Читать книгу Там, где меня ждёт счастье. Том первый - Мэгги Ри - Страница 7

МАРКУС:

Я проснулся от яркого солнца, пускающего лучи в мои глаза. Подвинув занавеску, я встал и взглянул в окно, затем легким движением руки его приоткрыл. Теперь город был пыльным и слишком ярким, в отличие от своего ночного обличия. С улицы доносился шум проезжающих машин, и ветер поднялся ввысь прямо к моему окну, перебирая мои волосы на макушке.

Робертио не было в постели, и это меня немного напрягло, но я вовремя обнаружил на столе записку, в которой он кратко написал о том, что ушел по делам и будет не скоро. В холодильнике я ничего не нашел, только выпил воды из-под крана и прихватил ключи от дома, спрятанные под ковром в прихожей. Долго же я их искал, но голод и не такое делает с человеком. Пришлось идти на улицу – искать кафе или просто продуктовый магазин.

Выходя из дома, я осмотрелся. Современные улицы всегда давались мне тяжко, нежели итальянские деревни. И, конечно, надо было разменять деньги в рубли. Но куда идти? Где найти поесть? Потом я вспомнил, что перед сном Робертио клал мне в карман немного денег местной валюты. Я порылся в джинсах и обнаружил, что смогу прилично поесть на эти деньги в недорогой забегаловке.

На улице было много народу. Все спешили на работу, с работы – домой… А я стоял у какого-то здания, смотря в телефон. Если что, потеряться не смогу – звякну Робертио.

«Интересно, а он сам-то не потеряется?»

Прогуливаясь по улице в поиске еды, я оглядывался вокруг. Несмотря на то, что я любил общаться с разными людьми и предпочитал на родине большие компании, столпотворение людей на улицах меня сбивало с толку. Я был голоден и искал поесть, но нигде не было столовых, кафе, ресторанов. Будто все обернулось против меня.

Уловив первый попавшийся аромат свежеиспеченной выпечки, я поплелся в большое красивое здание, из которого выходили юноши и девушки. Благодаря этому у меня не было сомнений в том, что тут безопасно для моей еще не окрепшей в этой стране итальянской психики. Забравшись по лестнице, голодный, я открыл дверь, и прямо мне в лицо повеяло ванилью, да так, что живот начало сводить. Оказалось, то была обычная школа, пахло из закрытой столовой, и, облизнувшись, я повернул ко входу. В тот момент, когда внутри тебя бушует буря, уже все равно, где именно можно поесть.

А город посмотреть я и потом успею. Правда?

МОНИКА:

В очередной раз с утра меня мутило. Я проснулась раньше будильника на два часа и взялась за готовку пиццы. Сразу вспомнились слова одного моего друга, который собирается в этом году поступать в кулинарный институт: «Приготовление пищи равно приготовлению твоего настроения». Замешивая руками тесто, я как будто отражала на нем всю ту злость, что хотела бы отразить на своих обидчиках, но не умела. Здесь же я ловко его колотила руками, проводила по нему с силой скалкой, вся перемазавшись мукой.

Папы в постели не было, и, нервно сев за стол, я выпила чашечку латте, заев еще горячим кусочком свежеприготовленной пиццы. Сыр растянулся от стола до губ, и это меня малость позабавило, пока часть «сырной паутинки» не зацепилась за волосы. Тогда, решив, что мне это надоело, я взяла с полки резинку и убрала их в хвост, но от этого стало только хуже. Теперь локоны торчали со всех сторон, и я была похожа на нелепый одуванчик. Сорвав с себя резинку, я собрала портфель и с ужасной злостью отправилась в школу.

Единственное, что принесло мне затем положительные эмоции – это был первый хороший бросок мяча на физкультуре в кольцо. В тот момент я даже почувствовала какое-то облегчение, и с чистой совестью села на скамью, передыхая.

