Читать книгу Семя Пунии. Ад Дахиль - Вагиз Азатзаде - Страница 19

Место, где они оказались, было похоже на аравийскую пустыню. Кругом песок да верблюжья колючка. Погода была прекрасная, воздух словно застыл, все предвещало приятный спокойный отдых, но бедуины, шумно споря между собой, словно знали то, что от других было скрыто.

Вскоре небо покрылось тонкой едва заметной пеленой, которая на глазах у всех становилась плотнее, так что сквозь нее стало легко смотреть на солнце. Громкими криками бедуины оповестили всех, что надвигается буря. Они расставили своих верблюдов по кругу, собрав всех людей в центре и сложив там всю поклажу. Туда же поместили всех коней, уложив их и укрыв одеялами и коврами. В отличие от верблюдов, приспособленных к бурям, кони, даже арабские, устоять перед стремительно несущейся песчаной лавиной были не в состоянии. Все люди, обмотав головы платами, улеглись на песок. Последним, что увидел Ад Дахиль перед началом долгой изнуряющей борьбы с ветром, была надвигающаяся черная стена. Затем последовал страшный удар, который чуть не опрокинул его.

Наконец, после многочасового сражения с бурей, ветер стих. Не полностью, но сила его упала. Да и когда ты привыкаешь к стихии, постепенно все становится не таким страшным, как казалось с первого взгляда. Ад Дахиль хотел было встать, чтобы размять затекшие ноги, но чья-то сильная рука не пустила его, и кто-то сунул под ковер, которым был укрыт мальчик, бурдюк с водой. Песчаная буря, казалось, высушила всю влагу из его организма. Он с наслаждением утолил жажду и скоро заснул.

Проснулся, услышав гортанные окрики бедуинов. Лагерь начал оживать, стряхивая с себя толстый слой бурой пыли. Осмотрев людей, Азиз приказал ставить палатки. Угроза миновала. Не очистившийся еще от пыли воздух напоминал о пережитом, вселяя гордость в тех, кто прошел через такое испытание впервые. Ад Дахиль вместе с другими мальчишками ловко расставили шатры и палатки.

К вечеру вернулись люди Багатура. Они получили разрешение войти в город. В торговых кварталах готовили место для встречи каравана. Багатур приказал Азизу усилить охрану. Пришедшие в эти края с севера кочевники, которых называли халаджи, были хорошо известны степнякам и хазарам. Совершенно дикие, они не признавали ничьих законов и доставляли много неприятностей всей округе.

Вечером Ад Дахиль и его подруга впервые за последнее время смогли спокойно посидеть у костра и поговорить. Хатун рассказала, что когда они жили на севере в степи уже после изгнания их рода из Хазарии, то именно племя халаджей было нанято для нападения на их стан. Когда она вырастет и выйдет замуж, первое, о чем она попросит своего мужа, найти и вырезать весь этот бандитский род.

Ад Дахиль рассмеялся:

– Значит, ты уверена, что твоим мужем станет император, или халиф, или великий хан? (Так звали степняки начальствующего над несколькими родами.)

– Можешь смеяться и дальше, но я буду именно той, о ком ты говоришь. А хочешь знать, каким будет мое второе желание? – с усмешкой спросила она.

– Боюсь даже и спрашивать, – с наигранным испугом ответил мальчик.

– Чтобы мои слуги нашли тебя, где бы ты ни был, и привезли полюбоваться зрелищем, как я сама обезглавлю каждого из них.

– Я уже тебя боюсь, Хатун, ты такая кровожадная!

– Это я-то кровожадная! Видел бы ты, что они делали с умирающими, тогда бы понял, что по сравнению с ними я еще очень-очень милосердная.

Ад Дахиль, чтобы не обидеть девочку, не стал продолжать эту тему.

Вскоре лагерь уснул.

Поутру караван из пятисот человек направился в Систан – на родину древнего героя Рустама. О нем мальчишкам поведал сказитель на базаре. Целую неделю они бегали туда, чтобы послушать повествование обо всех его подвигах. О коварном Афрасиабе и глупом Киавусе, о Дивах, что враждовали с героем, о богатыре Сухрабе, в котором Рустам не узнал своего сына и умертвил на поединке. О том, как богатырь был предан родичами и убит. Ад Дахиль впервые в своей жизни познакомился с такой большой поэмой, но больше всего поразило, что сказитель знал ее наизусть.

