Читать книгу Черная Принцесса: История Розы - Дана Ви - Страница 20

Тысяча с небольшим, пятьсот с небольшим, двадцать с небольшим…

Никто никогда не говорил точную цифру прожитого, кроме «последних», людей и «не обращенных». Но все пытались отчего-то забыть. От себя или каких-то других причин, поспособствовавших этому. И хоть, с Александром и было проще рассчитать, но я не рисковала. Знаешь, себе дороже! Казалось, что это – какая-то «примета». Где нельзя считать «прошедшие» года. «Мои года – мое богатство». Вот, из этой «рубрики». А еще, как в школе и любом учебном заведении, с оценками. Посчитаешь «положительные» и больше не получишь их, «сглазишь»!

Но что-то мне подсказывало, что смысл был, далеко не в этом и глубоко не в этом. Если демоны чего-то и боялись, то точно не подобного «сглаза» и подобной «приметы»…

Никто из них не хотел «ворошить» это. Возвращаться в те дни и вспоминать, как это было.

В этом я понимала Ника. Все-таки, кому захочется, еще раз переживать все то, что пережил он. Точнее… «Переумирал»! Чтобы, наконец зажить. Это дорогого стоит.

А другие… Наверное, просто не хотели и не считали нужным. Не «засоряли» мозг лишней и излишней информацией. Жили и все, не «заморачиваясь». И не отмечая, еще один год, к «имеющимся».

Глупо! На началах, глупо. А уж после, по прошествии и подавно. «Замер» в «человеческих цифрах» и забыл, как «страшный сон». «Вечные n-дцать»! «Вечно молодой и вечно пьяный…».

Таким был и есть, мой «брат». Такой, стала и я. А после и еще раз «стану». Только, он всегда был и будет, «старше». Всегда и во всем, буквально! Ему же – двадцать восемь. «Пятьсот»! Было и есть, когда отец решил «подкинуть» меня к нему и его матери.

«Подкинул»… Неприятно звучит. Омерзительно даже, будто я какая-то «вещь», но… Так, случилось.

Он говорил, что «влюбился». А я закатывала глаза, всякий раз, когда не видела его с ней и видела ее с «другим». Он не любил Розу. Он любил меня и Женю.

Но как говорится: «вид сверху – лучше». И он увидел, именно эту семью. Куда можно было бы определить свою дочь. Ту, которая впоследствии, «займет его место».

А ты, уже знаешь, как я этого «хотела» и «хочу». Как я, вообще к этому всему отношусь, «не относясь».

А сказка про «влюбленность», была придумала для меня «маленькой». И «разрушена» же, для меня «большой», чтобы… Чтобы, «что»? Доказать, «как трудно найти и легко потерять»? Скорее… «Как обмануть и обмануться». Создать ребенку «розовый мир», а после – «разбить» его нещадно. Своими же руками! Когда влюбляются и любят, не лгут и не бьют. Хотя… Друг друга-то, они не били, но и любили, вряд ли.

Отец не отходил от стандарта «человека», ни в чем. Дети должны были верить в сказку и я верила. После, поверив, скорее в то, что он может влюбляться и любить… Просто! Не кого-то или что-то, конкретно.

Никогда не хотела в Совет. Никогда не хотела быть «дочерью отца». Да и такого отца, который во имя своей карьеры и должности, почестей и призвания, «променял» бы все. Не скромно сказано, но учитывая, что мамы я так и не дождалась. Так и не узнала и не выпытала у него о ней, я была единственной, кто у него был. И «сплыл»!

«Сплыл» он! Ушел работать и с «концами». Спорить бесполезно. Мироздание – важнее. В частности, мир. Баланс и равновесие, баланс… И он умел. Он мог. У него был прекрасный «учитель». Прекрасный отец, как мой дед. Которого я тоже, за всю свою жизнь, так и не увидела, ни разу. Вестимо, была и бабушка, его жена. Но и там, все «глухо». Как и с родственниками мамы…

Шел год, с небольшим. Который уже, примерно… А «весточек с фронта», как «кот наплакал». «Сергей любит тебя и заботится. Он делает все это, только для тебя». А что, именно-то делает? «Игнор», вряд ли можно было «распознать», как благо. Он бы мог, хотя бы встречаться, чуть больше, если не «спускаться». Как он «спуститься», так и я «подняться» к нему, не могла. Разве что, по итогу случившегося. Чьей-то смерти… Моей! От ожидания. Нет! Даже, «головой к голове». Он не хотел со мной. С Александром, да, но тоже редко.

А я не «навязывалась». У него же, дела. А у меня – «мать-демоница» с «наклонностями маньяка» и какой-то «отъявленной БДСМ-щицы». Которая, как раз и делает все это для меня. Это видно и это ощутимо. Но только, что лучше? Не видеть «дел», но знать, что они делаются? Или видеть? Вот, в чем вопрос…

Женя любит моего отца, как «своего». Своего родного, он, как я мать, так и не узнал. Но узнал его. Что даже, порой завидно. Ведь, я не знала его так, как он.

