Читать книгу Faceless - Владимир Вайс - Страница 17

Союз стремительно разваливался. Меня же, сразу после выхода из дома Ольги, посадили в самолет и отправили в Штаты. Все последующее стало для меня триллером. Я понимал: после неоднократных нарушений дисциплины на родине меня ждет незавидная участь.

По прилету меня затолкали в бронированный микроавтобус под конвоем спецназа. Руки сковали наручниками. Мои просьбы ослабить их конвоиры проигнорировали. Это ввело в ступор – впервые люди не подчинились моей воле. Я все еще выглядел молодым, и мне начало казаться, что силы покинули меня. Три часа мы ехали по шоссе в неизвестном направлении. Я не мог показать страха, не должен был дать понять, что догадываюсь об их планах. Если бы не необходимость дозаправки, я бы так и пребывал в уверенности, что потерял дар.

Пока машину заправляли, конвоиры отвели меня в туалет. Эту просьбу они выполнили. В соседней кабинке сидел человек. Я приказал ему закукарекать, а потом похлопать в ладоши. Он послушно исполнил. Дар работал! Простые, бытовые приказы мало не влияли на мое состояние.

Следующий час пути я ломал голову: в чем особенность этих бойцов? Чем они отличаются от обычных людей? Подготовка, внешний вид, экипировка… Я перебирал варианты. Подготовка и внешность тут ни при чем. Оставалось одно: у всех в ушах были компактные беспроводные наушники. Тогда такие устройства казались диковинкой. Я прислушался – из наушников доносился едва уловимый, противный высокочастотный писк, словно комар у виска. Похоже, они издавали звук, блокирующий воздействие моего голоса. Избавься от них – и можно бежать. Но куда? Мне было все равно. Лишить гарнитур всех сразу я не мог. Действовать требовалось быстро и жестко. Шанс успеха один на миллион.

Дождался крутого поворота. Сделав вид, что падаю по инерции в сторону конвоира напротив, я резко рванулся и впился зубами ему в ухо. В следующее мгновение меня оттащили, но было поздно. Я успел проорать во всю мощь: «Убей их! Выпусти меня! Всех! И иди домой!»

Началась борьба. Раздались выстрелы. Фургон вынесло на отбойник.

Я потерял сознание. Очнулся. Задняя дверь автобуса была распахнута. Конвоир с оторванным ухом, сжимая в руке пистолет, удалялся вдаль. Его лицо было искажено не болью, а пустотой. Человек, которого я когда-то заставил убить своих товарищей и скитаться месяцами, теперь был лишь оболочкой, сломанной мной дважды. Наручники все еще сковывали запястья. Рот был полон крови; в зубах застряли кусочки кожи и хряща. Противно! Я выплюнул эту гадость и начал шарить по карманам конвоиров в поисках ключей. Нужно было снять браслеты, смыть кровь, сменить облик. Срочно исчезнуть.

В ближайшем городке я устроил флешмоб. Случайный прохожий «подарил» мне свою машину, и я умчал в противоположную сторону. Снял проститутку. А наутро… онемел.

Я не мог произнести ни слова. Рот не издавал звуков – только мычание и хрип. Паника сжала горло. Весь мой мир, вся моя защита, мое оружие и проклятие – голос – исчезли. Истерика сменилась глухим, ледяным отчаянием нервного срыва. Да, я помолодел, но что дальше? Я в розыске, без гроша в кармане. И на этот раз дар действительно меня предал. Я не мог быстро состариться, чтобы потом, омолодившись заново, сбросить этот недуг вместе со старой «шкурой». Ситуация была против меня. Весь мир – против. Немой человек выбивается из общества. Его сторонятся, ему сложно найти работу. Физически я был здоров, но оказался выброшен на обочину. Месяц я мел дворы и мыл посуду, копя на билет к океану. Там я мог работать рыбаком – это ремесло было мне знакомо.

Когда сознание прояснилось, я окинул мысленным взором события последних дней. Стало понятно: дело в той девушке. Ее абсолютная, неестественная немота – в машине, в комнате, в постели – словно ядовитая тень, накрыла и мой дар. Может, кому-то и нравятся молчаливые женщины, но я предпочитаю, когда они говорят. Так понятнее, чего от них ждать. Теперь я сам стал такой тенью.

Как бы то ни было, я влип. Немота на долгие годы. Но в любой ситуации есть плюсы. На этот раз я мог прожить жизнь до естественного конца. Я знал, что могу переродиться, просто заплатив очередной эскортнице за час ее работы. Но был риск омолодиться до раннего детства. Поэтому я решил задержаться в этом немом обличье лет на пять. Понимал: молчаливый, ничем не примечательный парень – идеальная маскировка. В нем никто не станет искать человека, чье слово могло двигать армиями и менять судьбы государств. Это была моя новая кожа, и я решил носить ее, пока необходимость не заставит меня сбросить ее вместе с немотой.