Читать книгу Faceless - Владимир Вайс - Страница 3

Дело было в Нью-Йорке.

Октябрь здесь поистине хорош. Опадают желтые листья, утренний влажный воздух наполнен свежестью Атлантики.

Казалось, в мире царили спокойствие и гармония. Старые войны отгремели, новые еще не начинались, культура переживала рассвет, а наука и технологии неслись в светлое будущее. Люди, насколько я мог судить, никогда еще не чувствовали себя так безмятежно счастливыми.

Сидя в кафе и запивая свежеиспеченную булочку горячим кофе, я в очередной раз наблюдал за юной девушкой, весело опаздывающей в библиотеку: милой рыжеволосой кудряшкой-отличницей в круглых очках. Бежит, спотыкается, роняет сумку, книги. Ее легкость и неуклюжесть безусловно привлекали внимание окружающих, и мое в том числе. Вот уже второй день, наблюдая за ней, я думал о том, каково это – быть рыжим, каково – быть веснушчатым, ирландцем, исландцем, да кем угодно.

В те годы межрасовые связи еще не были столь распространены, как сейчас, но грань между культурными обычаями и чувствами уже начала слабеть. Это давало мне шанс на приятную беседу с возможным продолжением.

В тот самый момент я был мужчиной индийского происхождения, лет сорока. Выглядел довольно симпатично, даже солидно, внешне мог сойти за профессора из местного университета: твидовый пиджак, джинсы, коричневый кожаный саквояж – полный набор.

Допив кофе, собрался уходить. Кофейная гуща на дне чашки сулила новые знакомства и недолгие связи. «Так тому и быть», – подумал я и направился в библиотеку.

Меня всегда поражала разница между библиотеками стран социалистического лагеря и капиталистического мира. Первые были просто хранилищами книг, вторые – местами, где хочется проводить время. Эта библиотека не была исключением.

Просторный зал с резными столами, за которыми сидит молодежь и читает. Что может быть прекраснее? Конечно же, только та самая рыжеволосая девушка.

Стремясь не упустить момент, я схватил первую попавшуюся книгу и подошел к ее столу.

– Можно присесть рядом? – произнес я.

– Да, конечно, – ответила она. – О! Уильям Блум «Убийство демократии»! – воскликнула, взглянув на обложку. – Увлекаетесь политикой? Не думала, что эти книги уже есть в общественных библиотеках.

– Так, немного, – взволнованно ответил я. Черт! Книга о политике? Совсем не то, что нужно…

– Хороший выбор! – продолжила она. – Книга многое объясняет в происходящем, открывает глаза. Советую дочитать ее до конца.

Слово за слово, завязался диалог. Она рассказала мне о своей учебе на юридическом факультете. Я, конечно, не сдержал смеха. Как такая воздушная девушка может быть начинающим юристом, да еще и увлекаться политикой? На что встретил волну негодования: мол, мыслю клише, и времена, когда мозг считался рудиментарной частью женского тела, подходят к концу. Возражать не стал, да и зачем? Смысл нашей встречи был совсем в другом.

Девушка была хороша во всех отношениях. Грамотная, структурированная речь, энциклопедический склад ума, и при этом очень привлекательная. Большие серые глаза, веснушки, густые рыжие волосы, рост чуть выше среднего и стройный стан, облаченный в длинный шерстяной свитер и плиссированную юбку – вот, что свело меня с ума тем осенним днем.

Весь вечер мы провели вместе, бродили по скверам, болтали и веселились. Голод утолили хот-догами в Центральном парке, а жажду любви – у нее дома.

Это была сказочная ночь, наполненная лаской и нежностью случайной встречи неслучайных людей.

Еще вечером мы договорились, что этот день будет единственным общим днем для нас. Договоренность придавала легкость и непринужденность общению. Нам не нужно было играть роли, соблюдать правила – только простая открытость и честность, чего так не хватает людям как на первом свидании, так и в семейной жизни.

Ранним утром, пока моя спутница еще спала, я тихонько оделся, перекусил сэндвичем с тунцом и направился к выходу.

Пока собирался, окинул взором квартиру. Рэйчел жила в двухкомнатной квартире в Бруклине, метров пятьдесят пять, не больше. Две маленькие комнаты, кухня и ванная, обставлены со вкусом, но довольно просто. Окружение выдавало, что девушка не из самой обеспеченной семьи. Но тем не менее, ей хватало денег на жизнь в Нью-Йорке в довольно хороших условиях, и она не задумывалась о дополнительном заработке.

Рэйчел Николь Адамс – таким было ее полное имя, об этом я узнал, изучив стену с грамотами и благодарственными письмами; их у нее было достаточно, чтобы сделать вывод о ее социальной значимости в школьной и студенческой жизни.

Уходя, я не оставил за собой ни единого следа, ни единой зацепки, по которой меня можно было бы найти. Вытер ручки, к которым прикасался, помыл бокалы. Вычеркнул себя навсегда из ее жизни, а ее – из своей. По крайней мере, мне так казалось.

