Читать книгу Безумная беллетристика - Стивен Ликок - Страница 15

Парикмахеры по натуре своей – спортивные болельщики. Они всегда точно знают, во сколько сегодня начинается бейсбол, и могут не хуже профессионала обрисовать вам сильные и слабые стороны любого игрока, сравнивая его с великими героями прошлого, которых они еще застали в дни своей молодости. Ни на секунду не замедляя работу бритвы, они с готовностью возьмутся предсказать исход любого матча, а после этого залепят рот клиента мыльной пеной и, оставив его в таком положении, отправятся на другой конец зала, чтобы заключить со своими коллегами пари об исходе Осеннего гандикапа. В парикмахерских знали исход поединка между Джеффрисом и Джонсом задолго до его начала. Подобные сведения – их хлеб. Процедура бритья лишь незначительное дополнение. Парикмахеры убеждены, что клиентов следует швырять в кресло, связывать, заковывать в наручники, залеплять им рот мылом и, заполучив таким образом внимательных слушателей, пичкать их сведениями о последних спортивных событиях. Иначе этим невеждам ни за что не удастся просидеть на работе весь день, не опозорившись перед сослуживцами.

Снабдив клиента всей необходимой суммой знаний, парикмахер сбривает ему щетину. Это знак того, что человек созрел для разговора и теперь ему позволено встать с кресла.

Публика уже доросла до понимания ситуации. Любой благоразумный бизнесмен готов просидеть полчаса в ожидании процедуры, с которой сам справится за три минуты, лишь бы не появляться на деловой встрече, не зная точного ответа на вопрос, почему Чикаго терпит поражение во второй игре кряду, и тем самым выставить себя на всеобщее посмешище.

Иногда, конечно, у парикмахера возникает необходимость испытать клиента, задав ему пару вопросов. Он пригвождает бедолагу к креслу, запрокидывает ему голову назад, покрывает все лицо мыльной пеной, а потом, упершись коленом ему в грудь и зажав рукой рот так, чтобы клиент наглотался пены и не мог вымолвить ни слова, спрашивает:

– Ну и как вам понравился вчерашний матч Детройт – Сент-Луис?

Вопрос, разумеется, риторический. Он означает: «Эх ты, простофиля несчастный, где тебе знать, какие великие события происходят сейчас в твоей родной стране!»

В горле клиента что-то булькает, как будто он пытается ответить, глаза скашиваются на сторону, но брадобрей тычет в них намыленной кисточкой, и если какое-то шевеление все еще присутствует, выдыхает прямо в лицо клиенту смесь джина с ментолом, пока не исчезнут последние признаки жизни. Тогда он принимается обсуждать все подробности матча со своим коллегой, работающим за соседним креслом, и они оба склоняются над распростертыми под горячими полотенцами неодушевленными предметами, которые еще недавно были людьми.

Чтобы все это знать, парикмахеры должны быть высокообразованными людьми. Нельзя отрицать, что некоторые из величайших парикмахеров современности начинали свою карьеру неграмотными, невежественными людьми, но благодаря своей неуемной энергии и бесконечному трудолюбию пробились на самую вершину профессии. Впрочем, это исключения. В наши дни почти невозможно добиться успеха, не имея за спиной высшего образования. Поскольку знания, которые дают в Гарварде и Йеле, слишком поверхностны, было создано несколько колледжей парикмахерского искусства, где талантливый молодой человек за три недели может усвоить то, на что в Гарварде ему потребуется три года. В этих колледжах преподают такие предметы, как:

1) физиология, куда входят курсы «Волосы и их уничтожение», «Происхождение и рост бороды», «Влияние мыла на остроту зрения»;

2) химия, включая лекции на тему «Получение одеколона из рыбьего жира»;

3) практическая анатомия, включая разделы: «Скальп и как его снять», «Уши и как от них избавиться» и для особо продвинутых студентов – «Как по своему желанию открывать и закрывать кровеносные сосуды лица при помощи жженых квасцов».

