Читать книгу Мое частное бессмертие - Борис Клетинин - Страница 29

50-летие МССР. Витя Пешков.

Лебедев приехал из Москвы и привёз мне джинсы «Miltons» и приёмничек «Спорт» на «кроне».

Мы сели обедать, и он принялся выговаривать мне за поддельные хроники.

Я-то думал, он забыл.

Мало у меня своих проблем!

Кишинёв, октябрь 1974.

Hачну с того, что мама перевела меня из 2-й английской в 37-ю, к себе под крыло.

Это зверская школа с уклоном в науки.

Мама надеется, что я стану химиком. В химии, мол, перспектива! Полно белых страниц. Взять простую воду, например. Ей 4 миллиарда (!!!) лет, но химический состав её открыли совсем недавно.

Ну, я не против. Химиком, так химиком.

Но если б я знал, как меня будут парафинить из-за мамы – в 37-й! Я бы упёрся рогами и не перешел. Потому что мама там слишком активная, лезет на рожон с хулиганами. Её грубый, вечно охрипший от скандалов голос гремит на всех этажах. И вдобавок у неё живот растёт.

Вот тогда Лебедев приехал.

«Известия» откомандировали его – освещать 50-летие МССР.

Пока они с мамой ехали из аэропорта, я раскрыл хронограф и развёл наспех пару страниц.

Разными чернилами.

Всё-таки я надеялся, что Лебедев не вспомнит.

Но не тут-то было. Чуть не с порога он потребовал тетрадку.

– Подделка! – пробормотал он, разлистав пару страниц. – Причём небрежная!..

Сели обедать.

– Всемирная история началась тогда, – сказал он, купая столовую ложку в бульоне с рисом, – когда её записали!.. Поэтому, Витька, сам решай!.. Не будешь записывать хроники в хронограф, – растопырив пальцы, он полил на них (!!!) бульоном с ложки, – останешься страной зыбучих песков!..

(Теперь понятно, за что я Лебедева люблю?!)

– Лёша-а! – возмутилась беременная мама. – Лёша!..

Но в её голосе злости не было.

– И уж на Геродота не надейся! – ещё добавил он. – Ни фига он не напишет о тебе, этот Геродот!.. А если и напишет, то одну густую клюкву!..

Уф-ф, опять он с этим Геродотом!

К счастью, телефон зазвонил.

«Москва! – подскочил Лебедев. – Из секретариата!»

Запёрся он в кабинете, а потом выходит и говорит: «Лёню подтвердили!.. Hаместника бога на земле!»

Лёня. Через 2 дня.

Hаутро всю школу сняли с уроков и выставили у парка Пушкина.

Проспект вздулся от безмашинья.

Hа фонарях ветерели флажки: союзный и молдавский.

Толпы людей как фальшивые усы были наклеены на тротуары.

Но мостовая была гладко выбрита.

По ней расхаживали мильтоны с шепталками-рациями.

День был расправленно-солнечный, без единой складки. Точно воротник белой рубахи выпущен поверх лацканов пиджака.

Ждали.

Ждали…

Я во 2-м ряду. В 1-м – Софа Трогун, Оля Даниленко и другие отличницы в белых фартуках…

Ждали.

Верзила Стрежень бил меня сзади по уху и прятался за других.

Я был новенький, но все знали, что моя мама та самая крикуха-завуч, и меня парафинили.

Но душа трепетала от набывания праздника.

В последнее время все только и говорили, что о приезде Лёни (Брежнева).

Кишинёв стал неузнаваем в порфире юбилейных украс.

Лёня был гость, а я обожал, когда гости.

Вот, даже бабысониных подруг со скрипучими голосами, и тех обожал.

А ведь Лёня ещё и знаменитость. Hаместник бога на земле.

А я до сих пор видел только одну знаменитость: пугливого толстяка Кислярского из кинофильма «12 стульев» в доме отдыха в Иванче.

Нет, я также видел Николая Табачука, правого атакующего защитника «Нистру», кандидата в Олимпийскую сборную СССР. Но я не знаю, это считается или нет. Потому что я видел его три секунды, не более. Да и то через зелёную кольчугу на окне.

Вот как это было.

После матчей на Республиканском мы с толстым Хасом всегда проникали под Восточную трибуну, к раздевалкам. Туда полстадиона сбегалось, не пробиться. Но однажды, после «Нистру»– «Шинник», мне повезло – я пробился к зелёной кольчуге.

Пробился и смотрю. А там (!!!)…

…голые игроки в креслах…

…полумёртвые после матча…

«А вы чего?.. Мужские я-ца не видели?» – заорал пожилой дядька-мильтон и стал отпихивать нас от окон.

Но я даю слово, что я узнал Николая Табачука в кресле. В одних белых плавках.

И я бы хотел, чтоб это считалось.

Потому что, хотя я и не верю в бога, но всё-таки это интересно – увидеть его наместника на земле. Это всё меняет в жизни.