Читать книгу Поэма о скрытом смысле. Первый дафтар - - Страница 59

Сказал [лев]: «Во имя Аллаха (Бисми-Ллах), иди покажи [мне], он где!

Вперед пошел, если говоришь ты правду!

Чтобы я по заслугам его и сотни подобных ему воздал,

а если ложь все это, то по заслуге тебе воздал».

Отправился в путь [заяц], как поводырь, впереди,

чтобы привести его [= льва] к силкам своим —

к колодцу, который он уже наметил,

колодец глубокий силками [для] жизни /души/ его он уже сделал.

1185 Пошли они оба вплоть до колодца.

Вот тебе заяц, что вода под соломой![208]

Вода солому на равнину выносит:

вода, удивительно, как же гору сносит?

Силок ухищрения его петлей для льва был —

диковинка зайца, что (целого) льва затащила.

Какой-то Муса Фир‘ауна водами Нила

убивает с [его] войском и армадой тяжелой[209].

Какой-то комарик Намруду половинкой крыла

рассекает бесстрашно голову по шву[210].

1190 Перипетии того, кто слово врага послушал,

увидь [и] наказание тому, кто стал другом завистника —

перипетии Фир‘ауна, что Хамана[211] послушал,

перипетии Намруда, что Дьявола послушал.

Врага, хоть по-приятельски и заговорит он с тобой,

силками считай, хотя о зерне и заговорит он с тобой.

Если тебе (кусок) сахара он подаст, его ядом считай,

если с телом как-то обходительно поступит, это подавлением (кахр) считай.

Когда Непреложный приговор придет, не увидишь ты [ничего] кроме кожуры[212],

врагов не распознаешь от приятелей.

1195 Раз выйдет так, то моленье (искреннее) начинай,

стенанье и восславленье [Аллаха] и пост устраивай.

Стенай: «О Ты, Сведущий о всем сокровенном,

под камнем ухищрения дурного нас не прибей.

Если по-собачьи [= по-свински] мы поступили, о Львотворец,

льва не назначай для нас Ты из этой западни.

Воде питьевой форму огня не придавай,

в огонь форму воды не вкладывай.

Когда от вина подавления Ты [нам] опьянение дашь,

не́бытям (нистха) форму быти /бытия/ Ты дашь».

1200 Что есть опьянение? Повязка на глаза от видения глаз,

так что кажется камень [простой] самоцветом, а шерсть – яшмой.

Что есть опьянение? Чувств замена,

дерева тамариск во взгляде [пьяного] в сандал превращение.

История удода и Сулаймана в пояснение того, что с приходом Непреложного приговора ясные глаза закрываются

Когда для Сулаймана (дворцовый) шатер разбили,

все птицы его для услужения [к нему] пришли.

Одноязычным и родней себе [его] они нашли[213],

к нему одна за одной с [открытой] душой они поспешили.

Все птицы бросили чириканье [свое],

с Сулайманом стали они красноречивее брата твоего.

1205 Одноязычие – это свойству и спаянность,

человек с неродней подобен узнику [в цепях].

О как много хиндустанцев и тюрков одноязычных!

О как много двух тюрков словно чужих!

Стало быть, язык родства как таковой иной:

односердечие одноязычия лучше.

Без речивости и без знака и предписания

сотни тысяч переводчиков встают из сердца.

Все птицы по одной таинства свои

об искусстве, о знании и о деле своем

1210 Сулайману одна за другой раскрывали,

предлагая [их], себя нахваливали.

Не от высокомерия и самодовольства,

а ради того, чтобы он допустил их [к себе] поближе.

Когда пленнику /рабу/ понадобится какой-либо господин (х^ваджа),

предложит он об искусстве [ему] какое-нибудь введение.

Когда же посчитает свою покупку им он позором,

то себя он сделает [= прикинется] больным, глухим, калекой и хромым.

Черед удода настал и ремесла его,

и объяснения мастерства, и мышления его.

1215 Сказал он: «О царь /шах/, об одном искусстве, что ниже [прочих],

я поведаю [тебе]. Сказ краткий [о нем] будет лучше».

Сказал [Сулайман]: «Выкладывай, что ж то за искусство?»

Сказал [удод]: «Я, когда [в парении] бываю на высоте,

вглядываясь с высоты оком уверенным,

то я вижу воду в глуби земли:

где она находится, на какой глубине, какого цвета,

из чего она бьет, из (рыхлой) земли или из скалы.

О Сулайман, для войскового лагеря

во время похода имей [при себе] такого ведуна».

1220 После Сулайман сказал: «О славный товарищ

в пустынях безводных обширных».

Хула ворона на притязание удода

Ворон, услышав [это], пришел из зависти,

Сулайману сказал: «Он искаженно говорил и скверно.

