Читать книгу Увидеть свет - - Страница 3

Офис Юлии напоминал операционную. Стеклянные стены, стерильный белый свет, тиканье напольных часов, отмеряющих время с точностью метронома. На столе – три монитора, выстроенные в линию, как солдаты. Карандаши в стакане, остриями вверх. Даже воздух здесь казался застывшим, будто боялся нарушить геометрию пространства.

– Юлия Сергеевна, договор из Дубая. – Секретарша Лиза просунула голову в дверь, держа папку двумя пальцами, словно пробирку с кислотой. – Они настаивают на встрече в пятницу…

– Перенесите мой рейс в Токио на среду. – Юлия не оторвала взгляд от экрана, где цифры сливались в гипнотический узор. – И уберите этот парфюм. Вы пахнете как витрина Duty Free.

Девушка покраснела до корней волос, но Юлия уже не слышала её шагов. В её ушах пульсировал голос тренера по переговорам: «Люди покупают не идеи. Они покупают уверенность». Она сжала ручку до хруста в суставах. В детстве, когда она разбила мамину вазу эпохи модерна, та сказала: «Ошибка – это как запах. Его не скрыть духами».

Переговоры начались на час раньше. Экран телевизора разорвался голосами из Цюриха.

– Ваши прогнозы напоминают гадание на кофейной гуще, – бросил брюнет в очках с синими линзами.

Юлия провела языком по нёбу, чувствуя привкус железа. «Страх – это просто адреналин. Химия. Наука».

– Если кофейная гуща, – её голос скользнул по тишине, – то по ней читают будущее. Ваше – в моём отчёте на странице 42.

Она щёлкнула мышью. Графики поползли по экрану, как змеи под гипнозом. Когда последний слайд погас, в тишине зазвенел звонок – кто-то уронил вилку в тарелку с круассаном. Брюнет медленно снял очки: «Вы играете в шахматы, фрау Юлия?»

– Только с искусственным интеллектом. Люди делают ходы из жалости.

Её пальцы нашли в кармане осколок зеркала из вчерашнего вечера. Острая грань впилась в подушечку, рождая ясность боли.

В семь вечера, когда уборщица начала глухо стучать шваброй о мраморный пол, Юлия обнаружила ошибку. В контракте с сингапурской компанией – опечатка: «ежегодная» вместо «ежемесячная» прибыль. Сердце упало в желудок, как камень в колодец.

– Кто вёл верстку? – её крик эхом ударился о стеклянные перегородки.

Стажёр Артём, мальчик с веснушками и дипломом Оксфорда, замер у лифта.

– Это… технический…

– Технический провал стоит дороже, чем ваша жизнь. – Она швырнула папку на стол, и скрепки рассыпались, как серебряные слёзы. – Переделать. К утру.

Его глаза метнулись к выходу, но тело осталось приковано к месту. Так когда-то замирала она сама, когда мать находила пятно на школьной форме.

В лифте Юлия трижды нажала кнопку «Закрыть», будто отгоняя призраков. На парковке её «Тесла» ждала, сверкая фарами, как преданный пёс. Руль пах кожей. Новенькой, без истории.

«Вы играете в шахматы?» – эхом отозвался голос брюнета. Она резко тронула с места. Машина взвыла, сливаясь с рёвом города, где неоновые вывески мерцали, как звёзды для бедных.

Дома её ждала тишина. Холодильник гудел на кухне, заполненный коробками с ресторанной едой. «Для одной персоны», – как писали на крышках. Юлия сняла туфли, оставив их у порога строго параллельно. Потом замерла: на мраморном полу – чужой отпечаток. Круглый, влажный, размером с монету. Капля дождя? Слеза? Она упала на колени, тряпкой вытирая пятно, пока локоть не заныл от напряжения.

«Сумасшедшая», – прошептали бы стены, будто у них есть голос.

Телефон зазвонил в 23:47. Мать никогда не смотрела на часы.

– Ты всё ещё одна? – начали они без приветствий, как всегда.

Юлия сжала подушку, вдыхая запах стирального порошка «Альпийская свежесть».

– У меня был…

– Не оправдывайся. В твоём возрасте я уже носила тебя под сердцем.

За окном пролетела скорая, сирена выла, как раненый зверь. Юлия представила, как звук пронзает городские стены, добирается до чьей-то разбитой жизни.

– Мама, я…

– Не «мама». «Мать». Ты не ребёнок, чтобы сюсюкать.

На полке над кроватью пылилась фарфоровая балерина – подарок отца на десятилетие. Он ушёл через месяц после того, как мать нашла в его куртке чужую перчатку. «Любовь – это не талант, а дисциплина», – сказала тогда мать, выкидывая его фото в мусоропровод.

Юлия встала, босая, подошла к окну. Где-то там, за стеклом, жил человек, который сейчас целовал чью-то шею, спорил о политике, гладил кота. Она прижала ладонь к холодному стеклу.

– Я купила абонемент в клинику ЭКО, – сказала мать. – Ты можешь родить без мужа. Гены достойные.

В горле встал ком. Юлия представила ребёнка с её глазами-ледянками и улыбкой-маской.

– Я перезвоню.

– Не вздумай бросать труб…

Она нажала «отбой», потом выключила телефон, положила его в морозилку рядом с замороженными ягодами. Смешно. Но вдруг это остановит время?

В ванной Юлия включила воду на максимум. Пар затянул зеркало, превратив её отражение в призрака. Она провела по стеклу пальцем, рисуя спираль – бесконечную, как ДНК.

«Контроль – это когда ты решаешь, в какой момент разбиться», – подумала она, вдруг вспомнив, как в четырнадцать лет разобрала будильник, чтобы понять, почему он тикает. Пружина выстрелила тогда, оставив шрам на ладони.

В спальне замигал экран ноутбука – Артём прислал исправленный контракт. Юлия открыла файл, поправляя запятую в третьем абзаце. Её тень на стене дрожала, огромная и беззащитная, как пленник в клетке из света.