Читать книгу Любовная история - - Страница 19

«Завтра! Всё решится непременно завтра!» – эта мысль была неразлучна со Шмитцем с самой минуты, как он открыл глаза этим утром. Столкнувшись с княжной за завтраком, он встретил её лучезарный взгляд – ни следа от вчерашней печали. Всё утро княжна была весела и говорлива, Шмитц, против обыкновения, – молчалив.

Когда она ушла к себе, Шмитц ещё долго просидел в зале, в глубоком размышлении. И вот в голове пронеслась мысль о деревне, о детях, саде, беседке. – «Это ли не счастье?» Шмитц резко поднялся со стула и пошёл к княжне.

Стук в дверь, приветливое «войдите», и он уже стоит перед ней.

– Что с вами было вчера? – робко начал он.

– А что было вчера?

– Вы получили конверт, затем ушли к себе и больше… не выходили.

– Ах, вы про это…

– Что это было за письмо? Оно вас сильно огорчило?

Татьяна потупила взгляд в пол, размышляя, что ответить.

– Это письмо от очень близкого человека… И, как я поняла, он невольно предрекает какое-то несчастье.

– Как это – невольно?

Татьяна и сама ещё не понимала, что это за несчастье.

Оба замолчали.

– Татьяна, – дрожащим голосом заговорил Шмитц и ощутил в себе зарождающуюся решимость, – помните: вы говорили мне, как хотите жить в деревне? Чтобы рядом был муж, дети…

– Конечно, помню.

– Помните, – продолжал он ещё с большей уверенностью, – вы сказали мне, что для исполнения мечты стоит лишь захотеть?

– Да, я помню!

– А что, если я скажу вам, что моя мечта – это… вы? – почти прошептал Шмитц, и глаза его засверкали.

Татьяна застыла на месте.

– Что вы… что вы говорите?

Шмитц покраснел до ушей, но ничуть не сконфузился. Он упал на колени и продолжал:

– Не удивляйтесь этому! Да, я люблю вас! Люблю без ума! И всё, всё сделаю для вас. Всё отдам за тихий уголок в деревне рядом с вами. За ваш взгляд, за ваши речи всё, всё отдам!

Он обхватил её ноги, и слёзы покатились по его щекам.

– Знали бы вы, как мне хочется, как я мечтаю! Знали бы вы, какое мучение каждый день, каждую ночь думать только о вас… думать, как вы близки со мной, но в то же время так далеки от меня. – Он поднял свой взгляд на княжну. – А как хотелось бы быть с вами! Не терзать себя ужасными, печальными мыслями, а каждый день видеть вас и называть… женою!

Татьяна ахнула и закрыла рот руками. Она тяжело вздыхала, взгляд её был опущен.

– Прошу, не мучьте меня! Скажите, стою ли я чего-нибудь или всё это нелепость в ваших глазах?

Она села на пол и обняла Шмитца. Минута эта была для него мучительна. Сердце лихорадочно колотилось, голос утопал в слезах, дрожь в животе разыгралась до боли.

– Мне очень дороги ваши слова, – начала Татьяна трепетно, – вы прекраснейший друг! Вы мой единственный друг – я могу сказать даже так! И мне очень ценно, что вы всегда готовы быть рядом со мной.

– Я готов отдать жизнь за вас!

– Но я не могу быть с вами. Я верна другому человеку…

Эти слова, словно гром, поразили Шмитца. Никогда ему не было так больно, как сейчас: ни одно ранение, ни одна контузия не пойдёт в сравнение с этой болью. Мысли о деревне, хозяйстве, семье, детях – всё рухнуло в один миг.

– Простите… – вполголоса говорила Татьяна. – Но я не могу иначе… Поверьте мне, вы бы тоже не смогли…

Шмитц взял княжну за руки и поднялся вместе с нею. Посмотрел в её глаза, полные печали, и обнял. Обнял так крепко, будто прощался навсегда.

– Вы правы… и я бы не смог, – простонал он и вышел.

Шмитц ни разу за день больше не выходил из своей комнаты. Несколько раз к нему стучались – это приходила Татьяна, но в ответ она не услышала ни слова.

Очень рано утром, чтобы никто не видел, Шмитц оставил на столе приготовленную им с вечера записку, вышел от Романовых, поймал коляску и уехал к себе на квартиру.