Читать книгу Недосягаемые - Ольга Слюсаренко - Страница 13

В то промозглое утро, вернувшись из бара, где он провел несколько часов с Мэри, Кир, проходя мимо зеркала, смотрел на стену, себе под ноги, лишь бы не встречаться взглядом с самим собой. Выбросив черновик с так и не родившимся стихотворением, он побрел домой, в старую квартирку, где в соседней комнате спали родители. И почему она с таким испугом в глазах отказалась идти с ним? Конечно, просто расслабилась с ним, только раздразнив его. А может, он не смог пробудить в ней желание… А может… Кир блуждал в своих «может», словно в переулках заброшенного города, в котором жили только сомнения и недопонимание. Он закручивал и закручивал бессмысленную спираль из их недомолвок, не желая ничего выяснять, чтобы правда не терзала его. Так было проще – отрезать и выбросить то, что вносило смуту в его жизнь. И, в конце концов, ему еще нет тридцати, неужели в самом расцвете молодости он должен заводить кого-то для постоянных отношений? Все начинается с цветочков и кафешек, а заканчивается кольцом на пальце и штампом в паспорте. Они же одинаковые: всем подавай какую-то гарантию, что он им принадлежит. Свобода кружила его в вихре удовольствий, эмоций, впечатлений, заглушая его рефлексии на тему личной жизни. Только свобода, считал он, помогает двигаться вперед, преодолевать любые препятствия и покорять новые вершины.

В начале лета в Петербург приехала Оксана, чтобы, как она написала Киру, «снять с него напряжение и отвлечь от всего будничного». После нелепой истории с журналом он съездил с Деном и Йоханом к друзьям шведа в Ахен. Они посмотрели, как живут немецкие студенты, потусили в студенческом кампусе, посетили несколько семинаров по лингвистике. Немецкое пиво было таким классным, веселье студентов так активно лилось через край, а местные бары так манили своей тусовочно-хмельной атмосферой, что Кир даже подумал, а не поучиться ли ему в Германии, на что Ден сказал: «Да ну! Каждый день грызть гранит немецкой науки! Лучше так, иногда наведываться сюда. Без обязательств, так сказать». И Кир не мог не согласиться с мнением приятеля. Обратно они летели через Москву, и Кир, проводив товарища на следующий рейс, поехал к Оксане. Кристине он не сообщил о своем приезде: в этот раз он выбрал пышногрудую рыжую-бесстыжую. Она от радости напекла ему блинов и накормила его восхитительным миксом из сладкой выпечки, ароматного тела и сочных вздохов. Она устроила кулинарный перформанс со сливками прямо на его теле. В итоге Кир, околдованный ее сексуальной креативностью, едва не опоздал на самолет, и всю дорогу его пробирала сладкая дрожь при воспоминании о нескольких часах, проведенных в одной старой московской квартирке…

И вот он встретил в Пулково Оксану. Она, не торопясь, плавно покачивая широкими бедрами, вышла в зал прилета, словно показывая всем встречающим, что прилетела не обычная пассажирка, а московская художница. Она была в темно-синем облегающем платье с круглым глубоким вырезом и черном пиджаке, наброшенном на плечи. Волосы она приподняла и собрала, оставив несколько жгуче-рыжих прядей у лица. Стоя в очереди перед паспортным контролем, она переобулась, поменяв балетки на шпильки, чтобы предстать перед Киром в новом образе сексуальной училки. Она не сомневалась, что в этот раз наконец-то расставит все точки над «и», забрав Кира с собой в Москву.

В такси она вела себя не так, как обычно: не смеялась, не ворковала, не называла его «мой золотой», как именовала всех своих мальчиков, а только поглаживала его по волосам в такт какой-то попсовой песни, звучавшей по радио. Она спросила, какую квартирку он ей снял, но он сообщил, что они едут в отель.

– Я как-то рассчитывала, что мы поживем недельку вместе в съемной квартире… – прошептала она ему на ухо, наклонившись так, чтобы пиджак распахнулся, и он смог заглянуть в ее глубокое декольте, где все ее богатство пушапилось до неимоверных размеров.

– А я как-то не знал, что ты собиралась на недельку, – отшутился он, заглядывая в телефон.