– Неплохо. Ты где-то занималась? В какой-нибудь секции? – сидящий в стороне одноклассник заметил мою удачу. Я часто до этого замечала его в кругу наших девушек, и мне казалось, что такой симпатичный юноша как он никогда меня не заметит. Не то чтобы я была ужаснее своих одноклассниц, но у меня точно не было каких-то привлекательных черт, за которые их так любили мальчики. А в качестве собеседника я была худшим вариантом. Слышали бы вы, как я заикалась.

– Я… Нет.

– Удача попала в твои руки, – он достаточно искренно мне подмигнул. Я села рядом с ним на скамью, наблюдая за остальными. – Слушай, а тебя правда зовут Моника?

Услышав мои слова, я неловко посмеялась, но он продолжал на меня глядеть в оба глаза, и меня это немного смутило:

– Да, мой отец родился в Америке. Меня зовут Моника Кроу.

– Надо же. Ты словно из американского сериала или мультика, – он улыбнулся, после чего посмотрел в свой телефон, сдув со лба русые волосы. Они были густые, но казались очень пушистыми. А еще он забавно краснел. – Слушай, а ты есть в социальных сетях, Моника Кроу?

– А… Да, есть. Но я там не часто… – он любопытен. Но он улыбчивый мне, в отношении от остальных. Мне это нравится.

– Я найду тебя, ты прими меня в «друзья», окей? Меня зовут Денис Малашев.

Смутившись, я ему кивнула. Все-таки, не часто одноклассники ко мне добавлялись в друзья. Для меня уже это было праздником. Денис… Надо бы запомнить…

– Эм… Слушай, просто я хотел кое-что у тебя спросить.

– К… конечно, спрашивай.

– Ну… – Денис смутился. – Я потом лучше тебя в сообщениях спрошу, ладно?

Я кивнула. Интересно, о чем он хочет спросить меня?.. Ну не думаю, что что-нибудь ненужное, раз он так скрытно хочет разузнать. Пусть спросит.

– Ну… Ты только не посчитай меня ненормальным за тот вопрос, ладно? – все еще продолжал он с румяными щеками. Я опять ему закивала:

– Зачем мне принимать человека за ненормального, не зная его?..

– Ну… – он смущенно посмеялся. – Не знаю.

После физкультуры я молчаливо поднялась из зала. По пути ко мне подбежали девочки, спрашивая, о чем мы говорили на уроке с Костей. Я ответила, что ни о чем. Надеюсь, что мне за это не прилетит.

– Дениска достаточно симпатичен, да? – Лера усмехнулась, тыкая меня в плечо своими пальцами.

– А я видела его в мужской раздевалке! – подхватила Николь. – Мне кажется, я в него втюрилась! А ты, Моника? Какие у вас с ним отношения?

– Ну… Никакие, правда. Я же всего лишь второй день тут, – улыбнулась я им. Странно, ещё вчера они пытались впихнуть в меня сигареты, а теперь ведут со мной так, словно я им близкая подружка.

– Моника, а у тебя есть на кого-то виды? Мужики любят блондиночек. Тем более, таких миниатюрных. У кого какие фетиши!

– Мне это не нужно…

Они недолго смотрели на меня, затем подняли шум, рассмеявшись:

– Серьезно?! Что и ожидалось от тебя! Ты так холодна к парням! Ну, вот у меня есть парень, у Лерки тоже – почти у всех девчонок из нашего класса. Ну, например, чтоб ты знала, Элла и Данилка уже с седьмого класса постель разделяют.

– Зачем?..

– Не знаю, наверное, им в кайф. Говорят, Данилка в этом не плох.

– Кто сказал? – рассмеялась Николь и густо покраснела. – Ни фига!

– Это больно, Николь? – я левым ухом услышала, как ей шептала Лера, смеясь. Николь повертела головой:

– Это противно. Особенно, когда такой слизняк тебе попался. Мерзко. Я бы лучше даже и не начинала, но он настаивал. Думаю, таких как ты с Моникой, это минует, вы поскромнее.