Я даже в детстве, была на «попечении» кого-то. Каких-то «нянек», «гувернанток» и «прислуги»… Помимо Александра. Которые, я почему-то уверена, «таковыми» и не являлись. Но для меня, да, «назывались»!

В то время, как Женя жил «бок о бок» с ним, почти. Но ближе, гораздо ближе, чем я. Собственно и дружба-то «великолепной тройки», во главе с Александром. И Сергея с Женей. Случилась, как раз и из-за этого «тандема», папы и «брата».

Оба учили меня, что: «если что, всегда говори! Всегда сообщай!». А после… А после, уходили. А я не находила причин, подходящих под: «если что».

А что, «если что»? Казалось все таким незначительными и мелким, неважным… Сначала: «да ладно и не с таким справлялась». После: «да ладно, выжила! И слава богу!». И все! «Если что», перестало «котироваться».

Может, они имели в виду «смерть»? Но тогда, уже не я сообщу. А все, что «до», менее «полезно» и «подходяще».

Отрывать Женю от Полины и ребят, эгоистично. Отрывать папу от работы – эгоистично «вдвойне».

Подумаешь, синяк. Подумаешь, «звездное небо». Подумаешь, «соедини и получишь целые созвездия». Подумаешь, «тату»… Подумаешь!

Стоит мне «засветиться светом» и папа тут, как тут. И вот, тогда, дорогой дневник, я «огребу» за все! Может… А может и нет! Ты же помнишь, что я – «два в одном» пока, да? А коли, о «звездном небе»… Может, я еще и «Весы»? Чтобы «двойственность», до «кучи» была и с «концами»!

Никогда не забуду его взгляд, когда Александр отошел ответить на звонок. А папа, с привычными для него, серьезностью и статностью, спросил только одно. Но опять же, привычно для него и непривычно для меня. Что я, даже не нашлась, что и ответить. Что сказать и что соврать, в «первые» секунды.

«Ты ничего не хочешь мне рассказать?».

И это, при условии, что поначалу, он, как будто, меня и не узнал. А после… Не узнала его – я! Никогда не забуду. И никогда не пойму. Он «намекал» или говорил, «зря в корень»? Когда-то я считала взгляд Розы ястребиным. Взгляд Егора! Не знаю… Но чтобы наши с ним карие и «не наши»… В его же исполнении и «другие», совершенно!

Я не нашлась с ответом, кроме как «поддакнуть» словам Александра до этого. Что: «да, есть мысли, что возможно, не точно, но она перебарщивает». «Заикнулась» про «дополнительного человека», с тем же «спектром услуг», как и у меня. Которого мне не выдали и все…

А могла ли я сказать что-то, «кроме»? Попроситься обратно? Начав биться в истерике! Или, как в детстве, топая ногами и прося то, что я хочу?

Я ничего не хотела, сколько себя помню, вообще! Ничего не просила, кроме папы. Но он был, по факту. Все! И сейчас не хочу.

Так, бывает, когда «подрываешься» с ничего. Хочешь сказать, но ждешь. Ждешь своей очереди, а после… «Пуф» и все «потухло».

А стоит ли? А нужно ли? А имеет ли смысл? Нет! Тебе и ответ.

Все больше слушаю и все меньше говорю. А когда хочу, продумываю «досконально» и достаточно долго. А чтобы не выдать сразу, «с пылу» и «с жару», держу что-то во рту. В детстве – это были ногти. После, ручки и карандаши. Колпачки на «первых» и стиралки на «вторых». Потом, конфеты и жвачки. А уже затем и за ними… Сигареты!

Вот, так парадокс! София не пьет, София курит. Скорее, «балуется». Балуется «нагревателями табака». Их ныкать проще, списывая на «флешки». А зарядки от них, на зарядки для плеера или телефона.

Привычка – вторая натура. Натура – дура! Даже сейчас, будучи принесенной в комнату к Владу. В доме Александра и ребят… Я сижу на белом пластиковом подоконнике и дымлю. В правой руке ручка, в левой – черный металлический «нагреватель», размера флешки, с «ментоловым белым стиком». На коленях – ты. И… Жизнь прекрасна! У кого-то… Может, у тебя? Хотя, вряд ли!

Прекрасным, не может быть «танец на костях»! Только что, «сложенных» или нет. «Кости! Они и в Африке, кости». Как и душа. Зачем кому-то она, когда есть тело? А зачем кому-то «состояние» костей? Когда они, уже сами по себе, кости? Скелеты в… Книге! В ее страницах, в их строках и «меж» них.

А у кого-то и над кроватью что-то было, но… «Сплыло»! «След» от картины. Не «выгоревший», а… «Выцветший». Будто, что-то так долго висело, что, даже, обои посветлели. Хотя, в темноте это сказать трудно. А я, как в эстетике старых и стародавних, времен. Без свечи, но в свете луны… С камином – было проще. Но, вроде пишу ровно и в строчках, не на коже ног, так что… Не конспекты, не перечитывать! А я, будто перечитывала. И то, и другое… И тебя. В общем!

