Читать книгу Пепел Чикаго - Группа авторов - Страница 13

Декабрь 1920 г., Чикаго

Дом Баттерсов

Брюс прижал ладони к воспаленным векам, пытаясь выдавить из себя последние капли концентрации. На столе перед ним нотные листы покрылись кофейными пятнами, края обтрепались от постоянного перелистывания.

«Опять тупик», – пронеслось в голове Брюса. Он снова посмотрел на первую строку: «Есть в Чикаго дом один».

Первая ночь.

Он начал с самого очевидного – пляшущих человечков Конана Дойля. Сигара догорала в пепельнице, когда он выписывал: Е-1, С-2, Т-3, Ь-4, В-5, Ч-6, И-7, К-8, А-9, Г-10, О-11, Д-12, О-13, М-14, О-15, Д-16, И-17, Н-18.

Ударные слоги: 1 (Есть), 14 (дом), 18 (дин). 1-14-18. Номер участка? Сейф? Слишком просто. К утру стол был завален исписанной бумагой, а Счастливчик грыз перевернутую чернильницу. Тупик.

Третья ночь.

В библиотеке на Вэбстер-авеню он нашел потрепанный трактат о шифрах Пинкертона 1893 года. Страницы пахли плесенью и отчаянием.

А если цифровые соответствия?

Он выписал все слоги, присвоив порядковые номера:

1-Есть, 2-в, 3-Чи, 4-ка, 5-го, 6-дом, 7-о, 8-дин.

Ударные – 1, 4, 7. 147. В голове всплыл адрес: 147 South Wabash. Старый склад аптекарских товаров. На рассвете он уже стоял перед заколоченным зданием. Пусто.

Пятая ночь.

Лупа увеличивала странный диез над нотой «фа» в слове «дом». Неестественно. В джазовой партитуре 20-х такие пометки редкость.

«Актриса… Каждое спотыкание – ремарка…» – вспомнил он слова Мэри, которая порой засиживалась вместе с ним до ночи.

Он пропел строчку, намеренно сбиваясь:

«Есть в Чи-ка-го… пауза… дом о-дин»

Голос сорвался. В горле стоял ком. На четвертый час утра он в ярости швырнул карандаш в камин.

Седьмая ночь.

– Пап?

Лора стояла в дверях, в рождественской пижамке, с помятым плюшевым медведем.

– Опять ее песня? – она забралась на стул, разглядывая исчирканные пометками листы. – А почему ты не спросил меня?

Брюс устало потер переносицу. Глаза жгло как после многочасовой слежки.

– Мы в школе играли: буквы – это ноты, – сказала Лора, тыкая пальцем в первую строку. – Смотри!

«Есть в Чикаго дом один».

Ударения: «Есть» (G-соль), «дом» (F-фа), «дин» (E-ми).

Длительности:

«Есть» – четверть (4)

«дом» – восьмая (8)

«дин» – четверть (4)

G4, F8, E4 > 484 GFE Avenue

Брюс онемел.

В голове всплыла карта Чикаго. Угол Грин-стрит (G) и Фэрбанкс-авеню (F). Дом 484.

Лора зевнула, обхватив его руку:

– Тебе же говорили – я лучшая в школе по арифметике…

Когда первые лучи зимнего солнца упали на стол, Брюс разглядывал последнюю страницу. Под fermata (знаком бесконечной паузы) Луиза поставила точку. Не нотную – обычную. Как в конце предложения.

Значит, ты нашла их логово.

За окном хрустнул снег – слишком громко для пустой улицы. Счастливчик зарычал, шерсть на загривке встала дыбом. Ветер завывал в дымоходной трубе, напоминая последнюю песню Луизы. Теперь он понимал – каждый ее сбивчивый вздох, каждое фальшивое ударение были криком о помощи. Криком, который Брюс наконец услышал.

***

Утро после бессонной ночи.

Брюс сидел за столом, пальцы сжаты вокруг чашки. Кофе остывал, но он даже не притронулся. Вместо этого его взгляд уперся в газету, развернутую на первой полосе:

«МЭР ДОНОВАН ОБЪЯВЛЯЕТ БОРЬБУ ПРЕСТУПНОСТИ: НОВЫЕ АРЕСТЫ В ПОЛИЦЕЙСКИХ РЯДАХ»

Фотография Донована – безупречный костюм, холодная улыбка. Внизу мелким шрифтом: «Бывший агент бюро расследований Дж. Рэндалл найден мертвым. Подозреваются связи с бутлегерами».

– Ты вообще спал? – голос Мэри был тихим.

– Нет.

– Потому что опять копался в этих нотах? – Мэри открыла шкаф, изучая его.

Брюс молчал. Счастливчик, свернувшийся у его ног, поднял голову, уловив напряжение.

– Я нашел, что искал.

Рука Мэри замерла в воздухе.

– И что теперь?

– Теперь ты с Лорой едете в Милуоки.

Тишина.

За окном закаркала ворона, и Счастливчик зарычал, но тут же притих, будто почувствовал, что это не главная опасность.

– Нет, – Мэри хлопнула дверцей. – Мы уже говорили об этом.

– Мэри…

– Нет, Брюс, – она резко подошла к нему, уперлась ладонями в стол. – Ты не отправишь нас, как чемодан на хранение, а сам полезешь в драку. Я не позволю тебе снова играть в мученика.

Брюс встал, их лица теперь были в сантиметрах друг от друга.

– Это не игра. Рэндалл был расчленен. Ты хочешь, чтобы с Лорой случилось то же самое?

Глаза Мэри, обычно теплые, сейчас были холоднее чикагских улиц в декабре.

– А ты думаешь, если мы уедем, он просто отпустит нас? Ты знаешь, как он работает. Он найдет нас. И тогда Лора останется одна – без меня, без тебя.

Брюс сжал кулаки. В груди колотилось что-то горячее и тяжелое.

– Я не прошу навсегда. Месяц. Пока не разберусь с ним.

– Как? – Мэри засмеялась, но в этом смехе не было радости. – Ты что, собираешься убить мэра Чикаго?

Он не ответил.

И снова тишина накрыла кухню, в этот раз густая, словно дым, оставшийся после выстрела.

Мэри отступила на шаг, провела рукой по лицу.

– Боже… Ты серьезно.

– Он убил Кармайкла. Луизу. Рэндалла. Он придет за нами, Мэри, – Брюс говорил тихо, но каждое слово било, как молоток. – Я не могу рисковать. Не с вами.

Она закрыла глаза. Впервые за этот разговор в ее позе появилась слабина.

– Хорошо, – голос ее стал тише. – Но не в Милуоки. Там сестра… Он проверит их первыми.

– Тогда куда?

– Север. К озеру. У отца был тот старый охотничий домик…