– Ну знаешь! – и Лера посмотрела на меня. – Моника, какой тип мужчин тебе нравится?

– Не знаю. Я их не люблю, – ответила я, а те посмеялись:

– Ты по девочкам что ли?

– Нет… Просто…

– Ладно, всё равно уже. Звонок через пятнадцать минут, идем в столовку? Монни, ты с нами?

Во мне смешались чувства. С одной стороны, я терпеть не могла, когда меня звали «Монни», а с другой всегда мечтала о том, чтобы вот так просто сходить в столовую с одноклассницами. Хотя собеседницы они – никакие, но с ними, наверное, весело. А тут такая возможность!

– Конечно, – от счастья у меня задрожали ноги и закружилась голова. Я прижала журнал к груди и радостно искренне заулыбалась им, внутри ругая себя за то, что выгляжу как дура с этой улыбочкой. Что-то подсказывало мне, что такое общение с ними облегчит мне жизнь в этом классе. Я хочу общаться хоть с кем-нибудь, ведь это какой-никакой, но опыт. – У меня, как раз, с собой пицца… Вы любите пиццу с помидорами? Я сама испекла.

– Да ну, в буфете такую же куплю.

– Ты уж извини, ненавижу печеные помидоры.

Я кивнула. Не хотят – не моё дело. Моё дело – предложить.

МАРКУС:

Пришел поискать еды, а меня выгоняет уборщица. Говорит, чтобы я вышел из школы. Я утверждаю, что жду, пока откроется столовая. Понимая, что мимо проходящие надо мной смеются, мне становится очень стыдно. Я выкрикиваю, что просто хочу есть. Может, я неправильно говорю? Тогда повторяю на английском, но та объясняет, что сейчас вызовет охрану.

– Инострашила! – парни, проходящие мимо, смеются, а я бросаю на них злобный взгляд.

«Ах вы молокососы мелкие…»

МОНИКА:

Какой-то возбужденный крик доносился из коридора около столовой. Девочки побежали вперед, а я, не отставая, их догнала, хотя отец всегда говорил о том, что неверно следовать за остальными, если тебе кажется что-то подозрительным.

– Вы не ученик, значит прав есть в этой столовой у вас нету и быть не может! – кричала уборщица парню, сидящему у столовой. Вечно у этой уборщицы нервишки шалят. Сомнения не осталось, когда она достала швабру и начала ею размахивать.

– Я же вам сказал: я всего лишь хочу есть! Е.Д.А! Есть! Eat! Что тут непонятного?! Я зайду, заплачу и выйду, okey?!

– Молодой человек! – и когда он поднялся с пола, его схватил охранник. Молодой кареглазый юноша непринужденно перевёл на него глаза. – Удалитесь, пожалуйста, и не домогайтесь до нашей уборщицы Лилии Петровны!

– Я не «домогаться»! Я есть хочу! – кричал им в ответ с обидой в глазах юноша. Он выглядел злым, и я немного испугалась его, ведь он был выше и крепче меня, казался таким взрослым, а затем я всмотрелась в эти карие, почти янтарного цвета, глаза и заметила там что-то такое, что заставило меня остаться. Он неожиданно показался мне совершенно не таким, каким его называли все вокруг.

– Удалитесь.

– Почему? Объясните мне, как дураку, давайте! Покажите бумажку об этом законе, а? У вас есть право меня выгонять? Я… Я тоже хочу учи… Учиться. Только не в школе. Я тоже студент, – он пытался на пальцах им все объяснить. Мне это сразу напомнило рассказ отца про то, как он приехал в Россию будучи школьником, и никто не мог его понять.

– Николай Алексеевич! Да вышвырните просто этого инострашку на улицу! Совсем стыд потерял!

– Зачем? В милицию пусть!