Мои скелеты – при мне, а чьи-то…

Или может, я ошибаюсь? И ему, просто надоело. След такой явный, что, даже в темноте «отдает». Что же там было? Или кто? Интересно! Надо будет спросить… Но, так он мне и сказал. И так же, выдал мне свой секрет! Точнее, напополам. Связанный с собой, но…

Больше – с Егором. И как бы, теперь сделать так, чтобы его не пожалеть и не простить? Хотя, за что, по факту? Сам виноват, что на «похожих» падок? Тем более, мы и не встречаемся, чтобы… Чтобы, «что»? А в каком моменте, вообще можно оправдать «буллинг» и «издевательства»? В котором они, еще не перешли в избиения. Настоящие избиения! Или…? А оправдывают? Сколько же вопросов, елки-палки!

Но было бы забавно, если бы на картине была та, что была до меня. Так и знала, что что-то должно остаться! Но, почему в комнате Влада? А не…? Неужели, Влад и сам издевается над ним? По ночам снимает ее у себя и вешает в комнате Егора, под потолок. На потолке и прямо над ним, над его кроватью! Вот, это«убийство», что ни на есть! Влада! После всего этого. Ладно… Посмеялись и хватит…

О костях! Да? Это – моя «прерогатива». И ничего больше, как и меньше. Делиться с тобой и не делиться ни с кем. Так что… «Взятки – гладки». Да и «танец» этот… Наш! Танго! А его – «танцуют двое», не забывай! Никогда. Хотя бы, это…

А какой был «символизм»! Такое… Даже… До «мурашек пробрало». Да, «наша» история не началась с этого темно-коричневого деревянного шкафа, с полками для книг. До той, что есть сейчас. Но… Честно? Не только, с «этого»! Но не суть. Было забавно… И страшно, одновременно. Смешно и страшно, как в «том» анекдоте…

Если бы мы «оборвались» на этом моменте… Когда не стало твоих же «предшественников». Ладно бы, просто выкидывала, она ж вас жгла. Разобрала шкаф и с ним сожгла. Теперь, в том углу пусто… Но и редко бывает. Обычно, там сижу я. За столом и перед ней. Перед ними! Если не перед зеркалом. Типа… «Вишу» я и «на волоске». «На слезах и соплях». Висела, как «подвешенная», до этого момента. Не в силах быть «оборванной» кем-то. И тут, «бах!». «Нас» нет. Тех «нас». А «мы» – есть. С «тобой». «Появились» и «родились»! И да, и нет… «Новое» – не замена «старому».

Все произошло раньше или «исчезло»? Мысли начали «путаться» раньше или позже? От того и радостно. И грустно, одновременно. Эта «полярность» чувств, «разносит» мои мысли!

Никому не отдам. Не забуду и не оставлю. Не «разобью»… Уход «одного», «второго», «третьего»… Из «группы»! И из «стопки», в «сольное»… «Опубликованы тиражами» и «изданы»!

Одиночество! Знаешь, это «тире», между датами – начало видения и конца. Могло стать «мостиком», «связывающим» нас, на долгом протяжении времени. Всех «нас»! Но, по факту, это «палка» – «отделяющая» даты.

Даты, «рождение» – «смерть». Как у авторов или поэтов… Прозаиков! К которым я себя так и не отношу. Не относила и не буду относить, видимо уже никогда. Как… У всех! Только, у нас это: «дожитие» – «смерть». «Конец в конце» и «конец в квадрате». В кубе!

Привычка – сигарета.

Как сигарета, «предпоследняя» и «последняя». «Самая предпоследняя» и «самая последняя». «Самая-самая» и «самая-пресамая»…

Это, ведь не закончится, правда? «Бросить», не получится!

А знаешь, что самое обидное? Что из нас «двоих», «бросил» один. И это – не я. Так и не я. До сих пор, не…

– Да ради всего…! Черт! – ругнулся Влад, тормозя у двери своей комнаты и развернувшись. Став лицом, к шедшим за его спиной, все это время, Жене и Егору. – Ты, еще и «подмогу» привел. Замечательно!

– Если хочешь узнать, что такое «спать» рядом «с торнадо», пожалуйста, – фыркнул Женя, передавая в руки Влада медведя. – Но, потом не говори, что я тебя не предупреждал. У нее кошмаров, и без вас двоих, хватает…

– Понял, – кивнул шатен и взглянул на хмурого блондина. – Ну, не знаю, как «торнадо», а «грозы с громом» намечаются, «жутчайшие». «Душе» и «телощипательные», «выбивательные», для меня! Тоже мне что-то дашь или уже распрощаемся? Не хочу сказать, что для меня сон, так уж важен. Как и для любого ангела, как и демона, Егор! – сделал акцент на нем Влад, возвращаясь в седло своего «излюбленного конька». – Но… Упускать такой шанс, чтобы лишние часы побыть с ней, рядом? Я точно от такого не откажусь. И момент не упущу, ни за что!

