Читать книгу Семя Пунии. Ад Дахиль - Вагиз Азатзаде - Страница 15

Хушар, несмотря на свой юный возраст, пользовался авторитетом даже у бывалых воинов. Он придумал такую хитрость: поручил одному из них бичевать землю, а другому – издавать крики боли. Каждый из пленников подумал, что это пытают его товарищей, и двое быстро раскололись. Хушар же, вымазав руки в крови барана, пришел к вожаку лазутчиков.

– Назови свое имя, – потребовал молодой командир.

– Хасан ибн Али ад-Амрид.

Хушар не стал его ни о чем расспрашивать, а сразу перешел к сути дела:

– Сейчас мы тебя отпустим и поедем следом за тобой. Если до утра ты не приведешь нас к вашему лагерю, то мы тебя убьем.

Пленник, подумав, сказал:

– Согласен, но при одном условии. Я приведу вас к лагерю и даже подскажу, с какой стороны удобней его атаковать. За это прошу не выдавать меня на суд властям. Я не по своей воле стал преступником. Мы возвращались из Самарканда на родину в Сирию, но нас обманул человек халифа. Вместе со своими людьми он украл у нас казну, и вот мы в отместку напали на караван северян. Я хочу вернуться домой к детям. Дайте слово, что не убьете меня и не отдадите под суд. Тогда я буду верно служить вам. И не убивайте тех двоих, они мне как братья, мы из одного селенья. Их родители не переживут, если с ними случится беда. Потому я и взял их с собой в разведку и готов за них поручиться.

Когда воинственность снимает свой шлем, открывается истинное лицо воина, и он оказывается чьим-то сыном или земляком. Да и вообще в нем можно увидеть многое из того, что есть и в тебе самом.

Хушар постарался успокоить Хасана. Его особенно тронула история с казной. Пленники оказались честными воинами, которых только злоба толкнула на преступление.

– Хорошо, – сказал он. – Если все, что ты нам сказал, окажется правдой, то считай, что вам повезло. Мы вас отпустим.

Было решено отпустить командира лазутчиков в сопровождении двух воинов Мустафы, внешне чем-то похожих на пленников, а их самих оставить в лагере под стражей. Как следовало из показаний всех троих, отряд сирийцев составлял две сотни всадников и сотню пеших воинов. Еще около пятидесяти человек находились в обозе.

Мустафа приказал собрать всех способных носить оружие и разделить на три группы. Две из них под командованием Хушара выступят в поход, а третья во главе с Мустафой, надежно укрепившись, останется в городе. У Хушара под началом было сто бедуинов на верблюдах, и еще около сотни всадников набиралось из степняков на маленьких быстрых лошадях. Три сотни воинов было решено посадить на вьючных лошадей, мулов и верблюдов. В открытом бою против сирийской конницы силы были бы равны, но воины караван-баши рассчитывали на успех благодаря внезапности нападения. Оно должно было произойти перед рассветом, когда сон особенно глубок.

– Надо решить дело одной стремительной атакой, – напутствовал Хушара Мустафа, хотя это было и без того решено на совете. Одновременно он отправил гонцов к ближайшим стоянкам караванов, чтобы предупредить путников и попросить помощи у властей. – А если задача окажется неисполнимой, – продолжал караван-баши, – не рискуй жизнями людей и возвращайся, скоро к нам придет помощь. Старайся сохранять свою голову холодной.

Юноша поцеловал руку господину и спросил:

– А можно взять с собой Ад Дахиля?

– Зачем это? – недовольно поморщился Мустафа.

– Он принесет нам удачу.

Караван-баши ничего не ответил.

Хушар знал, что молчание господина знак согласия, но все-таки продолжал ждать ответа.

– Хорошо, – сказал наконец Мустафа. – Но девчонка останется здесь, ею я не могу рисковать.

И как ни упиралась Хатун, как ни требовала взять и ее в поход, но серая кобыла мальчика и белый арабский скакун Хушара унесли своих седоков вперед, навстречу славе или гибели, а она осталась в лагере. Иншалла.

Около часа оставалось до рассвета, когда отряд Хушара прибыл к устью высохшей реки. Под защитой ее крутых скалистых берегов и располагался лагерь сирийцев. Были видны костры и движущиеся тени. Лагерь начинал просыпаться, ведь скоро утренний намаз.