Учтивой не была пред царем /шахом/ [его] речь,

особенно само бахвальство лживое и чушь.

Если у него такой взор был бы всегда,

то как он не разглядел бы под горстью земли силка?

Как увязнувшим оказался бы в силке он?

Как в клетку вошел бы поневоле он?»

1225 После Сулайман сказал: «Эй, удод, допустимо ль,

чтоб из-за тебя при первой чаше такой осадок поднялся?[214]

Как можешь казаться пьяным ты, если выпил ты [лишь] дуг?[215]

Предо мною бахвалиться, затем лгать?»

[О том, как] удод ответил на хулу ворона

Сказал он: «О царь /шах/, на меня, голыша нищего,

наговор врага не слушай ради Бога.

Если ложно притязание мое,

то я кладу голову: руби эту шею мою.

Ворон, который решение Непреложного приговора отвергает,

хоть тысячей разумов он обладай, является неверным.

1230 В тебе покуда [буква] каф имеется от кафиран [= н от неверных],

место вони ты и страсти, как промежность [меж] бедер (каф-и ран).

Я увижу силки[, паря] в воздухе,

если не закроет око разума моего Непреложный приговор.

Когда Непреложный приговор придет, отправится знание в сон[216],

луна темной станет, затягивая солнце.

По Непреложному приговору ужель такой порядок редок?

По Непреложному приговору, знай, он [= ворон] Непреложный приговор

отвергает».

(Бейты 900–1233 – перевод О. Акимушкина)

История Адама, мир да почиет над ним, и [о том, как] Непреложный приговор застил его взор от точного соблюдения запрета и он отказался от [его] истолкования

Отец человечества (Бу-л-башар), кого научил Он именам[217], – владыка,

сто тысяч наук у него – в каждой вене.

1235 Имя всякой вещи, как она есть,

до конца[218] душе его подало руку [= открылось].

Какое бы прозвище ни дал он, оно не изменилось:

кого назвал он проворным, [тот] ленивым не стал.

Всякого, кто в конце [будет] верующим, вначале он увидел,

всякий, кто в конце [будет] неверным, ему стал очевиден.

Имя всякой вещи ты от знающего услышь,

тайну, сокрытую [в словах] «научил Он именам», услышь.

Имя каждой вещи для нас – внешность ее,

имя всякой вещи для Творца – таинство ее.

1240 У Мусы именем (деревянной) трости его был посох,

у Творца же именем ее был дракон /змий/[219].

Было для ‘Умара имя здешнее идолопоклонник,

но верующий было имя его в предвечности.

То, что было у нас по имени семя /сперма/,

пред Истинным сие рисунком было: ты со Мной.

Формой было сие семя в небытии (‘адам),

пред Истинным – существующим, ни больше ни меньше.

Плодом того явилась истина имени нашего

пред Присущим, что есть завершение наше.

1245 Мужу по конечному [состоянию] Он имя даст,

а не по тому, когда Он взаймы имя даст.

Очи Адама, когда в Свете чистом воззрели,

душа и таинство имен стали ему очевидны.

Как только ангел Свет Истинного в нем обнаружил,

пал ниц и в услужение [к нему] поспешил.

Похвалы сему Адаму, имя коего я поминаю.

Ограниченный я [в них], хоть до Воскрешения буду [их] перечислять.

Это все знал он, но когда пришел Непреложный приговор,

в знании запрета одного выпала ему ошибка.

1250 Ведь удивительно, запрет ради заповедания был

или [направлен] на истолкование и воображение был?

Лишь в сердце его истолкованию предпочтение нашлось,

как натура [его] в недоумении к пшенице поспешила[220].

Лишь садовнику колючка в ногу вонзилась,

как вору случай представился – добро унес он быстро.

Когда от недоумения избавился он, вернувшись на [истинный] путь,

то увидел, что унес вор [его] пожитки из мастерской.

Господи наш! Наказали мы сами себя![221] – сказал он, – Ох!

То есть наступил мрак и потерялся путь.

1255 Итак, Непреложный приговор облаком бывает, солнце застилающим,

лев и дракон станут от него будто мышь.

Я коль силки не узрю в пору [Божественного] решения,

то я не один невежда в Пути [Божественного] решения.

Блажен тот, кто добродетельность избрал,

силы [применение] оставил он и плач избрал.

Если Непреложный приговор накроет теменью тебя подобно ночи,

Непреложный же приговор тебя за руку возьмет в конце.

Если Непреложный приговор сто раз на твою душу /жизнь/ покусится,

Непреложный же приговор тебя душой /жизнью/ одарит и исцелит.

1260 Сей Непреложный приговор сто раз коль в пути на тебя нападет,

то на вершине небосвода шатер тебе возведет.

