Читать книгу Техническая ошибка. Корпоративная повесть, лишенная какого-либо мелодраматизма - Александр Степаненко - Страница 36

*****

Кортеж Ковыляева въехал на территорию офисного комплекса Газовой компании, подъехал прямо к входу в главное здание, был встречен рассыпавшимися вокруг подъезда сотрудниками местной службы безопасности (их, правда, тут же неуклюже попытались оттеснить выскочившие на ходу из джипа сопровождения омоновцы), двое из которых услужливо провели Анатолия Петровича с помощником через особую дверь, подняли на особом лифте на 4-й этаж, и он оказался в приемной президента одной из крупнейших корпораций мира.

Секретарша, встав, приветствовала Анатолия Петровича и сообщила ему, что Андрей Борисович Штегнер ждет его в своем кабинете.

Настроение Ковыляева, после таких очевидных почестей, вновь улучшилось. Хотя все же небольшой, но настойчивый червячок погладывал его изнутри: ведь Штегнера, который еще некоторое время назад уже стал для него высшей волей руководством, а следовательно, непререкаемым авторитетом, почти божеством, теперь, после нежданного избавления, он снова не считал более уважаемым, достойным и ответственным руководителем, чем он сам, – и поэтому было непонятно, почему именно он должен был ехать к Штегнеру, а не тот к нему. И тут, и тут – была явная, очевидная недоработка Щеглова, который вот так запросто согласился, чтобы это выступление перед журналистами проходило здесь, у Штегнера, а не у него.

Ковыляев прошел в кабинет президента Газовой компании, который во многом напоминал ему его собственный кабинет. Та же огромная площадь, так что, сдвинув к стенам мебель, можно бы было, вероятно, даже поиграть в футбол; та же мебель из ценных пород дерева, обтянутая зеленой кожей; те же часы с маятником; почти тот же портрет Президента.

Да-а-а… ведь и на месте Штегнера смотрелся бы он сам – куда органичнее. Еще несколько лет назад, когда вместо отправленного с почестями в отставку еще советского руководителя газовой отрасли Президенту требовалось назначить на место руководителя Газовой компании своего надежного и проверенного человека, все газеты упорно писали о том, что именно его, Ковыляева, уже проявившего себя на ответственном посту, и прочат на это место. Анатолий Петрович знал, что Плетнев и впрямь изо всех сил проталкивал его кандидатуру. Но влияния верного ординарца тогда не хватило: Президент принял другое решение и назначил в итоге «главным по газу» этого невыразительного, невнятного, непонятного даже происхождения, хлюпика Штегнера, который, не обросший еще тогда должной солидностью, в свободное от работы время любил в одиночку кататься на велосипеде на Крылатских холмах (и был однажды даже узнан Ковыляевым, узнан через бронированное стекло своего «Мерседеса», узнан в одиноком велосипедисте, остановившемся параллельно с его машиной на красный свет на пересечении Рублевского шоссе и Осеннего бульвара). А еще обиднее было то, что, назначив этого Штегнера, Президент еще и вызвал к себе Анатолия Петровича, и, с изрядной долей неделовой какой-то фамильярности, попросил его «присмотреть» за еще недостаточно опытным в делах отрасли Андреем Борисовичем, да еще и не только «присмотреть», но оказать ему «товарищескую» поддержку. И самым обидным было, что Ковыляев к просьбе Президента отнесся со всем сердцем (да по-другому и нельзя было) и Штегнера действительно поддерживал: и советы давал многочисленные, и знакомства с нужными людьми, особенно иностранно-финансовыми, помог свести, и совместные проекты двух компаний затевал всякие, и много-много чего еще… И вот – доподдерживался. Сколько говорили ему, сколько докладывали, что вынашивают эти «газовые» какие-то там планы, а он не верил все, не допускал, что Штегнер, после всего, вот так возьмет и воткнет ему нож в спину…

Штегнер встал из-за стола и вышел навстречу, протягивая руку для рукопожатия. Ковыляев широко улыбнулся.

– Приветствую Вас, Андрей Борисович. Мы с вами, можно сказать, и не расставались.

Штегнер напряженно, не глядя в глаза Анатолию Петровичу, улыбнулся. Взгляд его был – словно подернут пеленой, но Ковыляев не придал этому особого значения. Избранник Президента на посту руководителя Газовой компании всегда держался странновато и отрешенно.

– Здравствуйте, Анатолий Петрович.

Еще совсем недавно, когда Штегнер был для него уже почти состоявшимся начальником, усилием воли Ковыляев заставил было себя относиться к нему по-другому, и многие качества Андрея Борисовича даже стали ему нравиться. Штегнер был всегда выдержан и спокоен, не повышал голоса и вообще – как будто все время отсутствовал. Но когда ситуация поменялась обратно, глава Газовой компании опять перестал импонировать Анатолию Петровичу: он все больше раздражал его своей скрытностью, своими вечно отведенными глазами, своей нервической уравновешенностью, отдающей снобизмом.

– Прошу садиться. Желаете чего-нибудь: чаю, кофе? – спросил Штегнер, глядя в сторону.

– Да нет, спасибо, Андрей Борисович, – все так же широко улыбаясь, ответил Ковыляев и посмотрел на часы. – Тем более, что нас, вероятно, уже ждут?

Штегнер поднял трубку и нажал кнопку селектора.

– Все готово? – спросил он и после паузы кивнул трубке головой. – Хорошо, мы сейчас будем.

Это тоже отдавало нарочитой скрытностью – уж информацию о том, готово ли все к съемке можно было бы, в знак доверия, выяснить при включенном динамике.

– Это будет в зале совещаний, – сказал Штегнер, – мы можем идти туда.

– Хорошо, – согласился Ковыляев и первым вышел в приемную.