Читать книгу Техническая ошибка. Корпоративная повесть, лишенная какого-либо мелодраматизма - Александр Степаненко - Страница 17

*****

Оглашенное вот таким образом, вроде бы спонтанно и вроде бы без подготовки, решение о совершенно беспрецедентном по масштабам для постсоветской экономики организационном усилии стало неожиданным далеко не для всех. Не все знакомые с ситуацией языки держались за зубами достаточно плотно, и слухи о лоббистских поползновениях «газовой» группы сначала сочились, а потом и вовсе лились наружу обильными потоками. Как пиарщик Топливной, что называется, по долгу службы, Щеглов не раз оказывался на пути у этих слухов. Неоднократно приходилось ему, изворачиваясь, отшучиваться от своих бывших коллег, прикрываться горькими усмешками, язвительными фразами и даже длинными монологами о том, что столь масштабные задачи в принципе непосильны «этому государству» и что, скорее уж, оно надорвется и рухнет от неразрешимых противоречий, чем сумеет провернуть всю эту затею. Уже зная немало изнутри «это государство», Антон повторял свои насмешки раз за разом, но, чем увереннее повторял он их, тем менее понимал, кого своим высокомерным пренебрежением он хочет убедить в большей степени: журналистов, которым он это говорил, или самого себя.

Изворачиваться ему приходилось на свой страх и риск: разговоры с Ковыляевым на эту тему не клеились. Рискуя каждый раз вызвать раздражение, Щеглов, тем не менее, регулярно приставал к нему с расспросами после каждого нового витка слухов. Но тот – только отмахивался. Завораживала, пьянила близость, осязаемость новых вершин, обретаемых с разгромом Углеводородной; и первый долгожданный практический шаг на этом направлении уже виднелся в пределах ближайших месяцев; уже казалось: оно вот, в кулаке; и Анатолий Петрович, конечно же, гнал от себя прочь все, его радужным мечтаниям противоречащее.

Газовая компания была в десятки раз крупнее Топливной. И если для обеспечения решения первых лиц квазигосударства ее размер не играл особой роли (здесь гораздо важнее было умело использовать минутное расположение того, кто принимает решения), то после того, как искомое решение состоялось, для его реализации масштабы корпорации и степень ее влияния, безусловно, принимали совершенно другое, принципиальное, значение. Топливная была, конечно, весомым инструментом обогащения российской элиты, и еще более весомой должна была стать ее роль после присоединения к ней предприятий Углеводородной; однако все это не шло ни в какое сравнение со степенью влияния Газовой компании. Газовая была не просто крупнейшей и, соответственно, влиятельнейшей корпорацией постсоветской России – по причине практически монопольного контроля над добычей и транспортировкой четверти мировых запасов природного газа. Правильнее было бы сказать, что Газовая компания и была, если смотреть широко, презрев поправки на погрешность, самой элитой постсоветской России. От столицы до самых отдаленных уголков страны Газовая компания обеспечивала основополагающие потребности человеческого существования: свет и тепло; кроме того, все структуры квазигосударства, на всех и всяческих уровнях, в условиях полной деградации какого-либо, кроме сырьевого, промышленного потенциала, находились в совершенно непосредственной финансовой зависимости от Газовой: формально это называлось «крупнейший налогоплательщик», на деле же это означало, что львиная доля потребностей страны, которые в целях сохранения устойчивости элите все же приходилось учитывать, оплачивалось деньгами Газовой компании; а, стало быть, на всех уровнях квазигосударственной иерархии Газовая имела десятки, сотни, тысячи людей, либо уже зависящих от нее, либо жаждущих этой зависимости как пропуска к собственному благополучию, либо даже прямых своих представителей и соглядатаев, которые именно Газовую компанию и ее руководителей, а не каких-то там, смешно сказать, избирателей, или даже непосредственное свое начальство, считали своими покровителями и благодетелями, поскольку именно Газовая компания, а не кто-то другой, обеспечивала им занимаемые ими должности, со всеми вытекающими из них нерядовыми, возвышающими над общей массой возможностями, а зачастую к этим возможностям и регалиям присовокупляла и вполне осязаемую материальную прибавку; к этому необходимо добавить и то, что даже просто количество обычных граждан, занятых на производствах Газовой, кропящих что-то в офисах предприятий и фирм Газовой, обеспечивающих потребности Газовой в автомобильном, авиационном, судоходном, телекоммуникационном сообщении на территории огромной страны и за ее пределами, что-то для нее и ее небожителей строящих, разрушающих, производящих, упаковывающих, распаковывающих, продающих, покупающих, считающих ее деньги, считающих для нее чужие деньги, консультирующих ее по широкому-широкому кругу бессмысленно-надуманных юридических, финансовых, рекламных, информационных и прочих вопросов, а, в основном, просто ничего не делающих, а лишь занимающих аккуратные строчки в платежных ведомостях и штатных расписаниях, это количество – приближалось к нескольким миллионам; а если бы кто-нибудь попытался подсчитать, что будет, если к этим гражданам прибавить еще их семьи, их близких и дальних родственников, их друзей, их знакомых и т.д., которым, в отсутствие альтернативы, просто ничего не оставалось, как тоже кормиться остающимися для них от всех вышеперечисленных крохами, то, вероятно, выяснилось бы, что в реальной зависимости от деятельности этой корпорации корпораций, этого государства в государстве, или, точнее, квазигосударства в квазигосударстве, находится не менее половины населения страны.

И вот эта самая Газовая компания, после того, как глава квазигосударства освятил-таки решение о присоединении к ней Топливной своим высочайшим согласием, для воплощения изложенного на бумаге и произнесенного с телеэкранов в реальную жизнь привела в движение все крупные, средние, мелкие и совсем мелкие шестеренки своего огромного механизма. Имея в своем активе до принятия решения хотя бы некоторые возможности для сопротивления, обусловленные наличием личного влияния Ивана Сергеевича Плетнева на самую верхнюю точку принятия этих решений, теперь проспавшая исторический рубеж невозврата Топливная оказалась в полной изоляции. Паутина влияния Газовой опутала Топливную со всех сторон всей своей клейкой массой. Затрещали, задрожали все суставчики, все члены Топливной. Ее осадили сверху, сбоку, снизу. Все поголовно, сразу и напрочь, отказали ей в субъектности. Иначе говоря, ее просто перестали замечать. Ее поглощение еще не состоялось, но по всем вопросам, так или иначе с ней связанным с Топливной, вся квазигосударственная иерархия уже работала с оглядкой на Газовую компанию.

В самой Топливной начались паника и раздор, офисные крысы заметались в растерянности, ища путь к бегству с тонущего корабля. Многие – пошли на поклон в Газовую.

Костяк «топливной группы» сопротивлялся, но все же неожиданно быстро Топливная сдавала позиции. За месяц был готов план слияния, за два – созданы необходимые юридические предпосылки для поглощения, и уже всем, и уже и Щеглову стало казаться, что под его интеллигентским небрежением к власти ползет, расползается почва; когда вдруг сколь неожиданное, столь и ничтожное стечение обстоятельств стало на пути поглощения неодолимым препятствием, выявив и выставив на всеобщее обозрение немощь и недееспособность российского олигархического квазигосударства и превратив постмодернистские смешки пиарщика исчезающей уже, казалось, компании в прозорливое пророчество.