Читать книгу Человек-гора. Невероятный путь Петра Семёнова на Тянь-Шань - Алена Кашура - Страница 14

Петя бежал так, что в ушах свистел ветер. Сильные ноги, привыкшие к долгим пешим прогулкам, несли его через рытвины, заполненные холодной талой водой, через лес и поле. Конечно, можно было дождаться, пока конюх запряжёт лошадь в повозку. Но лошадь ехала по дороге, а Петя бежал напрямик. Он не сумел усидеть на месте, когда Платон сообщил, что всю почту из Москвы доставили с оказией[60] в соседнюю усадьбу – Николаю Дмитриевичу Свиридову. Сразу рванул туда: забрать то, что ждал с таким нетерпением, – семена.

Всё началось пару месяцев назад, когда Петя решил: хватит изучать растения по книжкам. Пора познакомиться с ними поближе, точнее, вырастить в саду! У него даже ладони зачесались от нетерпения – так захотелось взяться за работу…

Но прежде следовало многое сделать: заручиться маменькиной поддержкой, потом выписать семена из какого-нибудь садового заведения. И, наконец, хорошенько изучить растения, которые предстояло вырастить.

Маменька поддержала идею сына. Ей тоже было интересно посадить что-нибудь новое. Не возникло трудностей и с семенами. В 1834 году в Москве открыли первое общество любителей садоводства, под крылом которого была создана школа садоводства. В неё приезжали учиться со всей Российской империи! Среди учеников был и крепостной Семёновых. Это он предложил выписать оттуда семена: в школе садоводства не только учились – там был огромный сад, питомники, оранжереи… Петя с мамой вместе выбрали в каталоге розы самых разных сортов и оттенков, гомфрену, люпины, американские агавы и юкки, вьющуюся ипомею и виноград, однолетние и многолетние цветы для клумб, редкостные диковинки для оранжереи…

В ожидании заказанных растений Петя подробно читал о них в журналах и книгах: как сажать, как ухаживать, чем удобрять, какие у них полезные свойства. И вот наконец-то его семена привезли из Москвы! Сейчас он возьмёт их в руки!

Петя взлетел по ступенькам на крыльцо и нерешительно остановился. Барский дом Свиридова выглядел покинутым, обветшалым – почти все окна были закрыты ставнями и заколочены.

Неужели Платон ошибся? Похоже, тут никто не живёт…

Но вдруг за дверью послышались шаги, и сам хозяин вышел встречать гостя.

– А! Мой юный сосед! Ну проходите, проходите! – пригласил Николай Дмитриевич.

Его лицо заметно припухло с одной стороны – должно быть, флюс. Свиридов подвязал его старым платком, на котором Петя разобрал полустёртый портрет Петра I.

– Проходите, дорогой! Прошу! – повторил старик.

Петя не собирался в гости. Ему бы поскорее взять семена в руки да хорошенько их рассмотреть… Но и отказывать Свиридову было неловко.

– Благодарю, я на минуточку, – улыбнулся Петя.

Он шёл следом за хозяином усадьбы и осторожно его рассматривал. Старый выцветший сюртук, заплаты на локтях, на ногах – стоптанные туфли, тонкая шея над воротником… Свиридов напоминал птенца, который выпал из гнезда, истрепался и заблудился.

– Сюда-сюда…

Свиридов открыл дверь комнаты и отступил, пропуская гостя. Петя вошёл, и в ту же секунду ему захотелось бежать без оглядки. Комната оказалась завалена хламом: вдоль стен тянулись ряды старых вёдер и бочонков, ветхая одежда лежала кучами вперемешку со старыми веретёнами, черпаками и ложками, самую большую кучу венчало погнутое лезвие косы и три поношенных лаптя – все разных размеров… С дубовых кресел свисали лохмотья кожаной обивки, на полу лежал толстый слой грязи. А запах был такой, словно в комнате обитали нечистоплотные звери.

– Да вы присаживайтесь! Прошу, – Свиридов указал на кресло, к которому прислонилась погнутая рама без картины. – Угощу-ка я вас, дорогой вы мой… Давно не виделись.

Петя кивнул, стараясь дышать через рот, чтобы не чувствовать зловония. Он вспомнил, что Николай Дмитриевич нередко заходил к ним в усадьбу, пока отец был жив. И с большим удовольствием принимал от мамы чашку чаю, а сам тайком складывал в карманы булки и сухари, которыми его угощали.

– Сейчас-сейчас, дорогой мой…

Свиридов вытащил из глубокого кармана сюртука ключи и отпер дверь шкафа, откуда достал угощение: банку с вареньем, покрывшимся толстым слоем плесени, и сухарь из пшеничной муки – такой древний на вид, что Петя ненароком подумал, не тот ли это сухарь, который Свиридов прикарманил в их доме когда-то…

– Вот, Пётр Петрович, угощайтесь!

Хозяин аккуратно раздвинул серебряной ложечкой плесень и положил немного варенья на блюдце рядом с сухарём.