Хушар хотел начать сражение до молитвы, не дав опомниться противнику. Он решил сводный отряд оставить в резерве, а в атаку послать степняков. Командира лазутчиков приказано было связать и в случае обнаружения засады немедленно умертвить. Ад Дахиль находился в резервном отряде.

Первыми в дело вступили лучники. Подобравшись поближе к лагерю, они открыли беспорядочную стрельбу зажженными стрелами. В лагере началась паника, сопровождаемая громкими криками. Хушар во главе отряда бедуинов направился к узкому проходу. Нужно было спешить: ведь успей сирийцы подтянуть сюда все силы, исход боя может стать непредсказуемым. Он пустил коня во весь опор. Лучники сосредоточили огонь на входе в лагерь. Туда же устремились и степняки, умеющие пускать стрелы, не сходя с коней. Сирийцы опомнились от первоначального шока и стали стягиваться к перешейку.

Тем временем Ад Дахиль, взяв с собой сотню солдат на верблюдах, решил обогнуть лагерь. Конницу степняков уже приготовилась встретить сирийская пехота. Выставив копья, несколько всадников попытались с разгона прорваться в лагерь, но это плохо кончилось для нападавших, а их мгновенная гибель отрезвляюще подействовала на остальных. Степняки по своему обычаю стали кружить, пуская стрелы в сторону противника, пока еще несколько всадников не упали, сраженные стрелами уже полностью готовой к обороне сирийской пехоты.

В этих обстоятельствах маневр Ад Дахиля оказался как нельзя более своевременным. Он предполагал, что с тыльной стороны лагеря могут быть другие выходы наружу. И действительно: его отряд обнаружил конскую тропу, которая позволяла сирийцам обойти собственный лагерь и нанести сокрушительный удар в спину скопившимся на перешейке силам нападавших. Предположения молодого командира оправдались. Пока конница и бедуины стояли напротив ощетинившейся пехоты и осыпали друг друга стрелами, внушительный отряд сирийской конницы группировался в центре лагеря. Заметить это мог только отряд Ад Дахиля, находившийся на холме. Он приказал своим воинам устроить засаду с обратной стороны холма, а сам залег на его вершине, чтобы наблюдать за действиями противника. Когда сирийцы, сверкая металлом доспехов под утренним солнцем, двинулись по тропе, мальчик, не теряя времени, послал нескольких своих людей предупредить об опасности Хушара и бедуинов.

Конница сирийцев вереницей по двое выдвинулась из лагеря и начала свой скрытный маневр. С вершины холма она выглядела как змея, которая, извиваясь между скал и расселин, готовилась к смертельному броску. Когда до цели сирийцам оставалось совсем немного, Ад Дахиль вскочил на своего коня и во весь опор помчался им наперерез. Сирийцы тем временем смяли ничего не подозревающих степняков, рассеяв их за одно мгновение. Бедуины же, предупрежденные посланцами Ад Дахиля, двинули своих верблюдов навстречу коннице и на некоторое время задержали ее. Однако сирийцы были опытными воинами. Они с двух сторон обошли отряд бедуинов, поражая их с флангов. Еще немного – и силы Хушара оказались бы между двух огней. Но тут в спину сирийской коннице ударили воины Ад Дахиля. Услышав их крики и улюлюканье, бедуины воодушевились и бросились в контратаку, не давая сомкнуть кольцо окружения. Степняки последовали их примеру и решительно двинулись на врага. Командир сирийской конницы, поняв, что маневр не удался, приказал отходить обратно в лагерь.

Видя это, Ад Дахиль с разрешения Хушара взял у него часть степняков под командованием Багатура и вместе с ними ударил в тыл сирийской коннице, входящей в свой лагерь. В лагере началась паника. Степняки носились на конях по всей территории, поджигая шатры и подавляя любое сопротивление. Пехота и бедуины прорвали оборону копьеносцев, и началась резня. Длилась она недолго. Уцелевшие воины сложили оружие и запросили пощады. Хушар, разгоряченный сражением, хотел было расправиться с ними, но Ад Дахиль уговорил его проявить милосердие. Было взято более двухсот пленных. Одержав победу, войско тронулось в обратный путь.