Читать книгу На страницах юмор, шутки, а в душе тоска. Книга в трех частях - Геннадий Мещеряков - Страница 29

За Балаковом матушка – Волга широченна и глубока. Еле виден далекий бок Заволжья. Разогнавшись по степи, ветер гонит метровые волны к крутому правому берегу. А здесь в излучине реки изогнулся рыжей косой пляж санатория «Светлана».

Повсюду валяются поджаренные солнцем тела – после обязательных процедур все устремлялись на Волгу. Смотришь, через день – другой один перестал морщиться от боли, другой выпрямился, втягивая живот до позвоночника, третий вообще забросил костыли. Хуже, чем ты есть, никому выглядеть не хотелось.

Жил со мной в комнате Гаврила Ноев, любил похвастаться: и машины он лучше всех знает, и пел бы как Шаляпин, если б учился в консерватории, и любую рыбу добудет удочкой.

Решил я его проучить. Все продумал, взвесил и говорю:

– Давай, Гаврила, поспорим, кто из нас больше рыбы поймает. Удочки в магазине есть, червей накопаем, рядом и огороды и лес – проблем с наживкой не будет.

– Со мной тягаться хочешь? Да я потомственный рыбак, лавил вот таких, – он распахивал руки все шире, показывая, каких больших рыб ему приходилось ловить.

Сказано – сделано. Он ушел утречком на Волгу, я на автостоянку к своему «Жигулю».

В Балаково обратился к знакомому рыбаку, он только что вернулся с лова. За бутылку водки и пачку цейлонского чая (тогда он был в дефиците) мне наложили целую сумку разной рыбы, даже пару стерлядок не пожалели.

Приехал я в санаторий раньше, чем Гаврила вернулся с Волги. Кажется, у него расплавились глаза от огорчения, когда он посмотрел на мой улов – лещей, стерлядок, судака… Дрожащими руками он вывалил на стол из своей сумки с десяток мелких рыбешек.

– Вот все, что смог. Сдаюсь, – еле вымолвил он. Я гордился им: пересилил он себя и признал поражение. Потом мы, не умаляя до конца достоинства Гаврилы, смешали всю рыбу вместе и сварили уху в огромном котле на берегу Волги.

Угощал всех, кто подходил к нам, сам Гаврила:

– Пожалуйста, вкусите, вот вместе лавили, – показывал он на меня. И уха от этих слов казалась еще вкуснее.