– Благодарю. – Петя сглотнул.

Старик очень беден. Как его жаль…

Значит, не просто так Петин отец взял опеку над племянницей Свиридова – Танечкой. Та целый год прожила в семье Семёновых. Должно быть, родной дядя просто не мог её содержать…

Как только вернусь домой, распоряжусь, чтобы Свиридову прислали еды. Папенька всегда кормил голодных! И я буду кормить!

– Ешьте-ешьте, – напутствовал Николай Дмитриевич. – А я вам кое-что покажу. Своих «старушек». Только вы про них никому не сказывайте! Уговор?

Он выбрал из связки другой ключ, отпер соседний шкаф. И Петя увидел пачки ассигнаций, сложенные толстыми стопками и перевязанные верёвочками.

Наверное, он эти пачки старушками называет, потому что давно лежат нетронутые и уже состарились…

Рядом с ними на полках стояли мешочки, наполненные монетами. А вот какими именно – золотыми или серебряными, – Свиридов не показал. Да Петя и не хотел смотреть.

Единственное, чего ему хотелось, так это вырваться поскорее из мёртвого дома! Здесь, в царстве хлама и плесени, было трудно дышать, а сердце сдавливала тоска. Прихватить бы семена и – бежать куда подальше. Боже упаси, если хозяин дома решит оставить их себе! А ведь он может запереть семена в одном из этих шкафов. Тогда они останутся в темноте, без тепла и солнца. И никогда не вырастут!

Как бы мне самому здесь не застрять…

Пете сделалось страшно: что, если Свиридов не выпустит его из дома? Придётся лежать где-нибудь в уголке, между старой прялкой и дырявым ведром… Но хозяин уже успел пожалеть, что пригласил юного соседа и показал ему свои сокровища. Он запер шкафы, сунул связку ключей поглубже и теперь с сожалением смотрел на чёрствый сухарь, которым угостил мальчика.

– Пожалуйста, могли бы вы отдать мне мою почту? – на одном дыхании выпалил Петя.

– Конечно, конечно!

Свиридов нехотя отпер третий шкаф, вытащил оттуда стопку писем и пакетов. Петя тотчас отыскал всё, что предназначалось ему. И, счастливый, отправился домой.

Он шёл и чувствовал между лопаток тяжёлый взгляд старика. Тогда Петя не выдержал и побежал – лишь бы поскорее очутиться подальше от Свиридова.

* * *

Дома закипела работа.

Петя никому не позволил притронуться к семенам. Даже садовнику. Он всё сажал сам. Иногда вместе с ним трудилась Александра Петровна.

Хорошо было копаться в земле, ощущать её влажный запах. Чувствовать, как нагревается в ладони крепкая луковка, сажать её в землю – вместе с капелькой своего тепла. А потом наблюдать, как пробиваются к свету нежные побеги. Как обрастают листьями, выбрасывают бутоны и раскрывают навстречу солнцу неповторимые лепестки, каждый из которых – точно произведение мастера.

С волнением и трепетом Петя наблюдал за этими превращениями. Но был у него и научный интерес. Он тонко подмечал, чем похожи между собой растения одних семейств, а чем отличаются. Подробно записывал наблюдения в дневник.

Не оставил Петя и своих прогулок. Он отправлялся в поля и леса, к дикорастущей флоре. Здесь его ждали новые открытия. Нежно-сиреневые цветы фиалки опушённой, которую в народе звали кильной травой. Сине-розовые венчики лекарственной медуницы. Жёлтая, как цыплёнок, ветреница лютичная. Островки фиолетовых адонисов, которые тесно жались стебельками друг к дружке и смотрели в небо жёлтыми глазами-сердцевинами…

Всё это Петя складывал в гербарии, стараясь подбирать дикие растения по сходству с культурными. Некоторым своим находкам он сам придумывал названия, если народных имён у них не было.

Коллекционируя гербарии, Петя нет-нет да и замечал в траве насекомых. Вот побежал, ловко перебирая шестью лапками, чёрный жук – напористый и крепкий! Вот под корой ольхи маленькие красно-чёрные жучки. А вот полетела бабочка. Петя не проходил мимо. Посадит на ладонь большого изумрудного жука с длинными усиками и наблюдает, пытаясь угадать его название.

А однажды в глубоком овраге Петя стал находить раковины! Их вымывало ручейками из недр плотного известкового камня. Раковины были разные, непохожие друг на друга. Петя постоянно приносил их домой и собрал коллекцию.

Конечно, Петя понимал, что ему не хватает знаний. Он продолжал их накапливать, читая книги в библиотеке отца. Но иногда Петю охватывало отчаяние: зачем всё это, если до конца жизни ему суждено оставаться вдали от мира, в усадьбе, рядом с мамой?.. Петя гнал от себя такие мысли. Пока горит в душе неутолимая жажда открытий, нужно идти вперёд! Только вперёд.