Все могло пройти как обычно, если бы не сквозняк на лестничной клетке, не давший тихо закрыть дверь. В голове проскочила мысль, что моя рыжеволосая пассия проснется, но спешно уходить я не стал.

Закурил сигарету, встал у окна на лестничном марше. Медленно втягивая густой сигаретный дым, мысли уносились в сторону «а что, если?». А что, если бы я остался? Что было бы потом? Может, у нас и сложилось бы? Может быть, она смогла бы понять? Может, мы смогли бы быть вместе?

Нет. Воспоминания о былом не дают покоя, не дают права. Я не мог так рисковать, не мог подвергать опасности ни ее, ни свою – наши жизни. Тем более, что уже два года я не поддерживал связей со спецслужбами, более того, скрывался от них. Слишком много ошибок я совершил, слишком многое в мире поставил на кон и проиграл. Доверился тем, кого считал правым, – ставка не сработала, мир лучше не стал. Явно, мои способности были сильнее моих знаний, поэтому я перестал вершить судьбы и ушел в подполье.

Вдох, выдох. Грудь сжимал страх от мыслей о прошлых неудачах. Лестничная площадка наполнялась сизой дымкой, резкий запах табака распространялся быстро, настойчиво.

Дверь резко распахнулась. На лестничную площадку, прикрывая халатом нагое тело, вышла моя вчерашняя любовь. Как же она прекрасна! Ткань облегала формы, а формы не давали себя стеснять. Женственность! Как можно быть равнодушным?

– Дорогой, возвращайся в кровать, мне не уютно без тебя, – игриво произнесла она.

Я повернулся. Она замерла. Перед ней стоял другой человек – точнее, она этого даже не могла осознать. Перед ней, на лестничной площадке, стоял молодой парень лет восемнадцати, может, на пару лет моложе. Светлая кожа, веснушки на носу, черные густые волосы, кудри. Это был не я в момент нашей встречи, не вчерашний я, не сорокалетний индиец. Теперь это был я «после». Я помолодел, а мое лицо и тело приобрели черты, свойственные ей, моей вчерашней любовнице. Разобраться в этом было бы невозможно.

Как бы мне ни хотелось побывать рыжим, в тот раз не свезло.

– Парень, ты индуса лет сорока не видел? Высокого, подтянутого? – спросила она.

В ответ я лишь покачал головой. Ей даже в голову не пришла мысль, что я – тот самый мужчина, с которым она провела весь вчерашний день и всю ночь.

– Странный ты какой-то, парень! – удивленно протянула Рэйчел. – У вас с ним даже одежда одинаковая…

– Не понимаю. О чем ты? – сделал я невинное лицо.

– Да, точно… Дай закурить, – вздохнула она.

И я протянул ей пачку.

Минут пять мы стояли плечом к плечу. Она рассказывала о мужчине, с которым провела лучшие сутки своей жизни, о его внутреннем мире, о том, что хотела иметь детей только от него и жить в глухой деревушке, только вдвоем, никого больше, растить детей, заниматься садом. Что ей больше не нужны юриспруденция, политика и саморазвитие, что с ним она почувствовала себя не объектом социальной и сексуальной жизни, а человеком, которому можно быть самим собой, не играя роли, быть маленькой девочкой, находясь в гармонии.

– Странно устроен мир, – продолжала она. – Мы договаривались ровно об этом: сутки бесшабашного счастья, ночь без обязательств. Но хочется больше. Хочется снова обнять его, прижаться к груди, последний раз вдохнуть его запах.

В воздухе повисла пауза.

– Блин, наши с ним дети могли бы быть похожи на тебя, – добавила она с грустной улыбкой, разглядывая меня. – Такие же веснушчатые и с черными кудрявыми волосами. Смотрю на тебя, а вижу плод нашей любви.

– Не загоняй себя, – сказал я, стараясь звучать ободряюще, но чувствуя ком в горле. – Какие твои годы! В твоей жизни еще будут нормальные парни. Живи и радуйся, не в мужчинах же счастье?! Честное слово. Может, ты спаслась от рутины и обыденности семейной жизни? Может, ты сможешь реализовать свои способности и не познаешь горе бытовых ссор.

Ладно, пошел я, дела не ждут. Еще? – И протянул ей пачку сигарет.

– Давай! Спасибо, что выслушал. Приятно было поболтать, – на прощание произнесла девушка, подарившая мне очередную молодость.

Мы расстались, и каждый пошел своей дорогой, которая вела нас в совершенно разное, но неизбежное будущее: она – в контору братьев Стивенс защищать природу, я – навстречу с новым миром, создаваемым моими мыслями и решениями. Ее имя, Рэйчел Николь Адамс, еще всплывет в моей жизни, но это будет уже совсем другая история.