Читать книгу Единожды восстав - Мария Борисовна Хайкина - Страница 16

Почтовые станции давних времен заменяли современные бензоколонки. Машина нуждается в заправке, лошадь – в отдыхе и кормежке. И с ритмическим постоянством вдоль дорог располагались перевалочные пункты, на которых можно было как сменить лошадей, так и дать отдых самим путешественникам.

Почтовая станция Малый Клин представляла собой несколько неказистых домишек, прилепившихся к дороге у лесной кромки. Здесь была граница освоенных земель, отвоеванные некогда у непроходимой чащи поля заканчивались, и начиналась сплошная, тянущаяся на многие километры стена леса. Несколько дорог расходились от станции в разные стороны, одна из них осторожно вклинивалась в глухую стену деревьев, слегка раздвинув ее в этом месте, потом стыдливо ныряла под лесные своды и скрывалась из глаз. Остальные три дороги, более широкие и ухоженные, неспешно растекались по окружающим полям.

Постоялый двор помещался в длинном одноэтажном доме, вытянутом вдоль самой широкой из дорог. Несколько комнат с самой простой меблировкой: узкая, продавленная кровать, маленький столик да пара колченогих стульев – вот и все, на что мог рассчитывать постоялец. В обед подавали жидкий суп да некое жаркое неясного происхождения. В другое время можно было испросить чаю, все остальное пропитание постояльцам приходилось изыскивать самим. У хозяев ютившихся рядом со станцией домишек можно было разжиться яйцами и свежим хлебом. Все это вот уже третий день составляло питание Юлиты и ее отца.

Юлита не жаловалась. Отец с детства приучал ее к жизни в спартанских условиях. Он увозил дочь из дома, и той приходилось жить и на постоялых дворах, и в крестьянских избах, и даже просто в лесу в шалаше из веток и сухой травы. Мать пыталась возражать против этих экспедиций, но Хорвин был непреклонен. Он считал, что привычка обходиться лишь самым необходимым закалит его дочь.

Теперь он мог наблюдать результаты своих усилий. Все житейские неудобства девушка принимала с должным небрежением.

Юлита была поглощена одним чувством – она ждала. Ждала своего героя. Она свято верила, что он придет.

Хорвин смотрел на дочь не без гордости. Охваченная разгорающимся пламенем первой любви, Юлита была прекрасна. Отец посвятил ее в свои планы и удовлетворением отметил, что намерения его девушку не испугали. В предстоящем испытании Юлита не увидела для себя ничего нового, зато оно давало возможность проявить себя ее возлюбленному. Она была уверена, что Айтон справится.

Порой, когда Хорвин глядел на свою погруженную в мечты дочку, ему также хотелось, чтобы Айтон Дарагон проявил себя достойно. Пусть он покажет себя с лучшей стороны, пусть докажет, что способен не только брать, но и давать. Но потом Хорвином овладевали сомнения, Он не представлял, чтобы Дарагон мог сделать счастливым кого бы то ни было, кроме себя самого.

…

И вот он явился. Произошло это утром третьего дня. Хорвин с дочерью только что окончили завтрак и вышли прогуляться. Хорвин первым расслышал неясный стук копыт, доносившийся со стороны леса. Поворот дороги скрывал всадника.

Поглощенная наблюдением за большой перламутровой бабочкой, Юлита ничего не замечала, но отец ее насторожился: всадник ехал от Хардона. Стук копыт делался все яснее, и вот между деревьями замелькал синий мундир.

– Юлита, – быстро произнес Хорвин. – Иди в дом.

Юлита уже стояла посреди дороги и смотрела из-под руки на приближающегося конного. Жесткие каштановые кудри, горделивая осанка не оставляли сомнений, кто это.

– Юлита, – повторил отец. – Мы должны объясниться наедине. Ступай.

Привычка к подчинению сделала свое дело. Юлита с сожалением отвернулась и пошла к постоялому двору. Хорвин прикрыл за ней калитку и встал рядом. Всадник уже спешился и теперь неспешно подходил, держа лошадь в поводу.

– Тимка! – крикнул Хорвин. – Прими коня.

Возле лошади появился парень в серой полотняной рубахе. Усмехнувшись, Айтон кинул ему поводья, и парень повел коня по направлению к конюшне. Теперь Айтон и Хорвин стояли друг против друга. Правая рука Айтона покоилась на торчащем из-за пояса пистолете.

– Я ждал тебя, – сказал Хорвин.

Айтон вскинул брови.

«Вот как!» – говорил его взгляд.

– Я ждал тебя, – повторил Хорвин. – Ждал, чтобы отдать тебе свою дочь.

Неприкрытое удивление заставило Айтона сделать шаг назад. Его лежащая на пистолете рука соскользнула вниз.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, – ответил Хорвин, – что отдам тебе свою дочь при одном условии.

– При каком? – голос молодого человека прозвучал хрипло.

– Я отдам тебе Юлиту, если она будет согласна на это.

Айтон упрямо мотнул головой.

– Она уже дала согласие, – сказал он. – Вы можете спросить ее сами.

– Я знаю, что она согласна сейчас, – ответил Хорвин. – Я отдам тебе дочь, если она не переменит свое мнение через неделю.

Рука Айтона снова легла на пистолет.

– Так… – медленно проговорил он. Глаза его были прищурены. – Так… А что произойдет за эту неделю?

– Я объясню, – коротко ответил Хорвин.

…

Хорвин кивнул головой на стоящую у забора лавку. Оба присели. Айтон держался очень прямо.

