Читать книгу Под жёлтым зонтом - Юлия Лавряшина - Страница 9

– Какого лешего он забрался так далеко?

Светлые волосы метались перед глазами Кирилла единственным крылом любопытной птицы, потому что Арина без устали вертела головой.

– Я говорил тебе. Сердечникам нужны тишина и свежий воздух.

Остановив машину, он пристально поглядел на Арину, однако последние слова не произвели на нее впечатления. Здоровье Лари могло интересовать ее только с точки зрения использования этого обстоятельства в романе. Если по сюжету списанный с него герой должен быть здоровым и крепким, то хоть умри Лари, она не обратила бы на это внимания. Если, конечно, успела бы к тому времени напитать его соками придуманный образ.

Не дожидаясь приглашения, Арина без спешки выбралась из машины и выпустила засуетившегося пса. Кирилл невольно оглянулся: весь чехол на заднем сиденье был в цепких собачьих волосах. Он порадовался, вспомнив, что на день рождения Лари подарил ему автомобильный пылесос и не придется работать щеткой.

Закрывая машину, он следил, как Арина плавными движениями заправляет за уши волосы, вытягивает незагорелую шею, пристально осматривается. В ней уже ничего не осталось от того издерганного, ненавидящего мир существа, которое пару дней назад металось по квартире и едва сдерживалось, чтобы не сплюнуть на его голову ругательство.

«Она родилась в год Змеи, – вспомнил Кирилл. – Старая кожа сброшена и забыта. Сколько их будет этих кож?»

В узком деревянном домике, похожем на игрушечный, послышалось движение проснувшейся жизни, и Кирилл шагнул к крыльцу, приготовив улыбку.

– Лари! – воскликнул он так, будто они не виделись полгода. – А я уж подумал, тебя нет.

– Как же! Жду, – как всегда отрывисто проговорил Лари.

Он вдруг притянул Кирилла за шею и поцеловал в щеку. Арина едва сдержала смех, когда бледное лицо ее королевича покрылось багровыми пятнами.

– Что это с тобой, Лари? С чего такие нежности?

– Соскучился, – коротко ответил тот и повернулся к Арине.

Лари слегка наклонил голову, и длинные седые волосы скользнули вдоль узкого лица. Его взгляд исподлобья Арине не понравился, но она храбро протянула руку, крепкую и в то же время тонкую, сверкнувшую единственным украшением – маленькими золотыми часами, которые Кирилл подарил ей лет шесть назад. Сухая темная кисть Лари неуверенно потянулась навстречу.

Заметив знакомый прищур, которым Арина отмечала годные для работы детали, Кирилл спрятал усмешку.

«Рысь вышла на охоту, – подумал он. – Да, она не теряет времени даром».

И тут же забыл и о ней, и о Лари, потому что дверь снова негромко скрипнула.

У него вырвалось:

– Макс!

Он захлебнулся словами, которые хлынули возмущенной лавой и до того обожгли горло, что Кирилл больше не мог говорить. Максим шагнул с крыльца, и оказалось, он по-прежнему почти на голову ниже и также слегка сутулится, и одежда на нем, как и раньше, висит мешком.

– Он вернулся ночью, – быстро сказал Лари. – Я не успел предупредить.

– Да-да, конечно! – буркнул Макс, как в детстве дважды повторяя слова. – Я сам просил не говорить тебе. Ведь тогда ты не приехал бы? Я хотел тебя увидеть.

Стараясь не забыть ни малейшей детали, Арина следила за этой сценой. И заодно пыталась вспомнить, доводилось ли ей видеть Кирилла настолько ошеломленным. На его лице всегда сохранялось несколько заносчивое, но при этом несчастное выражение, будто он и вправду был королевичем, которому заранее отказано в праве на трон. Но сейчас было похоже, будто он лишается престола именно в эту минуту.

Наконец, Кирилл произнес:

– Здравствуй, Макс, – и протянул руку.

Максим посмотрел на нее с недоумением, словно не знал, что должен сделать.

«Он ждал, что они обнимутся, – догадалась Арина. – Сколько же процентов правды о вашей дружбе, я от тебя услышала; мой ресторанный бог? Да ты, оказывается, не так прост, как я думала! Вот новость…»

Макс не произвел на нее впечатления. Он выглядел бесцветным и полусонным, а рядом с Кириллом и вообще померк. Было непонятно, зачем они когда-то понадобились друг другу.

– Ты изменился, – заметил Макс, глядя в сторону.

– А ты – ничуть. Познакомьтесь…

Он обернулся к Арине, и у нее перехватило дух от вспыхнувшей в его детском взгляде мольбы. Не колеблясь, она шагнула к нему и, обхватив за пояс, прижалась всем телом. И почувствовала, как подрагивает рука, опустившаяся на ее плечо.

«Что с тобой, бедный мой? – рвался из нее вопрос. – Что тебе сделал этот Макс?»

