Читать книгу Неизвестная Мария Бочкарёва. Героиня. Авантюристка. Жертва - Михаил Сухоруков - Страница 12

И ещё. Надо признать, что такой короткий путь в охотники стал для неё возможным лишь при непосредственном участии не установленного на данный момент командира батальона. Именно он, как она позже вспоминала, по неизвестным причинам проявил благосклонность к настойчивой просительнице. Причем настолько, что согласился ей помочь. Командир батальона «предложил, чтобы я послала телеграмму царю, сообщив в ней о своем желании защищать страну, о своих патриотических чувствах. И тогда, возможно, царь даст мне особое разрешение о зачислении на военную службу солдатом.

Командир пообещал лично составить такую телеграмму, снабдить ее своей рекомендацией и отправить через свою службу».86 Судя по тому, что она обращалась к нему «ваше благородие», то офицер был в чине не выше штабс-капитана.

Вполне понятно, что в силу своей неграмотности она никогда не смогла бы самостоятельно составить прошение таким образом, чтобы царь благоволил ей поступить солдатом в армейские ряды. Да и среди её родных и знакомых не было таких, кто смог бы так мастерски составить прошение. «Телеграмму послали за мой счет, и обошлась она мне в восемь рублей, которые я заняла у матери».87 Деньги по тем временам были не малые.

Кстати, упомянутая сумма платежа за телеграмму с прошением к царю позволяет сделать примерные расчёты и предположения о самом телеграфном отправлении. По тарифам Томского телеграфа88 отправка телеграммы из азиатской части в европейскую часть империи обходилась в 10 коп. за слово. При этом с каждой телеграммы дополнительно брался сбор в 15 коп., а слова из более чем 15 букв и группы цифр из 5 и более чисел считались за 2 слова. Таким образом, отправленная за счёт Бочкарёвой телеграмма в адрес Николая II могла содержать примерно 70—75 слов. Если же эта телеграмма была отправлена как срочная, то, с учётом тройного тарифа, она не превышала 25 слов.

Возможно, её доводы и патриотические чувства, изложенные командиром батальона в телеграмме царю, пришлись в удачный момент и легли на благодатную почву «ура-патриотизма» начального периода войны. При том, что в Сибири мобилизация шла непросто. Возможно, что и здесь сыграл свою роль Его Величество Случай. Как бы там ни было, но ответная телеграмма от царя, разрешала молодой сибирячке вступить в армейские ряды. С этого момента жизнь Марии потекла в другом, неизведанном и совершенно необычном для неё направлении.

Было бы большой исследовательской удачей, если бы удалось найти текст её телеграммы с резолюцией или телеграфным ответом о решении Николая II. Кстати, в книге «Яшка» она упоминает, что в её личном деле была «телеграмма Его Величества».89 Возможно, сохранилось в её служебных документах хотя бы изложение этой неординарной ситуации. По нашему мнению, эти материалы могут также храниться в архивах походной канцелярии царя или в других структурах министерства двора, отвечавших за работу с прошениями подданных. Маловероятно, что по её прошению был издан именной Указ императора о её добровольном зачислении на военную службу. Возможно, в ответной телеграмме была лишь резолюция или разрешение царя принять её на службу. Или просто приводилась ссылка на принятое царём решение. Но могло там содержаться и конкретное указание на то, в каком качестве оформить поступление Марии в армейский строй.

Надо отметить, что некоторые неточности, связанные с поступлением Марии на военную службу, берут своё начало из предисловия С. Дрокова, написанного ещё при первой публикации в 1993 году краткого перевода книги «Яшка» в журнале «Дружба народов». Там историк написал о зачислении Марии в «вольнонаёмные солдаты».90 Однако понятие «вольнонаёмный» в военном ведомстве тех лет означало занятие, не связанное с несением военной службы. Поэтому солдат никоим образом не мог быть «вольнонаёмным». Есть там и другие неточности, связанные с неверным толкованием военной терминологии того времени применительно к Русской императорской армии.

Если в армию женщины, чаще всего, поступали обманом и под мужскими именами, то в случае с Марией Бочкарёвой всё обстоит иначе. Она пришла добровольцем на военную службу под своим именем и фамилией, не скрывая принадлежности к женскому полу. Более того, рядовым в армейском строю она стала милостью самого царя Николая II. И это обстоятельство выделяет её из общего списка женщин-доброволиц, участвовавших в Первой мировой войне. Но все-таки вопрос остаётся открытым, в каком же качестве она была зачислена в 25-й Сибирский стрелковый запасный батальон (полк)?