– Разве, в морду, «брат», если, хоть раз, как-то «не так» ее тронешь… – предупредил блондин.

И хотел, было, сказать еще что-то «едкое», на очередную «шпильку» в его «демонический адрес». Как учуял странный запах из-за двери. Почти «выветрившийся», но продолживший «обитать», там легкой серой дымкой. В буквальном смысле, дымкой, а не запахом ее.

– У тебя ничего там, не говорит?

– А у тебя, там? – «тонко перевел стрелки» Влад, намекая явно не на комнату Егора. Которая была, ровно за ним и за его спиной. А скорее, на его «вторую часть» и «сторону», что чуть ниже спины. Не получив никакого эффекта, разве что, скрежет зубов и «потемневшие», в меру, глаза. Шатен закатил свои и распахнул дверь. – Не горит! Но пройди и проверь, не уйдешь же без «досмотра». «Гражданин начальник», если что-то «иное» найдете, можете не подкидывать «свое». Договоримся… «По-братски»!

– Придурок!

– Тихо вы! – шикнул Женя и взглянул на белое пластиковое окно.

Что было «освобождено» от штор, сдвинутых, почти до конца в сторону. И само окно открыто «наверх». По закрытым двум оставшимся шторам, он понял, что девушка, только недавно легла.

Уснув на правом краю кровати, со своим ежедневником и ручкой, в левой руке. София тихо посапывала в легком, почти незаметном, свете, но скорее для нее, чем для него и их. В свете чего-то, чего он никак не мог разобрать, из-за ее спины. Пока, не подошел и не увидел, что это был не «ночник». И даже, не «фонарик», а лампочки. Синие «индикаторы» на черном металлическом «нагревателе». Подключенном черным небольшим usb-проводом к черному металлическому переносному блоку питания, как к «портативной» розетке.

– И чего я еще о тебе не знаю?

– Ой, ладно тебе! – фыркнул Влад, возвращая шторы на место своей правой рукой. Со скрипом серых металлических колец по такому же карнизу. И шумом самой, довольно-таки, тяжелой плотной ткани по полу. – Балуется, девчонка. С кем не бывает? С кем не было?

– С ангелами… С ангелом! Кем она и является! – прервал его «благоговейную» тираду Егор.

– Ничто человеческое – ей не чуждо, – «отбил» парень и прошел к кровати. Сев на нее, подле сидящего на корточках, практически у самого ее лица, Жени. – Да, согласен, «такой себе коллаб» из дневника и табака. Но… Она сама это выбрала, предпочтя нас – им. Давайте смиримся с тем, что в этой «войне», «одушевленного» и «не», мы «с треском» и «в сухую» «проиграли»! И если, уж на то пошло, – парень взял в руки сложенный у края кровати бежевый плед, с длинным ворсом, и развернул его, укрывая им брюнетку. – Она, еще и демон, так что…

– Даже, не начинай, ты понял?!

– Так, оба «закончили»! – рявкнул шепотом Женя, заметив, как девушка зашевелилась и перевернулась на правый бок.

Не решившись снять верхнюю кофту спортивного костюма, даже ложась в кровать. Брюнетка спала в ней и штанах. Подвернув рукава «первой», до локтя. Думая, что приходу Влада, ощутит его присутствие и снова опустит, сжав их в ладонях. Но по «первости», только недавнего «вхождения» в сон, она «проваливалась» в него «с головой». В самый «глубокий» из «глубоких» и «глубочайших» сон, не чувствуя и не ощущая ничего.

Не чувствовала и не ощущала, не слышала… Ровно, как и то, что с натяжением ткани на ее тело. По ее коже проходилась, не только она сама, но и пальцы Влада.

Стоило им коснуться ее левой кисти, как его «передернуло», буквально самым, что ни на есть, «разрядом тока». И его глазам, как и глазам Жени, явились первые очертания «тату».

– Твою ж… Егич, ты должен это видеть!

В то время, как к ним подошел и присоединился блондин, «рисунок» сформировался до локтя и «пополз» дальше. Как они могли понять, не видя «рваных» и «незаконченных» черных линий.

– Полагаю, – сглотнул Женя, переводя взгляд с девушки на парней, и обратно. – Не так важно, насколько «горит» и «подгорит» у нас, сколько будет «гореть» и «подгорать» у Ксана, да?

– Нет! Сначала, у нас… – через нос выдохнул Влад, представая «драконом», который не дал «огонь». Зато, выдал «облако черного дыма». Подстать, сейчас его же глазам, да и Егора. – Черт бы побрал тебя, Егор, с твоими статьями! А перед этим и Совет! С его «извечными правками» и «добавлениями», «приложениями» к законам! И чего им раньше не сиделось? Точнее, тогда «сиделось», а сейчас – нет?!

