Читать книгу Счастья и расплаты (сборник) - Евгений Евтушенко - Страница 19

В жизни при Сталине,

          пышной и низкой,

был я беременной машинисткой.

Что я имел —

          тощеватый студентик?

На винегрет и на студень деньги.

Я всем поэтам описывал сочненько

юную жертву по имени Сонечка,

брошенную так жестоко

          нечистым

на ногу

          пьяницей-футболистом.

Вот и ждала, из себя, как на пенышке,

сына, как братца,

          вроде Аленушки.

Соне я дал машинистки профессию,

но не простой,

          а влюбленной в поэзию,

так что с участьем волшебных перчаток

Соня печатала без опечаток.

И, не гонясь, как иные, за платою,

Соня стихи возвращала заплаканными.

Сентиментальные наши писатели

ринулись в Сонечкины спасатели,

передавая стихи и повести

для очищения собственной совести.

Был я той самой

          придуманной Сонечкой,

став на беду машинисткой-бессонечкой.

Чтоб горе-рифмы бумагу не пачкали,

я исправлял их чуть-чуть ее пальчиками.

Если какой-нибудь грубый эпитет

слово стоящее рядом обидит,

я заменял,

          становился преступником,

но незамеченным и непристукнутым,

ибо коллеги мои в беспечальи

этих поправочек не замечали.

Я им про Соню сказки рассказывал,

я пару строчек

          слюной чуть размазывал,

чтобы творцы этих виршей и прозы

думали, что это Сонечки слезы.

Я говорил:

          «Соне очень понравилось!» —

и содержанье карманов поправилось.

Разоблачений боялся,

          а там уж

Соне помог я родить,

          выдал замуж.

Ну а сегодня грущу потихонечку:

«Где мне найти для меня

          мою Сонечку?!»