Как я уже говорил, основное предназначение парикмахера – просвещать своих клиентов. Но не стоит забывать, что такая побочная сторона профессии, как удаление бороды для придания клиентам осведомленного вида, также очень важна и требует длительной практики и хороших природных данных. В парикмахерских больших городов искусство бритья доведено до совершенства. Мастерам уже недостаточно вот прямо так взять и побрить клиента. Сначала его надо приготовить. Для этого голову жертвы погружают в горячую воду, а потом, накрыв его лицо дымящимся от пара мокрым полотенцем, проваривают до тех пор, пока кожа не приобретет приятного розового цвета. Время от времени парикмахер приподнимает полотенце и смотрит, достигнут ли нужный оттенок. Если нет, он меняет полотенце и покрепче прижимает его рукой, чтобы довести клиента до полной готовности. Результат, однако, полностью оправдывает усилия, поскольку хорошо проваренная физиономия приобретает весьма аппетитный вид, особенно если добавить к ней немного овощей по краям.

Во время бритья парикмахеры имеют обыкновение устраивать клиенту форменный допрос, которому вполне можно присвоить третью степень. Клиента запугивают прямой и непосредственной угрозой утраты волос и бороды, которую парикмахер в силу своих знаний и опыта отчетливо видит в недалеком будущем.

– У вас скоро все волосы выпадут, – говорит он проникновенно и сочувственно. – Может, возьмете специальный шампунь?

– Не надо.

– Давайте подпалим волосы, чтобы закрыть волосяные луковицы?

– Не надо.

– Может, залепим кончики сургучом? Иначе вам не удастся их сохранить.

– Не надо.

– А не втереть ли нам в кожу головы яйцо?

– Не надо.

– Выжать на брови лимон?

– Не надо.

Парикмахер понимает, что имеет дело с человеком твердых правил, и еще больше проникается ответственностью своей миссии. Он наклоняется и шепчет в простертое перед ним ухо:

– У вас появилось много седины, может, нанести на волосы бальзам-омолаживатель? Это обойдется вам всего лишь полдоллара.

– Не надо.

– Лицо у вас, – снова шепчет он ласковым, озабоченным тоном, – все в морщинах: может, втереть в кожу немного крема-разглаживателя?

Процесс продолжается до тех пор, пока не происходит одно из двух: либо клиент проявляет упорство и, с трудом встав на ноги, прокладывает себе дорогу к выходу, хорошо сознавая, что он морщинистый, преждевременно впавший в маразм индивид, на чьем лице отпечатались следы порочной жизни и чьи незащищенные кончики волос и незакрытые волосяные луковицы сулят неизбежное облысение в течение ближайших двадцати четырех часов, либо, как это чаще бывает, он сдается. В последнем случае сразу же, как только он произносит «да», раздается восторженный вопль парикмахера, потом слышится бульканье кипящей воды, и не успевает клиент и глазом моргнуть, как два парикмахера уже подхватывают его под руки и тащат к крану, где, несмотря на отчаянное сопротивление, устраивают ему сеанс гидромагнитной терапии. Когда он наконец вырывается из их лап и выходит из парикмахерской, лицо его блестит, как лакированное.

Но даже гидромагнитная терапия и бальзам-омолаживатель далеко не последние средства в арсенале современного парикмахера. Он может предложить своему клиенту множество побочных услуг, непосредственно с бритьем не связанных, но выполняющихся параллельно с этой процедурой.

В парикмахерской высшего класса одновременно с бритьем вам могут предложить почистить ботинки, заштопать носки, подточить ногти, покрыть зубы эмалью, придать глазам блеск и поменять форму тех частей тела, которые, по мнению мастеров, имеют неприглядный вид. Во время этих манипуляций они толпятся вокруг клиента в три ряда, отпихивая друг друга, чтобы до него дотянуться.

Все эти замечания относятся к городским парикмахерским и неприменимы к деревенским. В сельских цирюльнях клиент всегда один на один с брадобреем. Это подразумевает контактный бой без правил, с несколькими зрителями, рассевшимися в зале, чтобы следить за поединком. В городах человека бреют, даже не снимая с него пиджака. В деревне каждый клиент желает за свои деньги получить полный комплекс услуг, и поэтому парикмахер снимает с него воротничок, галстук, пиджак и жилет, а для совсем уж первоклассного бритья еще и раздевает до пояса. Мастер может запрыгнуть на клиента, разбежавшись от дальней стены комнаты, и пройтись ножницами вдоль всей спины, чтобы врубиться в густые заросли на затылке, как газонокосилка в высокую траву.