– Сам не рад, «брат»! Поверь…

В какой-то момент, показалось, что комната будет слишком мала для «раскрытия» и «размаха крыльев» обоих. Но парни держались из последних сил, чтобы, если не «вылететь». «Разбив» что-то просто или что-то и о кого-то. То не разбудить и не напугать Софию, всем сразу и собой.

Быстро вложив ей в руки «мохнатого друга», они «ретировались» из комнаты, так же быстро, как и появились в ней. Переводя дыхание, как после «пробежки», «на длинную дистанцию», людьми.

– Егор… – подал первым голос Влад, ища, наверное впервые и сейчас. И именно, сейчас. Какой-никакой, но поддержки. Получая, разве что, разочарованный взор серо-зеленых глаз блондина. Который, как и он сам, узнал это «начало не за здравие» и «конец за упокой», в прямом смысле. – Скажи, что нам показалось! Или хотя бы, что, просто… Просто «похоже»!

– «Похоже», – выдал через зубы Егор, поднимая глаза к потолку и выдыхая через нос, как и несколькими минутами ранее, сам Влад. – Как и София… На нее!

– Сила девчонок! – крикнула Апполинария, в черном потертом джинсовом длинном комбинезоне, поверх розовой футболки, и захлопала в ладоши. Стараясь, если не смазать розовый блеск на губах и того же цвета тени, в «окантовке» черной туши на ресницах, то не размазать окончательно. Что не помешало, конечно «замазать» розовые ногти. Но лицо, было куда важнее рук. Тем более, когда «вторые» можно было помыть. А «первое», пришлось бы «перекрашивать».

Хлопала она в такт Карине и с Кариной, выбравшей красную матовую помаду и такой же карандаш. Распределенный тонким контуром на веки, у самых черных «затушеванных» ресниц. Так же, легкие тени и ногти, в тон. На ней была свободная красная кофта, с белыми большими цветами и красные штаны, в комплект кофте, с черными цветами.

Поймав «вайб» блондинки, она подпрыгивала и кружилась вместе с ней, по «застланной» тонким слоем муки, кухне.

Если сказать, что предложение помощи в готовке, было лишь предлогом к «небольшой разрухе» кухни, это ничего не сказать.

«Небольшой»?! Помещение, будто тушили от пожара. Но не пеной или сухим порошком, а белой мукой. Ее не было, разве в местах разводов от голых рук и ног, следов от них.

Надо же было, еще и «потоптаться», «наследить»! Как зимой, по только-только выпавшему, но не тронутому никем снегу. Тронуть было надо!

И пока, София занималась той самой готовкой, все-таки. И сама, без «помощи». Две «помощницы», в лице Карины и Полины, делали «свое дело». А именно, «помогали». Но это – не точно.

Да и ничего… Софа же не уточнила, какого вида и рода, будет нужна ей эта самая «помощь». «Помощь в готовке» – понятие растяжимое. Если ложится на плечи: брюнетки, шатенки и блондинки, как в анекдоте. Только, про «нации» и «расы». Тут же, вышло «вдвойне» и два анекдота. Еще и «с лампочкой». Но лампочки не было. И вкручивать никуда ничего не надо было. А вот, чтобы устроить «импровизированный хаос» и «личный маленький ад» на кухне, «светловолосой» понадобилась одна подруга «шатенка». В лице той же самой Карины, которая забежала перед университетом, позавтракать вместе со всеми. А перед этим – «приготовить» и помочь!

Сначала, они «обстреляли» друг друга содержимым белого пакета с мукой. Бегая и прячась от встречных «выстрелов» и «ответов», за красным лакированным столом без ножек.

«Единым фронтом» и «прямоугольником», установленный в середине кухни и в ее «сердце». Будучи, ее «сердцем»! Черным снизу и красной крышкой сверху. «Окруженный» всевозможным и невозможным, кухонным черным лакированным гарнитуром, вокруг.

От большой и громоздкой, вроде двустороннего холодильника у стены и близ двери, печи и плиты, духовки с посудомойкой, встроенных в столешницу неподалеку. До мелкой и компактной, вроде кофеварки, электрического и обычного чайников, вытяжки и микроволновки.

«Рабочей поверхности», для готовки, хватало на всех. Что «окаймляющей» стол по стенам, из красной плитки. И стоя на полу, из черной плитки. Вмещающая в себя весь технический и «не», потенциал. Что в центре, на том же самом столе.

Белый натяжной потолок играл белым пятном, вместе с не менее белым светов, встроенным в него. И был «белой вороной», на фоне «вамп» интерьера. Но зато, отлично сочетался с белой керамической посудой и кружками, убранными частью в посудомойку. А частью в черные, с красными продольными черными полосками, ящики. Под потолком и над полом. Ютились они вместе со стеклянными бокалами, фужерами и рюмками. А металлические столовые приборы, подходили под металлические ручки стола, тумб и техники. Размещаясь в «двух» первых, по нужным и созданным для этого, красным и черным пластиковым «отсекам».

