Читать книгу Счастья и расплаты (сборник) - Евгений Евтушенко - Страница 23

Только позавчера,

          на холодной, проигранной нами войне

мистер Черчилль прислал запоздало

          мое же письмо, безответное мне.

И давно уже Черчилля нет,

          и меня почти нет.

Но сама неотвеченность через полвека —

          ответ.

Мистер Черчилль,

          я жил в победившей стране,

а она и голодная нравилась мне,

и за мной,

          зажигалки тушившим на крыше песком,

наблюдали Нью-Йорк,

          да и Лондон —

          хотя бы глазком,

и со мною,

ловившим салютинки с неба Москвы,

разделяли победу

          и Рузвельт, и вы.

А потом я увидел кораблик из «Правды»,

          плывущий в ручье,

с вашим профилем в мокрой измятой статье,

где слова чуть расплылись,

          но все-таки были видны,

и какие слова!

          Да еще и о вас! —

                    «Поджигатель войны».

Год был сорок шестой,

          и кораблику крикнул я: «Стой!»

Я его просушил

          на Четвертой Мещанской над общей плитой.

Все соседи читали кораблик,

          который привез нам из Фултона речь.

и дядь Вась, проводник,

          ею тоже не смог пренебречь,

Только он ворчанул,

          хоть прочел ее с пьяненьких глаз:

«Это все же не текст,

          а, простите меня, пересказ».

А бухгалтер Дубенский —

          впал в панику сразу почти:

«Боже, снова война…»

          и упали, разбившись, очки.

Я в двенадцать свои

          не поддался, как он, на испуг —

только был потрясен:

          «Черчилль, он же ведь Сталина друг».

«Нет в политике дружб…» —

          усмехнулся дядь Вась. —

В нее лучше не лезь!

          О политику нос не расквась…»

Я в политику, правда, не лез.

          Она лезла в меня

прямо липкими лапами в душу,

          ее раздирая,

                    грязня.

Но когда я писал «Бабий Яр»

          и «Наследники Сталина»,

                    то

это было моим искупленьем за то,

и разрушился занавес ржавый,

          и были причиной не чудеса,

а весенних поэтов

          молоденькие голоса.

Ну а все-таки жаль, мистер Черчилль,

          что Вы не ответили мне,

ибо мы, но и Вы

          проиграли в холодной войне,

и осколки железного занавеса,

          при крокодильих слезах,

до сих пор

          в наших общих невыздоровевших глазах.

Разделяют народы религий вражда,

          и взаимобоязнь.

Отменить бы войну навсегда,

          словно общую смертную казнь!

Да и спор наших наций,

          не думаю – к пользе людей —

это спор корпораций —

          не соревнованье идей.

И хотя шар земной,

          он, конечно, немножко иной,

мир холодный беременен

          новой холодной войной.

А война – лицемерка,

          и если она холодна,

кто ее угадает,

          какой будет завтра она.