От щедрости, знай, он страшит тебя,

чтобы в царстве безопасности усадить тебя[222].

Этим речам несть конца, стало поздно,

послушай-ка ты историю зайца и льва.

208

Идиома «Вода под соломой» (آب زیر کاه) = хитрый, коварный, изворотливый.

209

Ветхозаветный сюжет, не раз встречающийся в Коране [Ибрагим, Ефремова. Путеводитель по Корану. С. 518 и комментарии В. Д. Ушакова к упомянутым в Путеводителе айатам в переводе М.-Н. Османова].

210

Намруд (نمرود) – царь времен Ибрахима/Авраама, по преданию, правивший в Калде (کلده) / Халдее или древней Месопотамии; был неверующим, и, по-видимому, его имеет в виду Коран в качестве оппонента Ибрахиму [Коран, 2: 260 (258)]. Именно он бросил Ибрахима в огонь, эта тема не раз упоминается Руми в Маснави. Предание, на которое он здесь ссылается, повествует о том, что на Намруда, восставшего против Бога со своим войском, Бог наслал полчища комаров, от них никому не было спасу. По приказу Намруда для него отлили комнату /короб/ из меди с плотно закрывавшейся дверью, оставив лишь узкую щелку для воздуха. Через эту щель по повелению Бога и забрался комар, сломав себе по ходу одно крыло, пробрался через нос Намруда в его мозг и оставался там 13 дней, питаясь мозгом царя. Все способы изгнать его оттуда (звуки горнов, удары плетью по голове) ни к чему не привели. Обезумевший от боли царь приказал ударить себя палицей по голове, от этого удара его голова раскроилась по местам стыка костей черепа [Фурузанфар. Шарх. Т. 1. С. 447].

211

Хаман (هامان) – вазир-советник Фир‘ауна, четырежды упомянут в Коране: Коран, 28: 5 (6); 28: 7 (8); 29: 38 (39); 40: 25 (24).

212

По Фурузанфару [Шарх. Т. 1. С. 448; Ахадис-и Маснави. С. 13], это парафраз такого хадиса: «Поистине, когда Аллах желает исполнения повеления, Он лишает любого обладателя проницательности его проницательности» (ان الله اذا اراد انفاذ امر، سلب کل ذی لب لبه).

213

Аллюзия на коранический сюжет: Коран, 27: 16 – Сулайман наследовал Давуду и сказал: «О люди! Были обучены мы [= сам Сулайман] речивости птиц, и дарована была нам всякая вещь. Поистине, это и есть достоинство явное!»

214

Перевод арабской пословицы «Первая чаша – осадок» (اول الدن دردی) [Фурузанфар. Шарх. Т. 1. С. 452]  «Первый блин – комом». Но здесь, в отличие от утверждения само собой разумеющегося в русской пословице, выражается удивление тому, что уже с самого начала все идет сикось-накось, поскольку винный осадок появляется в последней чаше.

215

Дуг (دوغ) – кисломолочный продукт, газированный и негазированный, с мизерным содержанием алкоголя, приблизительный аналог айрана.

216

По Фурузанфару [Шарх. Т. 1. С. 452], это еще один парафраз хадиса, приведенного выше, для бейта 1194.

217

Коран, 2: 29 (31) – И научил Он Адама всем именам, затем представил их ангелам и велел им: «Перечислите Мне по именам [существа и вещи] эти, если правы вы».

218

У Николсона [Nicholson. Mathnawi. P. 69]: «…пока стоит мир» (…unto the end [of the world]).

219

Намек на коранический сюжет: Коран, 20: 17–20 (18–21) – «А что это у тебя в руке правой, Муса?» Сказал [Муса]: «Это – посох [пастушеский]; опираюсь я на него [при ходьбе] и сбиваю им [листья с деревьев] для овец моих. Пользуюсь я им и для других нужд». Повелел [Всевышний]: «Брось его [на землю], о Муса!» [Исполнил] он [повеление], и превратился посох в змею, быстро ползущую.

220

Т. е. к запретному плоду. Комментаторы не пришли к единому мнению относительно того дерева или растения, к которому Господь запретил приближаться Адаму: виноград, инжир, камфорное дерево или пшеница. Руми предпочел последний вариант [Фурузанфар. Шарх. Т. 1. С. 457].

221

Коран, 7: 22 (23) – Они [= Адам и Хавва] сказали: «Господи наш! Наказали мы сами себя, и, если не простишь Ты нас и не помилуешь нас, обязательно окажемся мы в числе урон претерпевших».

222

Возможно, намек на: Коран, 79: 40–41 – Тому же, кто страшится предстать перед Господом своим и кто удерживает себя от страсти [пагубной], воистину, прибежище будет в раю.