По прошествии недели Багатур вызвал Хатун к себе. После разговора с ним она стала хмурая и уже не ходила слушать сказки. И встреч с Ад Дахилем избегала. Он смог увидеть ее только пару раз и то мельком. Багатур поселил ее отдельно в особом доме, а мальчик обитал в торговых кварталах. Наконец, она пришла к нему сама и рассказала, что происходит:

– Я должна уехать. Чтобы встретиться с тобой, я сбежала из дома, где меня держали.

– Держали насильно? – не мог поверить мальчик.

– Да. Завтра меня отправят в Чин вместе с небольшим отрядом степняков, а вы все останетесь тут.

– Но разве не весь караван должен идти в Чин? Ведь именно так распорядился Мустафа.

– Выяснилось, что тут в округе орудуют кочевники. Два дня назад они напали на караван, следовавший из Индии. Не выжил никто, а там было пятьсот человек, двести из которых вооруженные солдаты. Если мы двинемся сразу всем караваном, нам не замеченными не пройти. А люди Багатура могут скакать день и ночь без остановки, им не требуется отдых. Да и небольшому отряду легче пройти, не привлекая разбойников, а у них везде есть глаза и уши.

При этих словах Ад Дахиль вдруг отчетливо увидел свою маму и их двор. Обладай он тогда хоть долей благоразумия, какое есть у Хатун, с ними не случилось бы беды. Теперь ему стало понятно, что именно меняла выдал их с мамой разбойникам. Он вспомнил, как тот своей обходительностью ввел в заблуждение двух несчастных бедняков, вспомнил, как горячо жаждал денег… Сейчас он бы отдал все деньги мира, чтобы вернуться домой и, в той же бедности, быть рядом со своей мамой.

– Я обязательно должен вернуться домой, – проговорил он вполголоса.

– Что ты бормочешь себе под нос, как старик? – удивилась Хатун.

– Я должен вернуться домой, к маме, – повторил он.

– Как? Ведь прошло уже около полутора лет… Может, ее уже…

– Не смей так говорить! – оборвал ее мальчик.

Хатун была уязвлена его тоном. Она повернулась и ушла.

«Ну и пусть! Пусть идет куда хочет и выходит замуж за какого-нибудь головореза, чтобы он исполнял все ее прихоти!..»

Он пошел куда глаза глядят и всё бубнил себе под нос, что не хочет больше ее видеть. Но сердце ему кричало: ты не должен потерять ту, которую любишь!

Дорога сама привела его к конюшням караван-сарая. Не задумываясь он оседлал одного из коней и направился к городским воротам. Уже приближаясь к ним, он спешился, дождался, когда некий господин, живущий в селении неподалеку от города, вместе со слугами подъехал к воротам, и, прикинувшись конюхом, выбрался наружу. Стражники не обратили на него внимания: множество подростков служили тут конюхами.

Удалившись от стен на расстояние выпущенной стрелы, он вскочил на коня и погнал во весь дух на северную дорогу, ведущую в Саманган. Примерно через час быстрой скачки он остановил коня за высокой скалой.

Когда стемнело, мимо него с шумом пронесся отряд человек в пятьдесят на коренастых конях. Это был Багатур со своими людьми. Наверняка среди них была и Хатун. Он выждал, пока они удалятся, и поскакал за ними вслед.

Степняки умеренной рысью могут скакать без остановки день и ночь. Лишь к вечеру следующего дня Ад Дахиль чуть не наткнулся на их привал. Дав передохнуть коням, они продолжили путь. У мальчика не было с собой никакой еды. Лишь вода подкрепляла его силы – родники попадались нередко. По традиции горцев, чью землю он пересекал, когда умирал старейшина рода, в его память сооружался родник у дороги, чтобы путник мог утолить жажду и помянуть добрым словом умершего. Но одной водой жив не будешь. На исходе третьего дня у мальчика разболелась голова, но все же примкнуть к Багатуру он не решался: боялся, что тот насильно отправит его под надзором двух воинов назад.