Я вопросительно глянула на девочек:

– Почему ему нельзя тут поесть?

– Ой, да кому он тут нужен, Моника. Он только заразу какую-нибудь оставит! Кто их знает, вирус или еще что-нить… Приехал же, наверное, из какой-нибудь задницы, – засмеялась Николь, накручивая локоны и пытаясь снять всё на телефон, словно была в зоопарке.

Юноша сдул блондинистую челку с глаз и уставился на меня. Кажется, он услышал нас разговор и готов был прибить нас на месте. В этот момент по всему телу пробежала дрожь. Он был совсем юным, ненамного старше меня, но сосредоточенные на мне глаза отражали в себе душу опытного мужчины, который как будто познал все неприятности этой жизни. Я попятилась к толпе, глядя на него. Тогда он оглянулся на схваченные за спиной руки охранником и на Николь, снимающую его на видео.

– Николь… убери камеру, Николь… – прошептала я ей, понимая, к чему это может привести, а она фыркнула, усмехнувшись.

– Она права, убери камеру, Николь, – вторил парень-иностранец, и в его речи я акцента не почувствовала. – Николь, ты упряма, мне придется тебя кое-чему научить.

– Вот так Ника добивается мальчишек… – прошептала мне Лера и засмеялась. Не успели мы моргнуть, как блондин со всего размаху ногой выбил у нее из рук мобильник и тот отлетел к концу коридора. В этот момент охранник больно схватил его за горло и прижал к полу. Парень попытался оторвать его ладони от своей шеи, зажмурившись. Охранник заорал:

– Отойдите все!!!

– Не надо! – тут автоматически вырвалось у меня, когда я увидела, что парень хватает воздух ртом в то время, как охранник этого не видит. Что-то заставило меня остановить их. – Отпустите его, быстро!

– Ишь командирша нашлась, а?! – но я, саму себя не узнавая, вцепилась в руки охранника и попыталась отодрать от парня, а тот старался откашляться, и на секунду мне показалось, что он не дышит.

– Ему больно! У вас нет права его обижать!

– Это у него нет права унижать наших школьниц!

Нахмурившись, я села рядом с испуганным и крикнула в лицо охраннику:

– Что за дискриминация?!

– Да ладно тебе, не заступайся… – кашлял блондин, иронично улыбаясь. Охранник ослабил хватку и, чтобы не разводить из этого что-то большее, нас покинул, сплюнув на пол. – Спасибо… Я ужасно тебе благодарен.

Я помогла ему встать на ноги, хотя меня всё ещё потряхивало. Он отряхнулся, всё еще испуганно смотря на охранника. В этот момент он оказался совершенно обычным парнем, таким же как все мы: беззащитным и невинным. Пока он отряхивал воротник, я заметила, что на нем была стильная рубашка, которую немного порвал охранник. Пуговица отлетела, и я подняла ее, положив ему в руку, а он с удивлением взглянул мне в глаза и прошептал:

– Спасибо…

– У вас кожа разодрана на шее, – заметила я и смутилась своих же слов. Он же хлопнул себя по шее и улыбнулся. – Как вы себя чувствуете?

– О, все в порядке, это входит в норму, – он усмехнулся, как ни в чем не бывало, покачиваясь на месте. Возможно, ему сделали больно. Толпа рассыпалась, девочки ушли без меня, но меня это не беспокоило. Я полезла в сумку и нашла контейнер, затем втиснула его в руки ошарашенного иностранца:

– Вот, покушайте.

– Ты… серьезно? – он рассмеялся, я кивнула:

– Вы очень бледны. Воду будете? Наберу в столовой.

– А… Да я, вообще-то…! – но я все равно убежала, приказав ему стоять на месте.

