Читать книгу Нигде посередине - Дмитрий Казьмин - Страница 22

В числе подарков был обнаружен, разумеется, и пухлый конверт с приличной по тем временам суммой, и разгорелся спор о том, что с ним делать. Настя говорила – потратить на что-нибудь, например на еду, и поскорее, пока они хотя бы чего-нибудь стоят. Я ратовал за то, чтобы перевести в доллары и заначить, де, мол, времена в стране тяжёлые, и лучше явно не станут в обозримом будущем, пока хоть какая-то еда есть, а когда настанет время берёзовой каши, то тут-то мы и заживём на наши сбережения. В итоге, как это обычно у нас случается, мы их и не проели сразу, и в доллары не перевели, так что, по мере того как мы их тратили, всё меньше и меньше можно было на них купить. Вообще, непрактичность в денежных вопросах и, соответственно, неспособность к накоплению – это ещё один изъян нашего семейства вдобавок к неспособности встречаться. Когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что те три с половиной года в Апрелевке, в разгар инфляции и с нищенскими доходами, были самым беспечным и как-то странно обеспеченным периодом в нашей жизни. Конечно, отчасти мы существовали на продуктовые передачи от родителей, которые то и дело нас подкармливали. С другой стороны, нам настолько ничего не было нужно, что того, что было, нам хватало с лихвой, и большего не хотелось. С тех пор, если верить налоговой декларации и тому, что называется «качеством жизни», мы давно стали обеспеченными людьми, но более обеспеченными, чем в то время в Апрелевке, никогда с тех пор себя не ощущали. У нас был свой дом – наш первый, лично наш, который нам ни с кем не нужно было делить, и это было самое ценное, то, о чём большинство наших сверстников и мечтать не могло. И мы были абсолютно счастливы.