После «пряток» и где-то «раненной», а где-то и «убитой» техники. Чисто, рикошетом и по касательной, попадая и не попадая друг в друга. Девчонки досыпали муки «до кучи» и на сам пол. Дабы никого не обделить и не оставить «равнодушным». Затем, упали на него и сделали «ангелов». Ангелы делали «ангелов»! Работы и дел, было невпроворот, но они справились со всем.

Потом же, дружно фотографировали все это и выкладывали под одной надписью и «хэштегом»: «Girls power! #whynot?».

«Why yes?!». И этот вопрос, куда более интересовал Софию, только представляя и только на секунду, что с ними будет. Стоит «великой четверке», а ныне «пятерке», спуститься в одни из своих «холостяцких хором». Доселе, чистых и нетронутых, женской рукой, практически, неприкасаемых.

– Умнички мои! – «нараспев» проговорила София, держа, как могла, маску доброжелательности. А за ней, состояние полного сарказма и иронии, с «примесью» шока, ужаса и паники. – А теперь, шагом марш умываться и накрывать на стол. Я все вам вынесу сама!

– Нет! Я помогу, – топнула правой ногой Полина, стараясь придать себе, куда более строгий вид, чем он мог быть, на самом деле. Но как его не было, так он и не появился, еще больше развеселив окружающих. Даже, Софа пустила легкий смешок, сквозь губы. Походящий, скорее на грузный выдох. И отрицательно покачала головой. – Мы! С Кариной.

– Идите, уже. Справлюсь и без вас, в этот раз! «Напомогали» так, что и не «разгребстись»…

Переглянувшись, девчонки, не сговариваясь, одновременно надули нижнюю губу. Но и после, уже сговорившись, показали ей обе языки. И с характерным, для этого действия, звуком «высших разумных и адекватных существ», направились на выход из кухни.

«Берегите в себе человека!». Стоит ли спорить с этим? Нет! Но «добавить» – стоит, однозначно. Ребенка! «Берегите в себе человека и… ребенка!». Того и ту «кроху», что толкает на, всякого рода, «глупости».

К примеру, приобрести игрушку или куклу. Подуть мыльные пузыри и порисовать цветными мелками. «Пошуршать» желто-рыжей сухой листвой и «пофыркать» белым снегом. С «глупым выражением лица» и с «широченной» улыбкой на губах, побегать под дождем и попрыгать по лужам… Покидаться мукой! И не только, это!

«Детство», и тот самый «ребенок», могут быть, не только в «шиле в одном месте». Не только и в «пробежках», как в «него» же «ударенный олень». Они могут быть, в «озорном огоньке» в глазах и широкой улыбке на лице, в пунцовом румянце на щеках… Могут быть, с «широко расставленными», для объятий, руками. С «чистейшими» и настоящими, искренними действиями и словами. С такими же, эмоциями и чувствами, ощущениями! С «открытостью» и добротой… С «эмпатией», в любом виде и в любой форме! В любое время суток, дня и ночи, утра и вечера.

Вырастая, мы забываем, насколько это здорово, быть «независимым и независящим»! Вдали от забот и проблем. С «полным посвящением» себя – «себе» же. Рисовать «руками», «ладошками» и «пальцами»! Писать «волнами» и «каляками», «каракулями»! Да и как угодно! Но отдавать «минутку» или «две», «ребенку»! «Выделять» ему их, из своего «чрезмерно-забитого графика». «Графика чрезмерно взрослого и самодостаточного человека». Давать ему «выйти» и «побеситься». «Открыть» ему «простор» для воображения и фантазии. Пусть, «испортит» обои и холодильник. Пусть, «разнесет» и «разворотит» комнату. Или, то же самое, но уже с квартирой. Почему нет? Пусть, «покидается» игрушками и фломастерами. Карандашами и шариками с водой. А может и яйцами, из окон и окон балкона. Это же – счастье! Счастье, «вернуться» в то время и «вернуться» к «себе»…

Мы совсем забыли про те незабываемые минутки «неподдельной» радости. Моменты без «масок» и фальши, «игры» и лжи, утаивания… Глаза «потухли». Сердца «закрылись» и «обмоталось проволокой». Нежнейшую кожу, «продирают шипы» и «иголки». «Готовые», в любой момент, «дать отпор» тем, кто покусится на «наше». Покусится на нашу «зону комфорта» и «личное пространство».

Пф! Что «это»? Ты знаешь? Я – да. Ты соответственно, тоже. А ребенок? Ребенок – нет! Его заботило все, что угодно, но только не «оберегание себя со всех со сторон». Чтобы никто, не дай бог, «не испортил личного пространство». Не «пресек» его! Да их и не было. Ребенок мог существовать и сосуществовать, сразу в нескольких «зонах». «Толкаясь» и играя «в лошадку», идя за ручку… Или, просто, идя рядом. «Пинки» и «подзатыльники», никогда не вызывали агрессии! А даже, наоборот, «подзадоривали».