МАРКУС:

Хрупкая иностранка, сунула мне в руки контейнер с едой, а теперь еще и за водой ушла. Я не понимаю девчонок. Мне неловко от того, что ей приходится напрягаться и бегать за водой для меня, незнакомого ей человека. Учитывая то, в какой ситуации я был только что. А я еще беспокоился о том, что могу попасть в проблемы… С первого раза!

– Вот, – выбежала она и отдала мне одноразовый белый стаканчик. Я от изумления даже улыбку натянуть не смог и порыскал в карманах:

– Сколько стоит?

– Нет-нет, бесплатно! Я в кулере набрала! – она, казалось, испуганно затрясла руками, но взглянула мне в глаза.

Разом я выпил воду из стакана и облегченно выдохнул, да так громко, что стыдно стало. Она все стояла и приглядывала за мной с каким-то счастливым выражением лица. Тогда я ей улыбнулся и осторожно приоткрыл контейнер. В нос ударил волшебный аромат.

– О, santo cielo! Должно быть, это…? – я засмеялся и обернулся на нее. – Grazie mille!.. Тьфу, в смысле…! Спасибо большое!

– Не стоит благодарности… – девочка мило улыбнулась. Она была счастлива, и меня немного смутило то, что я стою перед ней и ничего не могу дать взамен.

– М… можно я…?

– Разумеется.

– Разу…? – я не понял слова. Ни разу не слышал.

– Ра-зу-ме-ет-ся. Конечно, – она с неловкостью села возле и начала листать дневник.

– Разумеется… – сладко повторил я и вкусил сладостный кусочек теста. Оно обожгло мне язык, и я немного вскрикнул, а она испуганно подняла на меня глаза и только сейчас я заметил, какие они необыкновенно красивые, почти что изумрудные. – М-м-м, горячо!

Она неловко посмеялась, протянув салфетку. Я поднял брови и укрывшись салфеткой, кивнул ей:

– Benissi… mo…

– Что?

– То есть… Это великолепно! Я… никогда еще не ел пиццы вкуснее! В смысле, я… – она смущенно улыбнулась, поправляя слегка задранную юбку. – Позволь сказать, думаю, что твоя пицца действительно лучшая! – но она только опять посмеялась. Это заставило меня подумать о том, что я веду себя слишком распущенно. – Серьезно, я не шучу! Если тебе об этом заявляет тот, кто родился на родине пицц, рос вместе с пиццами, считай, что она лучшая! Я серьезно! Не смейся, я не подлизываюсь, я просто… ужасно благодарен… Ты первый человек, который так спокойно отнесся ко мне.

– Я впервые разговариваю с итальянцем… – послышался ее тихий голос. Она увела глаза, и я не смог не улыбнуться. Она очень забавно смущалась, краснея всем лицом. Даже ушами.

– Экзотически? – усмехнулся я. Она пожала плечами, и ее щеки порозовели. Я ещё раз глянул на её симпатичное личико, такое юное. Её волосы были такого же оттенка, как мои, приблизительно. Но лежали они шелком. А глаза изумрудные… У Робертио тоже зелёные, но какого-то мрачного оттенка, а глаза этой девочки… очень необычны, просто волшебные! Не зря говорят, девушки-россиянки очень красивые… При одном только взгляде ноги подкосились и захотелось куда-нибудь укрыться, только чтобы это «чудо» не видело моего смущения.

– Ох, ты… Прости, я медленно ем?

– Ничего личного, я сейчас все равно ухожу, – она села возле меня и начала листать свои тетради, что-то записывая. Присмотревшись, я увидел, что она делает задания по математике. У нее был очень красивый почерк, и она быстро что-то дописывала под уравнениями.

– Уходишь? К… Куда?

– Сейчас будет следующий урок, – она смутилась, и я сразу же поймал себя на мысли, что просто не имел права задавать ей этот вопрос. Ей лет пятнадцать-шестнадцать, а мне уже двадцать. Нельзя вести себя так распущенно.

– Я попытаюсь доесть побыстрее.

