Читать книгу На страницах юмор, шутки, а в душе тоска. Книга в трех частях - Геннадий Мещеряков - Страница 24

Речка. На берегу – рыбак с удочкой. Подходит уставший путник, скорее всего крестьянин. У него выдубленное ветром и солнцем лицо, пшеничные волосы. Он снимает ботинки, из которых идет пар, достает из сумки лапти.

– Через степь от города шел, взопрел весь, хочу искупнуться, да обувку сменить. До Баклуш еще далеко, – гость садится рядом с рыбаком. – А ты рыбу лавишь? Зря, нету ее тут. Вчерась неводом прошлись. Если только малек.

– Час сижу, хоть бы клюнуло, – ответил рыбак, забрасывая леску с поплавком подальше к камышам. – Может в тростниках запрятались караси. Будешь купаться, пошуми там.

– Нет, карася там не будет, трусоват – невод тащили лодкой через траву. Щука хитрее, заляжет в ямке на дне – не поднимешь.

– Ты, я понял, деревенский, из Баклуш. Там и деревьев вроде нет, если в огородах только. Откуда лапти? И век их давно прошел.

Крестьянин посмотрел на рыбака более внимательно:

– А ты, конечно, городской. Трутень или как?

– Рабочий я, строитель.

– Как вас раньше звали? Гегемон, что ли?

– Гегемон.

– Иди вон.

– Да, ликвидировали нас с тобой, как класс, одним росчерком пера.

– Тужились, тужились, брюхо надорвали, а что толку? Все Магнитки отобрали, где только прятались.

– Верно, землепашец, раздели до нитки. Вот к лаптям возвращаемся.

– А легко и недорого. Купил на базаре у одного пензяка. У них лип много. Заказал лаптей на все село. Назовем его не Баклуши, а Лапотуши, чем мы хуже Самары. Может быть, у них совесть взыграет?

– У кого? – рабочий отбросил в сторону удилище, все равно не клевало, стянул с головы вязаную шапочку, солнце уже поднялось над степью и начало припекать. – Где твоя земля?

– Какая земля, окстись? Не видел я ее никогда. В общем поле моя доля, в аренде, а богатств, как у латыша, хрен да душа, хорошо лапти купил.

– Ты кого имел в виду, когда спросил трутень я или нет?

– Сам знашь кого. Еще Некрасов их называл. Хоть чиновников. Тараканов меньше, чем их. Сидят в конторах, гоняют чаи, рассуждая обо всем и ни о чем.

– Макроразговоры ведут о нанотехнологиях, – объяснил рабочий. – А до сих пор кругляк в Китай составами прут. Скоро зонам в лесах придется потесниться.

– А эти депутаты, – продолжал рассуждать крестьянин. – Один, мы его знаем, из соседнего с Баклушами села, посоветовал недавно снести все маленькие деревеньки. Не надо, мол, тянуть туда воду, газ, свет. Вот заболтался землячок – четвертый срок протирает штаны в депутатском кресле. А беспогонники? Пять миллионов здоровенных мужиков охраняют столько же никому не нужных, о, Господи, как бы сказать помягче, задниц. Как будто в стране только и делают, что убивают друг друга, и на каждом этаже сидит снайпер, как говорил Борис Уральский. Вот бы их запрячь в плуг, тракторов не надо.

– И какой же можно сделать вывод, союзничек?

– Если пришел на рыбалку, поймай рыбу – вот в чем дело. Наши сельские депутаты раз пять поднимали вопрос о ремонте ограды на кладбище. Их человек десять – не меньше. Прибили бы по доске – и готов забор. Заболтались мы с тобой. Расскажи лучше о себе, а то обо мне спрашивашь и спрашивашь, как будто я украл лапти. Не мент ведь?

– Не мент. Если расскажу все как есть, рыба от жалости сама на крючок подцепится. Каменщик я. Только и примечательного, что раз пять падал с лесов. Заметил, что я ни разу не встал? Нет. А знаешь почему? Нога одна у меня деревянная. Брат протез сделал. Он столяр и механик. Не отличишь от германского. Образец брал у соседа торгаша на ночь, когда он спал. Даже вес был у них одинаковый. Вот мой лапоть, – поднял он штанину, показав отполированную деревяшку.

Первого меня и сократили: есть небольшая пенсия, не женат, детей нет.

– Как же ты будешь иметь детей, если не женат? – наивно спросил крестьянин.

– Сейчас это модно.

– Да, – согласился крестьянин. – Задницы по телеку показывают, даже передницы. Анфиска, соседка, неделю не могла взять в рот кусок хлеба: рвало ее. А задницы-то были худые, тьфу!

– Все время и я у ящика сижу: куда с одной ногой. Раз в гололед так шарахнулся, что сломал и вторую ногу. Представь: одна нога деревянная, другая гипсовая. Ужас. Только медсестры в больнице не смеялись. Говорили, видели и хуже. Чего уж хуже? Так что если разобраться, у тебя посочней жизнь. Гегемон с мастерком, блин, уж лучше в лаптях.

– Не завидуй особливо, товарищ, найдешь сидячую работу.

– Семечки что ли шелушить?

– Почему семечки, игрушки. Начни с простых – Гитлера с челкой, с этого длинноносого Буратино. Еще лучше – с Колобка. И пойдет.

– Эх ты, Лука-утешитель, самому, вижу, не легче, – с трудом, опираясь на клюшку, приподнялся рабочий.

– Я в работники иду к местному попу – будут и одежонка и харчи, на рыбалку с его чадом пойду.

– Чертей пугать, как Балда? Если с ними, вдруг, договоришься, обо мне не забудь.

– Смотри, – закричал крестьянин, – поплавок утоп.

Рабочий осторожно потянул леску и вытащил на берег огромную щуку – килограммов на пять.

Он первый раз за день улыбнулся, а вдруг по щучьему велению исполнится его мечта и у него отрастет новая нога, и поднимется он по лесам к манящему облаку с мастерком – эх, лучше и не надо!