Синяя цифра 1 уже несколько месяцев маячила напротив личных сообщений во «ВКонтакте», словно обвиняя его в безразличии. Он наконец-то решился удалить сообщение Мэри, не читая написанное, чтобы воспоминания не преследовали его в социальных сетях.

– А я как-то надеюсь, что ты переиграешь ситуацию, – загадочно пролепетала она, пытаясь заглянуть в его телефон, но он прикрыл экран рукой.

– А я как-то вот думаю, что на работе тебя будут искать, если на неделю пропадешь, – небрежно бросил.

– Не поддевай, мой мальчик, – прошептала она, засовывая ладонь в карман его джинсов. – Я в отпуске.

– Да уж понятно, – рассеянно ответил он, но послушно подставил лицо для поцелуя, когда она стала искать его губы, водя носом по его щеке. – Так какие достопримечательности хочешь посмотреть?

– Я хочу одну достопримечательность, – промурлыкала она, кладя голову ему на плечо.

Кир выскользнул из номера в два часа ночи, едва оторвав от себя мокрую, разгоряченную Оксану, пропитанную насквозь ванильно-пряным ароматом еще не остывшей страсти. Она сделала новую татуировку на бедре в виде раскрывшегося бутона алой розы, и он целовал каждый ее лепесток, называя Оксану «мой цветок». Она сетовала на то, что не сможет приготовить ему невероятно вкусный завтрак по новому рецепту, но он успокоил ее, сказав, что в эту ночь насытился и утолил жажду, как никогда прежде.

– Значит, все в шоколаде, мой золотой? – спросила она, приподнявшись на локтях так, чтобы из-под одеяла выкатились ее сахарные перси, которыми она гордилась.

– И в шоколаде, и в сливках… – бросил он, стоя на пороге номера.

– Уже уходишь? Почему? Можем повторить… – пролепетала она.

– Вставать очень рано. Дела с утра. Еще надо немного поработать, – коротко ответил он, не глядя на нее.

– А завтра что у нас там по плану? Исаакий, Русский музей, ресторан и наши уроки?

– Какие уроки? – испуганно спросил он.

– Кунилингвистики, конечно же, – выпалила она и расхохоталась.

Ему нравилось ее языковое бесстыдство, которое рассыпáлось каскадом искр на мятых простынях. Но под конец их взрывного сексуального шоу языковые игры обычно уже не вызывали wow-эффекта. На него начинала давить равнодушная к их постельным танцам ночь, а фантазии рассеивались, как только он выходил на улицу и делал глоток предрассветного воздуха. И все равно эта кратковременная огненная вспышка вносила какое-то разнообразие в его жизнь, раскрашивая хотя бы ненадолго его мрачные мысли. Он думал, что для нее, как и для него, их связь была просто приятным приключением.

Когда Кир ушел, Оксана немного понежилась в постели, вспоминая самые пикантные эпизоды этой ночи, потом взяла телефон и сняла пейзаж за окном. Ей достался прекрасный номер на двенадцатом этаже с видом на город. Петербург стыдливо лег на ее ладонь и съежился под ее взглядом. Но она применила к снимку свой любимый фильтр и выставила фото в «Инстаграм», придумав такое описание: «Питер встретил меня объятиями любимого». Пусть все знают, как ей хорошо, и гадают, с кем же она провела ночь.

На следующий день он сбежал раньше, чем она предполагала. После ресторана они поднялись в ее номер, поколдовали на кровати, и, быстро сняв с себя ее чары, Кир стал одеваться.

– Мой золотой, а хочешь узнать мою гениальную идею? – заговорщически прошептала она, надеясь заинтересовать его своим планом. – Я сделала евроремонт и полностью переделала нашу комнату.

– Нашу? – непонимающе спросил он.

– Ту, где случилось наше первое солнечное затмение, – мечтательно произнесла она. – Там все новое: обои, мебель, декор… Для нашего нового времени…

– Нового времени? – переспросил он.

– Ну, я же за тобой приехала… Ученый мальчик меня совсем не понимает… – протянула она, вытянув губы трубочкой.

– То есть ты хочешь…

– Безумно хочу, – выдохнула она. – Среди миллиона никчемных мужчин я нашла свое сокровище.

Этот комплимент доставил ему несказанное удовольствие. Но перспектива переехать к Оксане совсем его не радовала.

– Хочешь, устрою тебе выступление в одном из универов? У меня есть один знакомый, который планирует открыть студенческое научное сообщество… – Она знала, какие из его струн нужно дергать.

