Читать книгу Сага о Фениксе. Часть 1: Из пепла - - Страница 18

Джеймс – последний, кто принял Дэниела. Пройдут года, и всякий раз он будет с ностальгической усмешкой вспоминать их первое знакомство.

Проблемой уверенного, на первый взгляд, студента была его ревность и ведомость. До появления Дэниела в Ильверейн все лавры внимания от близкого окружения, в которое входили Эмели и Ваня, принадлежали исключительно ему; он всегда находился в центре, гуще событий, заводил с лёгкостью активные и выгодные связи с товарищами по Драконьим гонкам и старшекурсниками, и брал вверх если не учёбой, дисциплинированностью или крохотной одарённостью, то харизмой и неиссякаемым оптимизмом, гибкостью в общении.

Ассистент стал ещё сильнее злить, когда Эмели чаще предпочитала болтать не с тем, кого знала четвёртый год, а с тем, с кем познакомилась относительно недавно – Ваню это тоже касалось. Скрываемому недовольству, казалось, не было конца и края. Дэниел выглядел в глазах Джеймса практически самым отвратительным человеком, который обладал иллюзорным преимуществом – навыком угодливости и подозрительной открытости, никак не вязавшаяся с наглядной зажатостью и низкой самооценкой. Иногда он ловил себя на мысли, что перегибал палку, но стоило лишь заметить за столом Фартелла Кесседи или Теда, не заводившие ни с кем крепкой дружбы, то в те моменты вскипал необоснованный субъективный протест: «Нет, ты посмотрите на него?! Даже не стыдится показывать себя во всей красе! Ещё и заставляет Теда смеяться! И это после того, что мне рассказал Мелдор…. Уверен он как серый кардинал – всем улыбается и притворяется… Противно! Беее!»

Ведомость Джеймса проявлялась по-особенному: он всегда имел собственную точку зрения, но она формировалась только либо с учётом мнения большинства, либо под не давящим, но манипулятивном влиянии. Мелдор, как лучший, одарённый среди прочих студентов, преуспел в этом виде мастерства. У него безусловно находились причины ухудшить положение Дэниела, внедрить в ум Джеймса ложные, искажённые выводы. Никто не задавался вопросом почему талантливый спортсмен, будущий кандидат в заклинатели огня, мастер в техниках древнемагического прорицания имел право говорить об ассистенте Олдридж с открытым презрением и показывать ненависть, вышедшая за рамки последней размолвки с Тедом. «Тед и Мелдор не разговаривают?! Они были практически не разлей вода!» – поражался этим размышлениям Джеймс, и в итоге осознал, что не всё так, как представлялось первоначально – «Что они нашли в нём? Может быть я не прав…» – он хотел узнать Дэниела настоящего, когда завал себе такие вопросы – в голове ничего не укладывалось. Он решил разобраться – устроить маленький судебный процесс тому, кого не считал искренним.

Ушло примерно пол месяца, и за рутинным приёмом пищи, веселя преданную публику, Джеймс пристально наблюдал за Дэниелом – собирал все аргументу за и против неустойчивого обвинения и сомнительного оправдания. При оценке каждой из позиций невещественных доказательств нагрянула мысль обратиться к экспертному, адвокатскому мнению – беспристрастному перед лицом его хилой морали – Льёвану.

Наступил декабрь, зимние осадки не торопились одарить Ильверейн пушистыми и тёплыми снежинками, погода чего-то ожидала. Джеймс настроился на серьёзный разговор с мастером боевой магии – по личному убеждению, Льёван умел разбираться в людях, да и при всех его достоинствах, Джеймса заинтересовали их редкие встречи с Дэниелом – это чаще случалось в Ботаническом саду возле тополиного перехода к Античному дворику.

И вот однажды, Джеймс застал Льёвана абсолютно одного, и осмелился спросить:

– Льёван, а вы с Дэниелом давно знакомы?

– Давно, – ответил маг. В начале его лицо удивилось от неожиданного вопроса, а потом обрисовалось крепким умилением. – Я его малюткой застал. – Он опомнился, поняв в чём заключалась причина. «Неужели, сам Джеймс хочет признаться в своей ошибке?» – думал он, и тоже спросил, как будто ни о чём не догадывался: – А тебе зачем, Джеймс?

– Да я вот… – никак не осмеливался признаться Джеймс, – Ну как вам это сказать… – и всё-таки собрался. – Я… Ну, короче: вы же знаете, как отношусь к Эмели, Ване… Я стал очень часто и плохо думать о Дэниеле… Нужен ваш совет!

– Ясно. – послышался неочевидный вздох.

Льёван дал весомые показания – рассказал о прошлом Дэниела, которое он одновременно сумел разделить и не до конца осознавал их печальную значимость. Он убедил Джеймса в том, что Дэниел избегал знакомств из-за опасности показывать слабости – проживать чувство жалости по отношению к себе – по-прежнему находился в плену архетипа сломленного, но независимого.

– Вот значит, как… – часто делал Джеймс такие паузы, слушая доводы мага. Он теперь сочувствовал Дэниелу, и винил голос не замороченного разума. Ему никогда не доводилось сталкиваться с подобным – он всегда считал, что все проблемы человека, кроются в его неумении адаптироваться к обстоятельствам, принимать их условия. В случае с Дэниелом, всё оказалось наоборот – не таким простым и закономерным.

– Я знаю, Дэниел – не ангел, – делал итоги Льёван, – Однако внутри него больше ангельского, чем во мне… – он ненадолго задумался, и вставил подходящее заключение. – В этом я убедился. Иногда он такой беззащитный, маленький «утёнок»…

– Утёнок!? Почему? – спросил студент.

– Ну что ты, Джеймс! – удивлялся его недогадливости Льёван. – Сказка Андерсена. Дэниел, как и другие достойные люди – лебеди по натуре, но их заставляют верить, что они навсегда останутся гадкими утками на убой хозяев, сородичей или охотников. Он очень мечтательный, проницательный и ранимый, и в то же время строптивый – вся моя боль и страх за него заключается в том, что он считает и то и другое чистой слабостью, неким пороком, недостатком….

Джеймс увидел правду. Он поверил, что маски перестали действовать и показывать недействительное – в Льёване не проскальзывало ни на одно мгновение противоречия в защитительной речи.

– Моя встреча с ним после долгих лет показала насколько он потерян и ищет себя – уверенность. Скольких сил мне далось это видеть? – Льёван, словно позабыл, что говорил с Джеймсом, погрузился в другое, и снова упал на ровную плоскость. – Не знаю: что я делал, если бы не личный ответ Олдридж?! Считай, всё пропало… – и тут он свёл пессимизм на нет. – Сейчас я немного спокоен, особенно когда вижу его улыбку…

– А… – соглашался так Джеймс.

– Что-то мы с тобой разболтались – собрался уходит маг, поправив завязанный пояс на мантии и накинув капюшон. Он поведал всё то, что чувствовал к Дэниелу. Эта забвенность поразила студента.

Откровение настолько потрясло Джеймса, что он немедленно помчался в замок, и конечно надеялся поговорить с Эмели. Присутствовали и другие – Тед внимательно слушал, да в принципе, как и все, но акцент ставился только на подруге.