Читать книгу Семя Пунии. Ад Дахиль - Вагиз Азатзаде - Страница 20

Отряд Багатура остановился на привал днем, чтобы ночью незаметно проскочить мимо селения. Он отправил нескольких опытных воинов на поиски обходной тропы, остальные улеглись спать. Впереди ждала самая опасная часть пути, где можно было наткнуться на отряды тюрков и арабов. Причем тюрки и арабы, вчера бывшие союзниками в войне, сегодня вполне могли сражаться между собой.

Багатур был родственником могущественного хана Атюба, владения которого находились далеко на севере. Конечно, никто из тюрков не решился бы напасть на родича такого опасного человека, ведь кровная месть в тех краях была делом чести. Арабам же было неизвестно это славное имя. В те дни шах Хорезма заключил договор с хазарами, да и Танская империя смотрела на эти земли как на будущий протекторат, так что предстояло пройти через Ферганскую долину и попасть в дружественный Хорезм.

Багатур построил отряд в колонну по четыре и уже собирался выступить, когда один из дозорных, посланных вверх по дороге, доложил ему, что с гор спускается группа из пяти или шести всадников. Багатур приказал организовать засаду. Засада степняков – это многослойная система сдерживания и несколько групп для решительной атаки. Степняки играли в эту игру с детства, и никому ничего не надо было объяснять. Две группы пошли навстречу незваным гостям, остальные выстроились рядами ниже.

Когда неизвестные прошли через оба заслона и путь к отступлению был отрезан, подали условный сигнал. Ловкие сильные руки схватили животных и ведущего их мальчика. Ему связали руки и бросили к ногам Багатура.

– Да это же Ад Дахиль! – воскликнула Хатун и засмеялась от радости. Она бросилась к своему другу и ловко кинжалом разрезала путы. Багатур бросил на нее недовольный взгляд, но, не желая тратить время попусту, скомандовал:

– В путь! Мы и так задержались.

Отряд гибкой змеей потянулся вниз. Хатун продолжала бурно радоваться, за что получила замечание. После этого она молча поглядывала на вновь обретенного друга и иногда хлопала его по плечу.

Соблюдая тишину, отряд спустился к озеру и, обогнув его по тропе, оказался на дороге, ведущей из селения в долину. До рассвета шли молча быстрой рысью. Когда рассвело и дымка испарений над высокой травой рассеялась, Багатур остановил отряд и, разделив на несколько групп, послал во все стороны от дороги, чтобы запутать след. Встреча была назначена в небольшом лесу, видневшемся километрах в десяти слева. Когда собрались там, был обнаружен и родник. Багатур приказал не спешиваясь напоить лошадей и набрать воды в запас. Предстоял долгий переход по дикой степи. Двигаться по дороге было опасно. Отдав распоряжения, он вызвал к себе Ад Дахиля.

– Где ты раздобыл все это? – спросил Багатур. – Тут у тебя и лошади, и мул, и тюки с шафраном. – Он улыбнулся. – Ты решил собственный караван организовать?

Мальчик рассказал о том, как всё произошло.

Узнав, что его отряд выслежен шпионами, Багатур хлопнул себя по ляжке от досады.

– Значит, за нами уже выслана погоня, – сделал он вывод. – Придется идти по степи весь день и всю ночь, иначе нас могут окружить.

Отряд быстро сгруппировался и пошел ровным быстрым шагом, поднимая за собой столб пыли, видный издалека. Багатуру оставалось идти напрямик и надеяться на превосходство в скорости. Это было похоже на бегство от собственной тени, воображаемый противник словно подстегивал всех и гнал вперед без остановок. Отряд Багатура не обладал военной мощью. По сути это была легкая конница, предназначенная для набегов и разведки. Под стрелами или длинными арабскими копьями ей не устоять, а значит, лучший способ выжить для степняка это бегство.

Мальчик, привыкший уже к жизни на коне, держался молодцом. Мышцы его приспособились к постоянной скачке и без устали держали за бока лошадь. К концу дня впереди показался высокий холм. Багатур подал знак, и несколько воинов поднялись на его вершину. Оттуда они увидели километрах в десяти позади клубящиеся тучи пыли, которые мало-помалу приближались. Разведчики нагнали основной отряд и доложили Багатуру об увиденном.

По правую сторону долины шел горный массив. Багатур принял решение дотемна держать направление на север, а затем взять круто влево, на запад, чтобы уйти от преследователей, не ввязываясь в схватку с ними.

– Их кони устали, да и наши не свежи, – сказал он. – Попытаемся пройти тихо. Луки держите наготове и в случае нападения стреляйте на ходу.

Когда отряд Багатура огибал правое крыло преследователей, те заметили маневр степняков и с громким гиканьем, чтобы привлечь основную группу, бросились вдогонку. Теперь скрываться было незачем. Степняки, растянувшись широкой линией, во весь опор помчались на север, осыпая стрелами преследователей. Отряд арабов несся тесной группой, угрожая вот-вот настигнуть беглецов. Те же, рассыпавшись по сторонам, образовали полукруг, пытаясь взять преследователей в кольцо и продолжая обстрел из луков. Арабы не выдержали и остановились, а затем и вовсе бросились наутек. Когда их отряд рассеялся по всему полю, степняки, не теряя времени, во весь опор погнали на север.

– Они теперь до утра не соберутся вместе! – задорно крикнула Хатун и выпустила еще пару светящихся стрел в сторону врага.

Багатур знал, что утром те соберутся и продолжат преследование, но до утра отряд был в безопасности. Дав передохнуть своим несколько часов, еще до рассвета он двинулся в северном направлении. Он надеялся выиграть дневной переход, чтобы избежать новых стычек.

Два следующих дня прошли спокойно. Арабы продолжали преследование, но уже без прежней прыти, опасаясь засад. Постепенно они отстали, потеряв надежду догнать уходящих.

Багатур спешил пересечь наконец долину и добраться до дружественных стран. Он надеялся, что Хатун станет для него ярлыком безопасности. Император дорожил ее жизнью, а шах Хорезма рассчитывал на помощь Чина и, значит, не станет ссориться. Так рассуждал Багатур и берег девочку как гарантию безбедной жизни. Кочевники хоть и враждовали веками с Чином, но самой заветной мечтой каждого из них было стать чинским жителем. Что может быть лучше спокойной сытой жизни в мирных внутренних областях империи! Буйная некогда страсть к путешествиям и приключениям, забрасывавшая Багатура на возвышенности Иберии и Пунии, угасла. Все чаще он задумывался о том, что счастье не в бою, а в мирном спокойном сне у себя дома, в окружении родных и близких. Империя арабов, которую он изъездил вдоль и поперек как наемник и в последующем как начальник охраны каравана при Мустафе, осталась для него в прошлом, теперь все его мысли были о Чине.