– Хм… Интересно, – пробормотал Кир, думая о том, как бы получить возможность выступить, не переезжая при этом к Оксане в Москву. – Знаешь, Окси, у меня этот и следующий месяц уже распланированы. Есть одна проектная работка. В августе, скорее всего, махну за границу. Так что переезд сейчас невозможен. Но…

– Но что? – нетерпеливо перебила его она.

– Но это не отменяет наших прекрасных встреч. Да и выступать в июне в универе, думаю, не перспективно. Сессия же. Так что давай, солнце, отложим это дело на сентябрь. Но я буду приезжать к тебе…

– Ох, Кир, какой же ты… – Она хотела пробурчать: «Гадкий», но вместо этого сказала: – Сладкий. Никому еще не удавалось так меня покорить, как тебе…

Одетый с ног до головы в ее комплименты, он вышел из отеля, напевая что-то неопределенное себе под нос. Придя домой, он тут же написал в WhatsApp Дену:

– Выручай, бро! Возьми ее на пару деньков. Погуляй, поболтай… Ну, ты понял.

– Чего-чего? К нему баба приехала, а он мне использованный материал подсовывает, – возмутился Ден.

– Те че заплатить надо? – быстро настрочил Кир. – Так сложно выручить? Я не могу, понимаешь? Уехать надо срочно.

– Хорош заливать. Выдохся, что ли?

– Она слишком горячая оказалась. Боюсь обжечься. Наговорила мне там всего…

– Досадил ей чем-то?

– Да нет. Ей нужно, чтоб я в Москву переехал, а там и до кольца со штампом недалеко.

– Ничеси? – удивленно воскликнул Ден, поставив целый ряд ошарашенных эмодзи. – А говорят, она мужиков меняет, как трусики. Так я тут при чем?

– Просто отвлеки ее от глупых мыслишек и все. Пусть перегорит.

– А точно два дня?

– Говорит, что на неделю приехала. Но через два дня скажешь, что тоже уезжаешь. И ей придется поменять билет.

– А на хрена ты ее звал тогда?

– Да не звал я ее, сама приехала. Думал, на пару дней. А она целый отпуск устроила.

– Ладно, бро, держись, помогу, чем смогу, – ответил Ден, и они обсудили, чтó он ей напишет.

От Кира Оксана получила следующее сообщение: «Дорогая, завтра вечером вынужден уехать в Финляндию. Я получил приглашение от одной организации поучаствовать в их лингвистических экспериментах. Знаю, что это некрасиво по отношению к тебе. Но я потом все возмещу тебе в двойном размере. Ты же понимаешь, как мне важно найти себя в работе. Все эти дни с тобой побудет Ден, как гид по городу он круче меня».

Оксана едва не разбила телефон, так сильно стукнула им по крышке стола. И что она сделала не так? Изучила самые изысканные рецепты, подписавшись на десяток кулинарных каналов в YouTube. Прошла курсы секса в школе «Открой ему новые секреты». Нарисовала новую татуировку, так как ему понравилась змейка на ее талии. Предстала перед ним в новом образе прямо в аэропорту. Может, она несвоевременно подняла вопрос о его переезде в Москву? Но ведь они знали друг друга давно… Нет, думала она, дело не в нем и не в ней, а в другой девице. Оксана старалась быть самой лучшей для него, а он только вытер об нее ноги и умотал к новой пассии. Получив сообщение от Дена с предложением сходить в одну из галерей современного искусства, Оксана не ответила ему. Она слишком высоко ценила себя, чтобы клюнуть на какую-то дешевую замену ее дорогого мальчика.

На следующее же утро она села на поезд, который направлялся в Москву. За окном мелькал унылый пригородный пейзаж, размытый дождем. Рыжеволосая растрепанная женщина в темно-синем платье, закутанная в пиджак, глотала виски и рассеянно водила пальцем по стеклу. Какой-то мужчина на дальнем сиденье, пытаясь обратить на себя ее внимание, поднял пластиковый стаканчик и крикнул на весь вагон: «За ваше здоровье!» В любое другое время она бы кокетливо похлопала ресницами и выгнула спину. Но сейчас она даже не глянула в его сторону, продолжая гладить стекло, не отвечавшее на ее прикосновения. И почему из-за самых сладких бывает так гадко на душе?..