Читать книгу Техническая ошибка. Корпоративная повесть, лишенная какого-либо мелодраматизма - Александр Степаненко - Страница 40

День первый

Оглавление

*****

Как только Щеглов вышел из кабинета, Кравченко направился в приемную Штегнера.

– Один? – спросил Кравченко у секретарши.

– Да. Разговаривает по телефону.

Кравченко протянул ей диктофон.

– Позвоните, пожалуйста, Волкову и скажите, что я просил забрать эту запись и начать расшифровку.

Секретарша послушно кивнула. Кравченко постучался в кабинет Штегнера, открыл дверь и просунул голову.

– Можно, Андрей Борисович? – спросил он голосом, не подразумевающим, впрочем, отрицательного ответа.

Штегнер стоял перед уставленным телефонами столом и разговаривал по аппарату АТС-1.

– Да, Сергей Дмитриевич, спасибо, Сергей Дмитриевич, – повторял он, как заклинание, имя-отчество руководителя Администрации Президента и председателя совета директоров Газовой компании. Увидев и услышав Кравченко, он жестом пригласил его войти, но сделал знак вести себя тихо. Некоторое время он молчал, потом повторил заклинание еще дважды и повесил трубку.

Кравченко сел. Штегнер мрачно посмотрел на него, перевел взгляд на окно и потом сел сам.

– Черте что, – произнес он, – черте что.

– Я так понял, вы уже позвонили? – спросил Кравченко.

– Позвонить-то я позвонил, но… есть проблема. Он, – Штегнер показал на портрет Президента, висящий у него за спиной, – вчера велел, чтобы мы выступили с консолидированной позицией и четко дали понять, что никакого конфликта не существует и что все это выдумки этих ваших журналистов. Но…

Штегнер махнул рукой.

– Что?! – резко и громко потребовал внятности Кравченко

– Что – «что»? Этот же сказал… Сам слышал…

Штегнер опять махнул рукой и опять устало уставился в окно. После паузы продолжил:

– Сказал что-то совсем другое. Если мы попросим телеканалы просто дать мой синхрон, а Ковыляева не давать – всем станет все понятно. А главное: его, – Штегнер опять показал на портрет, – это вряд ли устроит. А мне очередная головомойка за эту Топливную совсем сейчас не нужна. И так мы уже с ней в дерьме по уши, вот уж влипли, будь она неладна…

Кравченко смотрел на Штегнера немигающим взглядом. Казалось, он застыл, как изваяние. Но вдруг его губы зашевелились, словно отдельно от всего тела, и он сказал ровным, ничего не выражающим тоном:

– Я думаю, это – решаемый вопрос. Если из Ковыляева вырезать середину, он не будет вам противоречить.

Штегнер встрепенулся. Взгляд его слегка оживился, он даже попытался улыбнуться.

– Что-что?! Что нужно вырезать из Ковыляева?

Лицо пиарщика осталось непроницаемым. Немигающие, почти неживые глаза глядели из-под очков на президента Газовой компании.

– Середину. В начале и в конце он сказал ничего не значащие, общие, слова. Надо, чтобы были сделаны звонки на каналы. А я пришлю им нужные куски Ковыляева.

Услышав про «куски Ковыляева», Штегнер вздрогнул, улыбка сначала слегка расширилась, но потом быстро пропала с его лица. Он поправился в кресле и попытался придать себе максимально влиятельный вид.

– На каналы позвонят. Баров даст нужные распоряжения по Администрации. Хрусталевскому я сам позвоню еще минут через пять-десять. А ты с ними там уже реши по этим деталям, кускам…

Кравченко четко кивнул и встал. Времени было мало. Быстрой механической походкой он направился к выходу из кабинета президента Газовой компании.

Штегнер задержал его:

– Как думаешь, они не смогут помешать?

Кравченко остановился и, развернувшись по-армейски, на пятках, через левое плечо, ответил, громко, внятно, чеканя слова:

– Не думаю. Щеглов, конечно, прекрасно понимает неправильность всего, что тут произошло. Он еще до интервью напрягался. Но у него с Ковыляевым не те отношения, он до него быстро не достучится. А если и достучится, тот, в свою очередь, до Плетнева тоже доберется не сразу. А если и доберется – тот еще пока сообразит.

На секунду он замолчал и добавил, внимательно глядя на Штегнера:

– Ну, а если все же они вдруг проявят чудеса оперативности… тут вам видней, у кого на каналах рычаг покрепче14.

Штегнер, не глядя на Кравченко, встал с кресла и, казалось, погрузился в какие-то свои мысли.

– Кто такой Щеглов? – рассеяно спросил он.

Кравченко ответил, боком двигаясь к выходу:

– Это тот большой парень, который стоял со стороны Ковыляева.

Штегнер, все также рассеяно, усмехнулся. Он опять смотрел в окно.

14

Имеется в виду: кто располагает большей степенью влияния на политику крупнейших телеканалов страны.

Техническая ошибка. Корпоративная повесть, лишенная какого-либо мелодраматизма

Подняться наверх