Сейчас же, все стали «статными» и «ответственными». Стали «вооруженными» этой «ответственностью» и этими «правилами поведения», до зубов! Забывая, насколько важно давать себе «передышку» и, такого рода, «расслабление». Позволять себе, хоть немного, но быть «не тем», кем тебя хотят видеть. Быть «собой». «Хрупким созданием»! С верой в «Деда Мороза» и «Зубную фею». «Золотую рыбку» и «Джина», «школу Чародейства и Волшебства». Ой! Так. Зашла на «минное поле». Спокойно! Сейчас, только спокойно! Спокойно и аккуратно… Шаг. Да, ее нет. Шаг. Но, стой! Все хорошо! Это не значит, что с тобой мы не можем ее «представить». «Представить» и «поверить» в нее, в ее «реальность». Шаг. Выдохнули. Шаг. Вдохнули. Вышли! Фух…

Почему-то, это так «порицается» и «запрещается». И чуть ли, не «штрафуется». Хотя нет, «штрафуется»! «Глубоко задумчивыми» и «серьезными» выражениями лиц, людей напротив. «Идущих» навстречу, когда смотришь на них, «озаряя» мир своей улыбкой. А они, как «обухом по голове», прибивают «потоком холодящей» и «морозящей взрослости». Взрослости, «видавших виды», людей.

Ну… Так же, нельзя! Да, знаю! И вечно радоваться и быть ребенком, тоже. Но можно же, хоть иногда, «включать» его? И «выключать» этот «скепсис», с которым они «убивают» все прекрасное в людях. В людях, которые еще пытаются увидеть, в этом черно-белом мире, цвета! Пытаются увидеть хорошее и прекрасное! Увидеть «мир», в конце концов, а не «войну»!

Зачем же, так? Мы, ведь тоже, все «дети». Тоже, ими были. И я уверена: «есть и сейчас»! Только мы их «закрыли» и «запретили выходить из угла». Под «угрозой» ремня и «коленями на горох» или «гречку»…

Стоит остановиться и дать себе «передышку»! Нельзя же, быть такими «зажатыми» и «закрытыми», вечность. Всю жизнь!

Нужно «быть проще и тогда люди сами потянутся!». А в ответ… Нет, не тишина. Хуже! «Быть сложнее и люди сами отвалятся». Что ж… Это – чья-то позиция. Только, не жаловались бы потом, на непонимание со стороны этих же людей. Будь то, родные или близкие, друзья или свои же дети!

«Подобное – тянется к подобному». В последствие, мы «притянем» таких же, «глыб» и «лицо-кирпич», людей. «Оттолкнув важных» и «нужных», «оттолкнув» свою «мотивацию» на «новый день». После, «глубокой» и «непроглядной» ночи. Оттолкнув «белую полосу». После, «долгой» и «широкой», «бесконечной черной полосы».

Я не хочу сказать, что мы – близки к депрессии и к «выходу из окна». Но… Нужно уметь радоваться жизни и «включать ребенка»! Давать, ему и себе, возможность полюбить этот мир, как он любит нас, в ответ и взаимно… Улыбнуться всем, улыбнуться солнцу и миру. Не так сложно, хотя бы попробовать, правда?

Да, не спорю, начинать, всегда и в любом деле, трудно. Но, ведь главное, помнить, что мы ничего не потеряем. Ничего! Если будем уделять «себе», по «минутке» времени. Затем, по «две». И возможно, постепенно, дойдем и до «часа». А там и не заметим, как мир «окрасится» в совершенно иные «цвета». И останется «таким» навсегда! Без вмешательств, каких бы то ни было, «суррогатов химического происхождения».

Можно «кайфовать» от жизни и в самой жизни! Весь смысл и весь «кайф», в ней. Никогда не поздно начать! Никогда не поздно позволить себе быть счастливым!

Только, позволь! Здесь и сейчас. Позволь открыть глаза и «открыть его». Открыть «себя»!

Хорошие и плохие люди. Хорошие и плохие дни. «Черные» и «белые полосы»… «Сегодня – хуже, завтра – лучше»: так работает, только в сказках. А по факту, «день прошел, число сменилось, а так ничего и не изменилось». Жизнь, в общем и время, дни и люди, в частности. Все они, «аморфные». Без «характеристики» и «окраски», «настроения». Они – «пустые», «незаполненные» ничем.

«Контур», в «котором» существуем мы и, время от времени, «играем с красками». «Поливаем» их «тем» или «иным», «цветом». А после, грустим под каким-нибудь цветным флисовым или ворсистым, «пледиком». С цветной и большой «кружечкой» кофе или чая, какао! На большом и длинном, белом пластиком подоконнике, у «окошка».