В ряде изданий в разные периоды нашей истории настойчиво проводилась мысль о том, что она служила в качестве вольноопределяющегося. Этот вывод, на наш взгляд, сделан, скорее всего, по её черно-белым фотографиям 1917 года. Там она изображена в форме младшего унтер-офицера 28-го пехотного Полоцкого полка в период формирования «Первой военной женской команды смерти Марии Бочкарёвой». Это первое в истории русской армии добровольческое женское подразделение, более известное как «Женский батальон смерти». И на её погонах чётко видна окантовка в виде перевитого шнура. Видимо, эта деталь её военной формы порождала ошибочное представление окружающих о том, что она проходила службу в качестве вольноопределяющегося. Даже главнокомандующий войсками Петроградского военного округа генерал Половцов П. А. в своих воспоминаниях назвал Марию Бочкарёву вольноопределяющимся.91

Как уже было отмечено, по действовавшему в царское время военному законодательству для добровольного поступления вольноопределяющимся на военную службу, в числе прочих критериев отбора, было обязательное требование о наличии у кандидата среднего образования. Это было необходимо, поскольку из числа «вольноперов», как называли в войсках вольноопределяющихся, готовили прапорщиков запаса. Первые офицерские чины они получали после успешной сдачи экзаменов по программе военных училищ. Поэтому неграмотная Мария Бочкарёва по определению не могла стать вольноопределяющимся. Да и на фронтовой фотографии 1915 года на погонах её шинели нет никакой окантовки, которая должна бы была отличать вольноопределяющегося от солдат по призыву. Тогда получается, что право на ношение погон с окантовкой она получила позже.

В императорской армии такие обшитые погоны носила и другая категория добровольцев, которых именовали охотниками. Сине-бело-красный витой шнур на погоны для них был введен в 1916 году.92

Для добровольца-охотника образовательный ценз не требовался, хотя все остальные критерии отбора на военную службу были практически одинаковыми с вольноопределяющимися. При этом, не упуская главного требования к кандидату, охотники по закону изначально не подлежали отбытию воинской повинности. Известно, что среди охотников было немало образованных добровольцев, которые также после определенного срока службы могли допускаться к испытаниям для получения первого офицерского чина.

«Правила о приёме в военное время охотников на службу в сухопутные войска» были высочайше утверждены 23 июля 1914 года. А уже 28 июля они были введены в действие приказом по военному ведомству №454. Полный текст Правил был опубликован на первой странице в газете «Русский инвалид».93 Данный документ дополнял военное законодательство империи положениями и нормами, применительно к условиям военного времени.

Отбор кандидатов на службу в качестве охотников был строго регламентирован. В данных Правилах излагался порядок оформления и рассмотрения требуемых документов. Так, например, имевшие начальную военную подготовку могли сразу подавать прошение непосредственно командирам воинских частей. Те же, кто не прошёл военное обучение, подавали прошение на имя уездных воинских начальников по месту жительства. Как нам известно из книги «Яшка», Мария, по незнанию установленного порядка, обратилась сразу к командиру 25-го запасного батальона по месту своего прежнего жительства и проживания её родителей в г. Томск. А согласно Правилам, ей надлежало подать прошение уездному воинскому начальнику полковнику Соколовскому И. М., который в то время занимал эту должность и располагался в г. Томске.94

К прошению требовалось обязательно приложить перечисленные в Правилах документы:

– свидетельство о способности к военной службе от врача, непременно состоящего на государственной или общественной службе;

– документ, удостоверяющий возраст;

– удостоверение от гражданского начальства или местной полиции об отсутствии порочащих обстоятельств.

При наличии образования, прикладывался соответствующий документ. Какие документы хранятся в деле младшего унтер-офицера 28-го пехотного Полоцкого полка до сих пор неизвестно. Скорее всего, ответы на этот и другие вопросы о службе Марии Бочкарёвой находятся в архивных фондах этого полка в РГВИА.

Не взирая на мольбы престарелых родителей

Оформление новобранца Бочкарёвой прошло по-военному быстро. Позже она вспоминала об этом событии так: «Командир вызвал своего ординарца и распорядился выдать мне солдатскую форму. Я получила два комплекта нижнего белья из грубого полотна, две пары обмоток95, шайку для стирки, пару сапог, пару штанов, ремень, гимнастерку, пару погон, папаху с эмблемой, два подсумка для патронов и винтовку. Волосы мои остригли машинкой».96 Удивительно, но она не упомянула в этом перечне шинель. А ведь на календаре был уже конец ноября. Для Сибири уже наступил холодный период времени.

Ей разрешили отнести домой свои гражданские вещи и переночевать у родителей. А прежде научили воинскому приветствию. По дороге домой она старалась соблюдать правила воинской вежливости и отдавала честь каждому человеку в военной форме. Позже она вспоминала, что когда она, переполненная радостью, пришла домой, то поняла, что её ждут новые переживания.

В те дни перед Марией Леонтьевной стоял непростой выбор. Ради службы в армии ей пришлось с тяжелым сердцем перешагнуть через мольбы о помощи от престарелых родителей, отказать во внимании своей младшей сестре Наде.

Увидев свою дочь в военной форме, родители не выдержали. С матерью случилась истерика. В гневе она отреклась от дочери. Тогда же Мария впервые в жизни увидела плачущего отца. Они снова, теперь уже вместе с соседями, пытались отговорить её от армейской службы. Нелегко оказалось выдержать такой натиск, но Мария устояла. Но решила досрочно вернуться в казарму, чтобы не искушать судьбу.