Читать книгу Человек-гора. Невероятный путь Петра Семёнова на Тянь-Шань - Алена Кашура - Страница 13

В июле Петя с мамой вернулись домой. Не переодевшись и не смыв дорожную пыль, он побежал в любимый лес, в Точилку. Ему нужно было припасть к родной земле, обнять деревья, напитаться от них силами.

Здесь всё было знакомо – и резкий поворот тропы у замшелого пня, и раздвоенная сосна за пригорком, похожая на арфу, и могучий дуб. Петя вдыхал аромат смолы и полыни и чувствовал, как тревоги растворяются в родном воздухе. Он остановился возле ясеня, ухватил его ветку.

Привет, друг мой! Теперь всё будет хорошо!

Поначалу дела и впрямь шли неплохо. Занятая хозяйством, Александра Петровна не видела галлюцинаций. Они вместе с Петей и Яковом Абрамовичем ездили в поля – смотрели, как растёт рожь, как крестьяне косят пшеницу и собирают её в огромные скирды. Барыня лично проверяла гумно, вникала в бухгалтерию, давала поручения…

Но вот наступила осень. Урожай собрали. И болезнь вернулась ещё беспощаднее, чем прежде. Разговоры о природе и воспоминания о прошлом больше не помогали. Не выдержал даже Яков Абрамович – нанялся на службу к Петиному дяде в соседнюю усадьбу. Так в свои двенадцать лет Петя вступил в полное управление имением.

Смышлёный, наблюдательный, юный хозяин быстро научился распределять барщину, планировать ремонт конюшен и дворовых построек, продавать и покупать скотину… Петя аккуратно записывал, сколько выручено денег, на что потратить в первую очередь, а какую сумму отложить. Общался с крепостными, проникаясь их нуждами и обычаями всё глубже. Под его руководством дела в усадьбе пошли даже лучше, чем при Якове Абрамовиче.

А время неумолимо мчалось вперёд. Лето сменяла осень. Мир погружался в белое безмолвие зимы. Накрывала цветочной волной стремительная весна. Опять приходило лето. Оно пролетало мимо, как случайная гостья. Так же быстро кончалась осень. А вот зима тянулась целую вечность… И целую вечность Петя сидел дома – выйти во двор было не в чем: из старых шубок он вырос, а новую справить не догадался. Петя умел заботиться о маме и об усадьбе, о крестьянах и о животных на скотном дворе. Умел позаботиться о самом капризном цветке в саду. Но заботиться о себе его не учили.

Петя вставал затемно. Долго смотрел, как светлеет небо. Любовался золотыми маковками Никольского храма, под алтарём которого покоились отец и дед. И спускался в гостиную. К нему приходил за советом староста Платон. Часто забегал Василий – передавал весточку от Якова Абрамовича. Анна не упускала случая перемолвиться с барином словечком, повар каждое утро спрашивал, какие блюда готовить, а конюх то и дело докладывал о состоянии лошадей… Но Петя постоянно чувствовал, будто остался один во всём мире.

Поначалу он не мог понять: как же так? Вот они – сенные, дворовые[53], никуда не исчезли!.. Вот мама, пусть и не совсем здоровая. Но потом Петю осенило: одиночество отступает, только если рядом есть человек, способный понять твои чувства. Рядом с Петей такого человека не было.

Зато были лучшие друзья в библиотеке отца – книги. Пётр Николаевич собирал их долгие годы. Одни покупал сам, во время поездок, другие выписывал из столицы и зарубежных стран, третьи получал в подарок. Приятно было брать книги в руки и знать, что их касался отец. Казалось, между страниц и теперь хранится его дыхание…

Книги могли рассказать интересную историю, открыть тайны прошлого, насмешить. Но главное, могли подсказать, где искать цветок, который исцелит маму.

Даже зимой, чтобы не упустить драгоценное время, Петя продолжал свои поиски, только теперь не в саду и не в полях, а в книгах. Он устраивался в кабинете матери за большим столом, покрытым зелёным сукном. Поджимал под себя ноги, чтобы сберечь тепло: в комнате было холодно. И читал о растениях всё подряд. Вдруг нужный цветок найдётся на другом конце света?

Стопка прочитанных книг по ботанике росла день ото дня, но Петя не останавливался.

– Paeonia[54], Lilium[55], Spiraea[56], – ему хотелось знать латинские названия всех цветов и деревьев на свете и, конечно, их полезные свойства.

– Syringa vulgaris[57], Alnus[58], Tilia[59]… – названия были для Пети музыкой.

Цепкая память всё впитывала. Требовала ещё и ещё…

Очень скоро поиски спасительного цветка переросли в неутолимую потребность узнавать новое. Мир флоры оказался неповторим и огромен! Пете хотелось изучить каждую его частицу до последней былинки.

Иногда вместо книг перед ним лежали старые географические атласы отца, раскрытые на разных страницах. Петя водил пальцем по извилистой линии Енисея. Огромную Российскую империю он обводил взглядом за минуту. Непременно задерживал палец на горах. Всё пытался понять, где может расти цветок, способный исцелить маму… А ещё с интересом изучал подробный курс географии Гютри на французском и не успокаивался до тех пор, пока не находил на карте каждое место, о котором писал автор.

Конечно, Петя читал и многие другие книги.

Устав от наук, он брал Шиллера и Гёте на немецком. На английском читал Шекспира и серию драматических хроник, которая знакомила с историей Англии. Тут, правда, не обошлось без лексикона Уокера. Но Петя старательно запоминал незнакомые слова. И вскоре читал на английском так же легко и свободно, как на французском.

Из французских авторов ему нравились Мольер, Лафонтен, Вольтер. Он погружался в рассказы о жизни Жанны д’Арк и о крестовых походах. Изучал генеалогию французских королей разных династий и ужасался характеру Людовика XI.

И конечно, Петя любил русских авторов. Он не раз перечитал собрание сочинений Пушкина, поэтические сборники Дмитриева, Державина, Ломоносова, трагедии Озерова и басни Крылова… Но больше всего ему нравилась книга «Робинзон Крузо». В отцовской библиотеке хранилось несколько изданий – на английском и французском языках. Петя прочитал их по очереди. Он и сам чувствовал себя Робинзоном, отрезанным от мира. Вот только Пятницы у него не было.