Руки она не подала. Макс коротко кивнул и снова отвел взгляд. Глаза у него были небольшие, темные, с крупными нижними веками. За все время разговора он ни разу не улыбнулся. Как, впрочем, и остальные.

«Веселое начало!» – ее это ничуть не раздражало. Если бы не происходило ничего особенного, Арина могла бы снова впасть в апатию, а этого она боялась больше всего. Сейчас же ее тревожило только состояние Кирилла, ведь кроме нее самой, ничто никогда не выбивало его из равновесия. Чувствуя через пуловер, как колотится у него сердце, Арина больше всего опасалась, что он откажется что-либо объяснять. «Тогда я просто умру от любопытства!» – удрученно решила она.

Внезапно равнодушные глаза Макса ожили, и все его лицо неуловимо изменилось. Возле губ наметились веселые полукружья.

«А! – воскликнула Арина про себя. – Вот это уже на что-то похоже». Присев, он раскрытой ладонью ухватил Цезаря за шею и восторженно спросил:

– Это твой? Мечта собачника!

– Это наш, – произнесла Арина прежде, чем Кирилл успел ответить.

Он так и повернулся к ней с приоткрытым ртом. Губы у него были пухлые и нежные. Арина вытянула шею и поцеловала их.

«Кажется, он совсем обалдел, – скрывая улыбку, она спрятала лицо у него подмышкой. – Ладно, чего там… Он же мне не чужой».

– Пойдемте в дом, – Лари сделал приглашающий жест. – Берите собаку. Нынче сыро.

Приотстав, Кирилл спросил:

– Ты насовсем, Макс? Или так, погостить?

Разглядывая прибитую дождем траву, Максим еще примял ее ногой и ответил вопросом:

– Разве дома гостят?

– За столько лет ты вполне мог обзавестись другим домом.

– Мог-мог, – не поднимая глаз, подтвердил он. – Да не обзавелся. А ты?

– Я все еще живу с матерью, – овладев голосом, ответил Кирилл.

– Отец говорил, что эта женщина – писательница.

– А что он еще говорил?

– О тебе? Больше ничего. Он уже научил тебя жульничать?

Кирилл высокомерно произнес:

– Я никогда не стремился этому научиться.

– Разве можно работать в ресторане и не жульничать?

– Зачем ты хотел меня видеть, Макс? Чтобы поиздеваться?

– Ну-ну! – он быстро, будто осалил, хлопнул Кирилла по плечу. – Ты что? Я совсем даже не издеваюсь. Ты просто забыл, как я умею издеваться. Ты когда-нибудь задумывался, сколько лет прошло?

– Я вообще об этом не думал.

– А я думал. Я был таким дураком…

– Я не хочу об этом говорить! – вырвалось у Кирилла. – Никогда, понял?!

Бритая голова согласно склонилась, но при этом Максим упрямо возразил:

– Не будь дураком! Было бы неестественно, если б мы встретились и не поговорили об этом. Как будто ничего и не было. Я готовился к такому разговору.

– Его обязательно было начинать прямо сейчас?

– Конечно-конечно, лучше весь вечер сидеть как на иголках!

– Мне хочется тебя придушить, – признался Кирилл.

У него все так дрожало внутри, что он и впрямь был готов или наброситься на Макса, или убежать от него, лишь бы избавиться от этой противной дрожи.

– Все-все! – без улыбки остановил Макс. – Вот этого не надо. Мне пока необходимо пожить… Потом поймешь почему. Интересная у тебя женщина…

Кирилл так и взвился:

– Даже не смотри в ее сторону!

– Ты почему на ней не женишься?

– Отстань от меня, понял? С чего ты взял, Макс, что я стану выкладывать тебе все, как в детстве?

Влажный комок земли вылетел из-под ноги Макса.

– Ты выкладывал мне далеко не все…

– Ты опять?!

– Я скучал по тебе, Кирилл.

– Зачем ты? – у него дрогнули губы. – Хочешь, чтобы я снова чувствовал себя ничтожеством?

Макс вскинул голову:

– Брось! Никогда я не считал тебя ничтожеством.

– Пойдем в дом…

Кирилла все еще тянуло побежать, но он направился к крыльцу обычной, несколько заносчивой походкой. Макс поплелся за ним следом, на ходу вытирая перепачканный носок ботинка о траву. На крыльце Кирилл остановился и больно стиснул его плечо. Он смотрел сверху, но не чувствовал никакой уверенности. Макс больше не был его любимым братом. Ни любимым, ни братом.

– Я тебя прошу, – умоляюще произнес Кирилл, и сам стал противен себе за этот тон. – Просто прошу… Ни слова больше об этом. Особенно при ней.

Макс быстро взглянул и отвел глаза:

– Да ты что? Разве я стал бы при ней?

