Читать книгу Единожды восстав - Мария Борисовна Хайкина - Страница 17

Отрывки из путевого дневника Хорвина

10 июля

Сегодня вечер второго дни пути. Движемся мы медленнее, чем я рассчитывал. Юлита быстро устает, и часто приходится останавливаться на отдых. Как я заметил, эти задержки нервируют нашего героя, он чувствует себя в лесу неуверенно и рвется поскорее отсюда выбраться.

Впрочем, я его понимаю. Лес ему знаком лишь как уютный и легкодоступный уголок для пикника да не слишком интересная ему стена из деревьев, что тянется вдоль большинства наших дорог. Он впервые очутился в необъятной лесной чаще. Он впервые представил себе, что значит ощущать себя ничтожной песчинкой перед огромным морем, простирающимся вокруг на дни пути. Быть может, он впервые почувствовал свою слабость, а это – большой удар по самолюбию для такого гордеца, как он. Вряд ли он понимал, на что идет, когда давал свое согласие.

Однако, к чести его надо отметить, что он держится. Я не слышу от него ни стонов, ни жалоб, ни просьб об облегчении. Он честно тащит на себе свою часть груза и не пытается свалить его на меня или, тем более, на Юлиту. Вчера он принимал активное участие в устройстве нашего ночлега и не сел отдыхать, пока все не было готово. Пожалуй, Ровина была права, когда утверждала, что в этом парне сокрыто многое, что нам пока не ведомо. Без сомнения, он – человек сильный, и сила его не только в энергии и настойчивости. Я увидел, что в нем достанет и внутренней дисциплинированности, что удивительно для такой стихийной личности, как он, и понимания, в какой момент следует без споров подчиниться.

Но в чем беда Айтона Дарагона, так это в его болезненном самолюбии. Он воображает, что должен быть лучше во всем. В сравнении с приятелями ему, как правило, удавалось удерживать свои позиции. Но здесь этот парень очутился в совершенно новой для себя ситуации. Ничего удивительного, что он не может ловко разжечь костер, хотя с распространением спичек сделать это стало гораздо проще, что у него не получается с легкостью устраивать укрытие. Видно, что он старается, он внимательно прислушивается к моим советам, но без опыта такие вещи не даются, и Айтон ощущает себя слабаком. Это его бесит, и внутреннее раздражение его растет. Так же было и, когда мы с ним занялись охотой и по очереди прикладывались к единственному взятому мною ружью. Айтон обнаружил тогда, что на одно его попадание я делаю три удачных выстрела. Прежде он мнил себя великолепным стрелком и теперь негодует.

Обращает он это раздражение даже не на меня, на человека, затащившего его сюда, а на ни в чем не повинную Юлиту. Складывается впечатление, что ее он винит, что очутился в таком не лестном для него положении. Уже несколько раз я наблюдал, как он повышает на нее голос, и моя девочка смотрит с недоумением, пытаясь понять, в чем провинилась. Бедняжка, она еще не знает, что есть люди, которые в своих несчастиях готовы винить всех вокруг. Как видно, наш молодец относится к их числу. Вот еще одно качество, что высветило в нем наше предприятие.

11 июля

Сегодня днем путь нам пересекла небольшая речушка. Мне удалось отыскать вполне приличный брод. Глубина там не превышала длину ноги. Я прошел первым и подал сигнал, что можно двигаться остальным. И тут наш герой быстро заходит в воду, забыв об остающейся на том берегу Юлите. Он легко перебирается через реку, а несчастная девушка так и стоит одна у кромки воды. Только выбравшись, Айтон обращает на это внимание. Он раздраженно кричит, чтобы она не трусила и шла следом за нами. Бедная девушка начинает неуверенно подбирать свои юбки, и тут я криком останавливаю ее и вхожу в воду снова. Перейдя речку обратно, я беру свою дочурку на руки и ступаю в воду третий раз. Переправа благополучно завершена, и мы разводим костер, чтобы мужчины могли просушиться. Благодаря моей помощи Юлита почти не промокла, однако репутация ее друга теперь несколько подмочена. Сам он не замечает этого, он слишком поглощен собой, но я вижу те недоуменные взгляды, что Юлита все чаще обращает к своему возлюбленному.

13 июля

Опять удили рыбу. Айтону уже лучше удается справляться с этим непростым делом. Он вообще хорошо все схватывает. Но, несмотря на его успехи, кучка выловленной мною рыбы больше, и внутренне он бесится. Он органически не способен переносить проигрыш. Негодование свое сегодня, как и прежде, он срывает на Юлите. Чистя рыбу, девочка слишком завозилась, наш герой принялся раздраженно ее отчитывать. Просто прийти на помощь ему, конечно, не пришло в голову. Пришлось сделать это за него. Наградой мне был благодарный взгляд дочурки, что несказанно меня порадовало. Со дня той несчастной потасовки в казино Юлита сторонится меня, но теперь все чаще я замечаю, что ясный светящийся взгляд моей девочки обращен не на героя ее мечтаний, а на ее недостойного отца.

16 июля

Препятствие, которое встретилось нам сегодня, оказалось значительно серьезнее всех предыдущих. Мы в пути уже больше недели, и не только Юлита, но и наш удалец накопили усталость. Отнимают силы поиски пищи. Выматывает ежедневная рутинная работа по устройству ночлега. Не отпускает постоянное напряжение из-за боязни отстать, потеряться, сбиться с дороги. Я постарался научить Дарагона основным приемам ориентирования, я объяснил ему, как определить направление пути, если он останется один. Но, конечно, он по-прежнему не чувствует себя уверенно. Юлите проще. Она свято мне доверяет, поэтому не беспокоится. Айтон же не доверяет никому.

Теперь путь наш преградило огромное болото. Обход его занял бы слишком много времени, и я принимаю решение идти напрямик. Это не просто тяжело, это опасно. Теперь уже не только мужчинам, но и нашей несчастной девочке пришлось по колено погрузиться в вязкую, липкую грязь. Перед каждым шагом мы пробуем дорогу длинной палкой. Идти очень трудно, но останавливаться нельзя, время близится к вечеру.

Я вижу, что Юлита изнемогает. Вот усталость заставляет ее сделать неверный шаг, несчастная девочка оступается и погружается в воду по пояс. Мы оба находимся одинаково близко от нее, но на помощь Юлите кидаюсь я. Дарагон не двигается с места. Пока я вытягиваю дочь из трясины, он молча на это смотрит. Но это не равнодушие, нет. В его взгляде я читаю раздражение, дикое раздражение. Он злится на болото, на Юлиту, на меня, быть может, даже на себя самого. Когда Юлита вновь оказывается на относительно твердом месте, я даю ей хлебнуть из своей фляги, и мы двигаемся дальше. Этот участок был самым опасным, дальше начинается подъем наверх, и, наконец, мы выбираемся на твердую почву. Все мы, как один, валимся на землю и долгое время лежим без движения.

На этот раз Айтон поднялся первый. Что он понял, что почувствовал, пока моя девочка тонула, а он на это смотрел, я не знаю, но у меня сложилось впечатление, что теперь он старается оправдаться. Он сам набрал хвороста, сам разжег костер, вскипятил воды и заварил для нас всех чаю. Присев возле Юлиты, он предложил ей кружку горячего живительного напитка. Он не умеет проявлять заботу, и все движения его выглядели неловко и неуклюже, но это была именно забота. Он опять показал себя с другой стороны. Сколько в нем еще скрывается этих граней?