– Не знаю, говорили ли тебе, – неторопливо начал Хорвин, – но отец мой долгое время служил егерем в одном крупном поместье в окрестностях Хардона.

Айтон повернулся. На лице его отобразилось удивление.

– Нет, я этого не знал. – Он пожал плечами, – однако вы не похожи на егерского сына.

– Твое удивление вызывает то обстоятельство, что человек столь простого происхождения занимает достаточно высокое положение? Отвечу. Тут сыграли свою роль и мои собственные усилия, и хорошее воспитание, полученное от матери, особы знатной по происхождению. Впрочем, речь сейчас не об этом.

– А о чем же идет речь? – В голосе Айтона звучало нетерпение.

– Я расскажу. Но прежде один вопрос… Скажи, лошадь, на которой ты приехал – почтовая?

– Да, – коротко ответил Айтон.

– Это хорошо. Ты сможешь оставить ее здесь, тебе она больше не понадобится.

Тут же Хорвин увидел, как лицо его собеседника вспыхнуло.

– Предоставьте мне самому решать, что я буду делать с нанятой мною лошадью, – бросил он с вызовом.

– Обо всем, что тебе предстоит делать, – ответил Хорвин примирительно, – ты примешь решение сам. Однако, ты слишком горячишься, я еще не перешел к сути.

– Хорошо, – вздохнув, Айтон уселся поудобнее. – Хорошо. Я вас слушаю.

– Еще несколько слов в отступление… Потом ты поймешь, какое имеет значение то, о чем я рассказываю. Так вот, о моем отце. С детства он учил меня основам своей профессии. Я много времени проводил с ним, обучался владению оружием, приемам охоты и всему другому, что необходимо тому, кто находится в лесу. И хотя в настоящий момент я – городской житель, как многие, я не утратил прежних умений. Дочь свою я тоже приобщал к лесу, хотя в меньшей степени, ведь она – женщина. Теперь о тебе…

Он видел, как молодой человек подобрался. Теперь он слушал, не перебивая.

– Мне хотелось бы знать, где прошло твое детство, в городе или в сельской местности?

– Я родился в городе, – сказал Айтон.

– И, как я могу предположить, леса тебе знакомы мало.

Собеседник Хорвина усмехнулся:

– Вовсе не знакомы. Вы это хотели услышать?

– Во всяком случае, я предполагал, что это так. Твоя манера поведения изобличает в тебе коренного горожанина.

Молодой человек резко развернулся.

– И что же вы хотите предложить мне, коренному горожанину? – спросил он. Уголки рта его кривились.

– Я собираюсь проделать обратный путь в Хардон по лесу, – сказал Хорвин. – Мы выйдем отсюда, снаряженные всем, что нужно и двинемся, минуя дорогу, напрямик, через чащу. Я обладаю всеми необходимыми для этого умениями. Я смогу найти дорогу, я умею добывать пропитание, я знаю, как приготовить укрытие. По моим расчетам весь путь, если не вмешаются непредвиденные обстоятельства, займет около десяти дней. – Он возвысил голос. – Я предлагаю тебе, Айтон, проделать этот путь вместе со мной и моей дочерью.

Айтон слушал внимательно. Когда Хорвин закончил, он задумчиво склонил голову.

– Вы предлагаете мне отправиться с вами, – медленно повторил он. – Зачем? Какой интерес мне пускаться в эту авантюру?

– Как мне кажется, интерес есть. Интерес попытать свои силы в том, чего никогда не делал прежде.

Его собеседник прищурился.

– Бросаете мне вызов?

– Да, бросаю. Хочу убедиться, что тебе по плечу любые трудности.

Молодой человек вскинул голову.

– А если я не хочу вас ни в чем убеждать?

– Не хочешь убеждать меня? Охотно верю. Но тебе предстоит убедить еще и Юлиту.

Дарагон напряженно выпрямился.

– Убедить Юлиту? – повторил он. Голос его прозвучал хрипло. – Договаривайте. Договаривайте все до конца.

– Изволь. Мы проделываем все описанный мною путь вместе. Если по окончании его моя дочь будет по-прежнему иметь желание стать твоей женой, я дам свое согласие. Более того, если это условие будет выполнено, сразу после нашего возвращения я объявляю о вашей официальной помолвке, и, как только минует необходимый срок, вы с Юлитой обвенчаетесь. Вот мое предложение. Тебе решать, соглашаться с ним или нет.

Айтон молчал очень долго. Наконец он повернул голову.

– Вы дадите мне обвенчаться с вашей дочерью, если я проделаю с вами весь этот путь через чащобы, и Юлита после этого не откажется от меня? Все так? Я правильно вас понял?

– Да, все так.

– А почему я должен вам верить? Как я могу быть уверен, что это – не ловушка?

– Ты в Хардоне уже не один месяц. Наверняка ты наводил обо мне справки. Ты слышал, что я – бесчестный человек?

Айтон покачал головой.

– Кроме того, с нами пойдет моя дочь. Разве это – не достаточная гарантия.

– Возможно.

– Тогда, – подытожил Хорвин, – дело за тобой. Ты можешь согласиться, можешь отказаться. Решай.

Айтон смотрел на свои руки.

– А что думает Юлита? – спросил он после паузы.

– Юлита уверена, что ты справишься.

– Вот как! – повторил он тихо. – Ну что ж…

Айтон медленно поднялся. Хорвин видел его лицо сбоку. Скулы молодого человека затвердели, взгляд серых глаз сделался жестким.

– Вы не оставляете мне выбора, – сказал он. – Я иду с вами.