– Кто тебя знает… Макс, никто этого уже не помнит, кроме тебя. Ни я, ни Лари… Двадцать лет прошло…

– Ладно-ладно, – неожиданно согласился Максим. – Как хочешь.

У Кирилла вырвалось:

– Спасибо.

– На здоровье. А обо мне ты ей что рассказывал? Или вообще не рассказывал?

– Я не знал, что мы тебя встретим…

– Мы – тебя, – повторил Макс. – Все правильно. Пошли в дом, я замерз.

Еще до того, как Лари купил этот дом, в него было проведено паровое отопление. Но сейчас отопительный сезон еще не начался, и комнаты обогревались только маленьким камином. Решетку и щипцы для него Макс когда-то нашел на одной из свалок, которые всегда влекли его, как золотые прииски. Он и Кирилла пытался приобщить к поискам среди обломков чужих человеческих жизней, но тот не проявил никакого интереса. К тому же, он был брезглив и даже в руки не мог взять пользованные кем-то вещи.

Когда они вошли, Арина с Цезарем уже грелись у камина. Скинув туфли, она вытянула к огню ноги, и сама едва не легла грудью на колени.

– Рыси тоже мерзнут? – Кирилл присел на подлокотник кресла и поцеловал ее круглую макушку. – Спасибо тебе…

– Ну! – возмутилась Арина. – Нашел за что благодарить!

– Ты ведь могла этого и не делать. Ты никогда не целовала меня при чужих.

«Бедный мой, – ей опять стало не по себе. – Как же я по-свински к тебе отношусь…»

Она соскочила и, спихнув Кирилла в кресло, уселась к нему на колени. Его губы еще не согрелись. На вкус они всегда напоминали Арине бутон цветка, прохладного от росы. Ей нравилось сжимать его щеки так, что губы выпячивались еще больше, и целовать розовую мякоть.

– Я сегодня переполнена нежностью, – предупредила Арина.

– Ты меня пугаешь, маленький, – прошептал Кирилл, но все его тело уже отозвалось на ее неожиданную ласку. – Пойдем, попрощаемся? Надо же осмотреть твою комнату.

Она прорычала, покусывая пухлую мочку его уха:

– Разве можно отказать такому роскошному мужчине?

– А давай прямо здесь? – распоясавшись от желания, предложил Кирилл. – Они еще долго будут возиться на кухне. Лари все делает тщательно.

– Прямо в кресле? Мило!

– А почему нет? И пошли они все…

Чуть отстранившись, Арина вгляделась в его лицо. Все в нем дрожало от нетерпения – и губы, и веки, и подбородок. Она опять, уже в который раз подумала, что до Кирилла ей не доводилось встречать человека, способного отдаваться наслаждению полнее, чем он. Стоило ей чуточку приласкаться, и Кирилл терял себя. Переставал и видеть, и слышать, словно погружался в наркотический сон. Все его тело была сплошная эрогенная зона. То, что он не изменял ей направо и налево, Арина воспринимала, как проявление героизма с его стороны. Наверняка, она, конечно, не знала, но была уверена: так оно и есть. Ведь за семь лет преданность в его взгляде ничуть не потускнела.

– Нет, милый, – ласково сказала она и успокаивающе погладила его по вытянутой голове. – Так нельзя. Мы ведь в чужом доме. Лари и так на меня странно смотрит…

– Я сейчас умру, – простонал Кирилл, прижимая ее. – Не вставай… Нет, я точно сейчас умру.

Арина легонько ущипнула его за ухо.

– Эй, очнись!

– Я останусь сегодня здесь.

– А! Вот это уже другое дело.

– Нет, не могу! Мне обязательно надо успеть в ресторан до закрытия. Как быть?

– Я придумала. Мы прокатимся на машине.

Он с благодарностью улыбнулся и, едва касаясь, провел губами по ее шее.

– Я всегда верил в силу твоей фантазии.

– Пусти меня, сейчас кто-нибудь войдет… Твой друг мне совсем не понравился, – тихонько сообщила она, встав за спинку кресла. – Почему он все время отводит глаза? Это раздражает.

– Не знаю, маленький. Он всегда был таким. Но меня это не раздражало.

– Тебя никто не раздражает… Я представляла твоего Макса другим. Он какой-то… мертвый.

Он поймал ее руку и положил себе на голову. Им обоим нравилось, когда Аринины пальцы, как маленькие настырные существа, пробирались сквозь завитки его волос.

– Бог с ним, – сказал Кирилл и закрыл глаза. – Не обращай внимания. Ты же не о нем собираешься писать.

«Почему сегодня мне так хочется целовать его?» – она перегнулась через спинку кресла, и нашла его губы. Кирилл сразу вытянулся и попытался снова усадить ее на колени.

– Я так люблю тебя, – не удержался он и виновато замер, словно нарушил табу.

Но сегодня Арина и сама была готова сказать это. И возможно, сказала бы, если б позади не послышались чьи-то шаги.