Потому, что все, «с какого-то перепуга», «ч/б». И все – «не в радость». Все – «не то» и «не так».

А почему? Почему мы перекладываем ответственность, на кого-то «там»? Когда виноваты мы? Не «водила-шумахер», окативший нас из лужи. Поворачивая по ней же и выходя на «дрифт»! Не продавец, «обсчитавший со сдачей». Не парень, выходивший, когда мы заходили и наступивший на ногу. Виноваты мы!

Мы «придали», сию «окраску», моменту. Мы «загнали» себя на этот подоконник. Мы включили, под настрой, «депресснячок». И все! «Поехало и понеслось»! Собственно: «как назовешь корабль, так он и поплывет».

А как было бы проще, «иначе» подойти к обстоятельству. Просто, на секунду представить… На секунду понять, что жизнь уже – «прекрасное обстоятельство»! Сама и по «себе»! Наше дыхание и наши «движения», наш рост. Как внешние, так и внутренние. Наша жизнь! Вся! Она прекрасна! Да, в принципе, все то, что с нами происходит, здесь и сейчас. Вокруг и вдали! В нас и вне нас. Снаружи и внутри. Прекрасно! И ничто не может испортить это. Никакие «мелкие» обстоятельства, готовые вывести нас из «душевного равновесия», на каждом шагу. Это – все «пустое»!

Никогда не считала правильным «отталкиваться» от того, что: «кому-то там хуже, чем мне». И за счет этого, «выходить сухим» из любых неприятностей. Выходить «с высоко поднятой головой». Нет! Так, это не работает и так нельзя! Гордиться собой и «подниматься», за счет «опускания» кого-то? Это – ужасно! Нельзя искать мотивацию там, где мы не были. Где мы не знаем, каким трудом она «нарабатывалась» и «зарабатывалась»… Мы не можем делать выводы и «прикрываться» их положением, «вознося» себя до небес. «Сильным» не станешь, на «слабостях» кого-то! Такая сила, лишь «выродок» и «суррогат», «выкидыш» слабости! Что, само собой разумеется, «слабость». Еще и «в квадрате», «в кубе»! Это – то же самое, если бы мы «душили» диван. Прикрываясь тем, что: «они-то не ходят! А, чего ради, должны мы?». Ноги дали – разум забрали! «Нехилая» такая цена за то, чем мы не пользуемся. Мы можем «почерпнуть» их силу и рвение к преодолению трудностей. Но, ни в коем случае, не «замыливать» глаза этим. Тем обстоятельством, что: «выше головы – не прыгнешь». По факту, «выше их головы».

Не сравнивать себя, ни с кем и ни с чем, нигде и никогда. Но если, уж, так хочется «поиграть в игру»: «кто лучше: я или он?». Сравнить себя «сегодняшнего» и «вчерашнего»! Вот, где «разгуляться» можно, а? Да? Вот, где «простор» для воображения и фантазии. И если мы не изменились, пора, наверное, что-то менять, как думаешь? А уж, если стали «хуже», тем более! «Руки в ноги» и «ноги в руки», и бегом!

«Не смог кто-то и ты не сможешь». «Они смотрят на мир «волком» и ты смотри!». Нет! Не смогли они – сможем мы! Они смотрят так, а мы – по-другому. «На вкус и на цвет… Все фломастеры разные!». И только, мы можем и должны, выбрать «цвет». Выбрать сами тот цвет, в который «окрасится» наш день. Несмотря ни на кого, ни на их «скепсис» и «недоверие», «презрение»… И прочий негатив! Жить для себя и «собой». Не следовать ни за кем и ни зачем, тем более… Ни за мелкими «несуразицами» и «неудачами», столкнувшись с ними, «вышедшими» на наш «путь».

Обойти их и объехать! Мы же – не троллейбус и не трамвай? Чтобы следовать по «отлаженному» и «выстроенному», пути?! Не позволять им «складывать» плохое впечатление об этих секунде и минуте, часе. Об этом дне! Или, вообще, об этих неделе и месяце, годе… О нашей жизни, в общем. И в этот момент, в частности. Это – не так!

Как в «черном» («темном»), есть «белое» («светлое»). Так и в «белом» («светлом»), есть «черное» («темное»). Не бывает определенного и точного. «Такого» цвета и без «вкраплений». Без «внедрений нитей» и «отголосков», «клякс» другого цвета! Так, не бывает и не будет! Будет «смесь» и будет «вмешательство».

Главное, вовремя его заметить. Заметить и «вывести» на свет. Вывести перед своими глазами и перед «собой»… Дать ему «ожить» и «изменить», все к лучшему. Мыслить «обширнее»! Не в «разрезе» чего-то или кого-то, а «в общности» и «в целом»!

И тогда, мы увидим, насколько «красочен» мир. Насколько «ярок»! Видеть «яркие» («цветные») моменты, в «черно-белом» мире, «дорогого стоит»! Надо только поверить в это и научиться…