– Нет-нет-нет, ешь спокойно! Я… Можете оставить контейнер себе! – на одном дыхании сказала она, поднимаясь.

– Но на нем уже написано твое имя… Мо… Мохика Кпоу? – она ахнула, а я улыбнулся ей, гордясь своим коварством. – Извини, не хотел…

– Моника. Моника Кроу.

– Мо… Ах, Моника? Извини, я опять на латинские буквы перешел… Значит, Моника Кроу. Необычно.

– Да, – она рассмеялась, а я наконец прожевал пиццу:

– Ужасную я репутацию себе заработал. Ем и говорю одновременно, да еще и имя твое неправильно прочел… Я впервые говорю в этой стране по-русски, я чувствую стыд.

– О, не беспокойтесь…

– На «ты». Можно на «ты». Я ведь не настолько стар, – я посмеялся и вновь себя стукнул по лбу за то, что еще и выпендриваюсь перед ней. Но она только посмеялась. Ее смех воистину прекрасен.

«Моника Кроу. Совершенно не русское имя. Неужели она тоже иностранка?»

– Л… Ладно… Мне нужно идти, хорошо? – девушка мне кивнула и посмотрела мне в глаза. Я понял, что впервые так смущен взглядом девушки и впервые так хочу увидеть ее глаза опять несмотря на то, что на родине флирт был для меня обычным делом.

– Давай я… помою контейнер, а потом отдам тебе? Я живу не так далеко, мы могли бы… – я жестом показал куда-то в сторону, после чего неловко сглотнул. – Ой… Или… тебе не разрешают встречаться с незнакомцами?

Она промолчала. Я тоже. Спустя минуту, она, колеблясь, ответила:

– Дело не в этом… Прости.

– Прости, что задерживаю тебя, я просто… Порой я слишком навязчив… Я учусь общаться… Лишь один вопрос, ладно? – я посмеялся над ее жалобным личиком, заставив ее улыбнуться вновь. – Могу я позвать тебя в кафе? Вернуть… Кон… Контейнер. Или это выглядит плохо? Как ты думаешь?

– Кафе?

– Да, мы могли бы… Ох, что это я… – рука потянулась к затылку и я неловко его потер, ощущая стыд за свое поведение. – В общем… Я не настаиваю… Прости… Моника Кроу… Ты – школьница, я – случайный прохожий, выглядит это с моей стороны не очень красиво.

МОНИКА:

Что мне ему ответить? Эти карие глаза немножко одуряют мне голову. Это был первый раз, когда я так свободно общалась с парнем, который меня старше, да еще и итальянцем. Голова даже немного пошла кругом, и я на секунду почувствовала, что глупо улыбаюсь, слыша его милую бормочащую речь.

– Я еще никогда не ходила в кафе с незнакомыми людьми… – взяв сумку на плечо, я пожала плечами. Рука автоматически убрала локон за ухо, и я себя за это поругала. – Я возьму с собой своего друга. И подумаю. Хорошо?

– Тем лучше, – я думала, что он расстроится, но он выглядел еще счастливее.

Я счастливо кивнула и уже собралась уходить, борясь со смущением, но он меня окликнул, когда я поднималась по лестнице:

– Мо-ни-ка!

– Да? – я немного оступилась, когда ноги опять заплелись, но почему-то он не стал смеяться над этим, а лишь вздрогнул, волнуясь. Потом увидел, что я в порядке и улыбнулся, показывая мне контейнер с запиской на нем.

– Спасибо! Тут твой номер написан! Я позвоню тебе, хорошо?

Я кивнула, после чего без оглядки побежала скорее к на урок. Это событие несколько сбило меня с толку – не сумасшедшая ли я? Надеюсь, он только что не флиртовал со мной? На миг я даже забыла о том, что мне хотел написать свой вопрос одноклассник… Впервые бежала на урок в приподнятом настроении. Из мыслей все еще не выходили карие глаза со смешинкой.