей жизни. Оно привело меня в глубины моей психики через две кризисные ситуации, которые позволили мне устранить большинство преград на пути к созданию полноценных, близких, партнерских отношений с Берри.