Читать книгу Девушки тяжёлого поведения - - Страница 16

Это может показаться странным, но антагонист в Мариной истории – мама. Кроме того, что киношно красивая, мама – перфекционистка и тратит (гробит, сказала бы повзрослевшая Мара) на это массу сил – своих и чужих. Мама никогда не лжёт и не изворачивается и из-за этого попадает в трудные ситуации, неловкость которых не чувствует. Но Мара чувствует. И пытается дезавуировать (тогда Мара не знала этого слова) в меру своих детских сил.

Именно за мамой было последнее слово в решении о переезде. Так Мару выдернули из лучезарного детства, окружения любящих родственников, растворявшихся в Маре, оторвали от закадычных друзей, вынули из комфортного климата, где пять месяцев в году, чтобы выбежать на улицу, достаточно сунуть ноги в сланцы, и поместили в непривычную, местами враждебную, среду, где мат на улицах никого не удивляет и где Маре пришлось долго учиться не падать на наледи на тротуарах.

Маре, с её непривычными словечками и манерами, южным «вызывающим» говорком, необычной внешностью – загорелая, как мулатка, – предстояло стать своей в классе. И это не было просто.

Первый облом случился в бассейне, где проходил урок физкультуры. Мара шла на зачёт уверенная в себе – ведь дома она из моря не вылезала. Но нырнув в неестественно синюю воду, ослепла и задохнулась, и чуть не пошла ко дну – хлорка! В её предыдущем опыте хлоркой засыпали только выгребные ямы дворовых туалетов. «Алярм!» «Алярм!» – застучало в Мариных висках.

А когда лёг снег, и уроки физры переместились на улицу, выяснилось, что Мара не умеет стоять на лыжах и коньках, она боялась упасть и пораниться о полозья или же об острия лыжных палок. В пятёрочном аттестате заведомо нарисовалась убогая «тройка» по этому никчемному предмету.

Симпатичный одноклассник, к которому она отнеслась без пиетета, в отместку тут же окрестил её «Чунга-Чангой», всем казалось это смешным. Через два года, когда на Мару стали обращать внимание мальчики и она заняла в иерархии класса подобающее место (не такая красивая, как мама, но всё же), Вадим ещё вспоминал это прозвище, но его уже никто не поддерживал: мальчики звали в кино, девочки завидовали привозимому с долгих каникул загару.

Самой большой утратой оказалось теперь отсутствие бабушкиной поддержки, которая не давала родителям «нервировать девочку». Бабушка любила Мару безо всяких условий. Огорчалась порой, да. Но любила – по самому факту рождения. Маме, чтобы её любовь не ослабевала, надо было кроить Мару по своему образу и подобию. Но Мара оказалась из другого теста, не похожая ничем ни на маму, ни на мамину родню. Не слепишь, что задумано. Особенно сложно маме стало любить её, когда в Маре начало прорезываться девичье. Мама как могла отдаляла момент превращения ребёнка в отроковицу.