На четвертый день пути силы стали покидать Ад Дахиля. Он пытался утолить голод листьями каких-то кустарников, но они оказались настолько горькими, что пришлось их выплюнуть.

– Хорошо быть лошадью, – пробормотал он себе под нос, – она найдет себе пропитание. Жаль, что человек не может питаться подножным кормом.

Тут он заметил чуть в стороне от дороги приземистый каменный домик. В таких ночуют пастухи, перегоняя стада, и держат ягнят. Судя по конскому помету и следам копыт, люди Багатура тут ночевали.

Ад Дахиль вошел. Вонь от прежних постояльцев еще не выветрилась и резала глаза. Дышать было тяжело. Он обошел помещение, но не обнаружил ни крошки пищи. Вышел наружу. Свежий ветер ударил в лицо и наполнил легкие чистым воздухом. Отдышавшись, он обошел строение и заметил небольшое углубление у основания стены, откуда торчал клочок ткани. Потянул за него и вытащил сверток, в котором оказались две лепешки и солидный кусок вяленого мяса.

– Хатун! – вскрикнул он, веря и не веря, что это она позаботилась о нем. Выходит, девочка знала его лучше, чем он сам себя знал, раз была уверена, что он тайно последует за ней.

Подкрепившись, он улегся на землю и, сам того не ожидая, крепко заснул. Ему снилась мама, их двор, как они с мамой идут на базар… Когда он открыл глаза, лошади не было рядом. Испугавшись, он вскочил на ноги – и сразу успокоился: она неподалеку мирно щипала траву.

Так он скакал неделю через пустынное плоскогорье. Редкие деревеньки, которые встречались на пути, были брошены своими жителями. Оно и понятно: как тут жить, когда в любую ночь к тебе может нагрянуть разбойничья шайка. Хатун на всем пути следования, где было возможно, оставляла для него пищу. Но, верно, не каждый день ей это удавалось, бывало, и два дня подряд приходилось ему голодать. Багатур вел свой отряд по старинному тракту, видимо, зная наверняка, что никого здесь не встретит. Интересно, как он нашел эту дорогу? Или кто-то ему подсказал?..

Однажды ночью у переправы через речку Ад Дахиль устроился спать, привязав коня в удалении от места своего ночлега. Он считал, что так будет безопаснее. Считать дни он уже перестал. Другой дороги через эти каменные расщелины и горы не было, поэтому он не боялся отстать от Багатура. По некоторым признакам он понял, что его отряд также устраивает стоянки.

Поспав несколько часов, он вдруг услышал человеческую речь, чей-то разговор. Поначалу подумал, что это ему приснилось или что журчание ручья он принял за чьи-то голоса. Но тут раздался смех, и он понял, что неподалеку какие-то люди. Нужно было непременно выяснить, кто они и чего от них ждать.

Ползком он подобрался к месту, откуда слышались голоса, и увидел три фигуры, освещенные бликами костра. Говорили они по-арабски. Значит, это не степняки. Мальчик прислушался.

– Наверняка эти люди либо разведчики, либо разбойники, – сказал один.

– Да, – подтвердил другой. – Там одни степняки, хоть их главный и говорит по-нашему.

– К тому же у них нет навьюченных животных, – добавил третий.

– Думаю, награда будет немалая, – заметил снова первый голос, принадлежавший, вероятно, старшему из троих. – Надо поскорее сообщить в Кышлым…

Ад Дахиль не стал слушать дальше, а поспешил к своей лошади. Выведя ее на дорогу, он затем потихоньку подобрался к стоянке незнакомцев. Те уже дремали у костра. Он отвязал их коней, взял за поводья сразу трех да еще и мула в придачу и медленно повел за собой… Так те, кто хотел разбогатеть на чужом несчастье, проспали собственное.

Ад Дахиль со своей добычей скакал по ночной горной дороге. Луна была ему фонарем. В эту ночь он вспомнил слова Юханны ад-Димашки: «Ничего не бойся, все кривые пути для тебя выровняются, только ношу свою неси».

К утру он оказался на склоне горы, ведущем в широкую долину, где какое-то селение мерцало тусклыми огнями почти под его ногами. Казалось, прыгни сейчас вниз – и опустишься на крышу какого-нибудь из домишек…