Читать книгу Постмодерн между модерном и контрмодерном - Вадим Беляев - Страница 10

Теперь можно перейти к анализу конфликтной ситуации современного человечества и той роли, которую Автор придает образованию и платоновскому дискурсу об образовании в деле разрешения этой ситуации.

Вспомним, что Автор пишет по этому поводу: «Цивилизация нуждается в укреплении внутреннего устройства и идентичности как коллективного актора. Остро стоит необходимость объединения земной цивилизации на основе новой парадигмы, утверждающей общее видение идеи человека, идеалов и ценностей»15.

Итак, Автор понимает вызов современности как вызов разобщенности человечества. Причем Автор не конкретизирует суть этой разобщенности. Соответственно, анализируя современные представления об образования (современные «образовательные теории»), Автор находит ситуацию, симметричную софистической ситуации в Древней Греции. Автор приходит к выводу, что ситуация характеризуется отсутствием единого антропо-космического идеала и «дискурсивного продумывания» образования, которое могло бы сформировать тот дискурс, который сделал бы образование «принуждающим к идеалу».

Отвечая на обнаруженный вызов, Автор утверждает идеал, выраженный в онтологии «Преобразующие Вселенную» (ОПВ), и философский дискурс об образовании Платона, который утверждает «принуждение к идеалу».

Проанализируем решение Автора.

Самым главным и проблематичным здесь является использование дискурса Платона об образовании. Я уже говорил, что в дискурсе Платона можно выделить:

1) Общую форму образования как способ «принуждения к идеалу».

2) Конкретный идеал «закрытого» общества-универсума.

Если брать второй пункт, то кажется, что Автор утверждает нечто противоположное. Его онтология ОПВ утверждает несозданный, вечно эволюционирующий универсум, который можно считать выражением «открытого» типа универсума. Но все дело в том, как именно Автор предлагает утвердить в сознании современного человечества этот универсум. Автор предлагает «каким-то образом» через соответствующую систему образования утверждать этот идеал в качестве всеобщего и единого.

Вот здесь и вступает платоновский вариант общества-образования. Надо обратить внимание, что Автор пытается некритично спроецировать этот вариант на современное человечество. Причем Автор не конкретизирует, как это может быть сделано, какими могут быть конкретные формы осуществления и т. д. и т. п. Одним словом, Автор не тематизирует всю ту проблематику, которая связана с реализационным аспектом проекции. С моей точки зрения, именно это и является самым слабым местом концепции Автора.

Прежде всего, надо обратить внимание на то, что платоновское представление об политии-образовании является проекцией его философской школы на полисную реальность. Платон представляет полис как расширение своей школы. Причем надо обратить внимание, что представления о блаженной, счастливой жизни, которые при этом проецируются на полис являются проекцией этой жизни, достигаемой внутри школы. Но что такое блаженная жизнь внутри школы? Это жизнь, наполненная постоянной интеллектуальной медитацией на условное «Единое», которое так и будет называться в неоплатонической версии. Если иметь это в виду, то платоновская версия полиса предполагает распространение медитативной жизни на весь социальный универсум.

Итак, можно выделить два важных аспекта в платоновском дискурсе о политии-образовании:

1) «Блаженное» существование внутри школы достигается постоянной интеллектуальной медитацией на Единое.

2) Проекция школьного существования на полис не тематизирует реализационные проблемы. Совершенно непонятно, что может быть в реальности при попытке осуществления такой проекции.

Ровно та же проблема возникает и в концепции Автора. Он дублирует платоновский шаг, даже не анализируя разницы между философской школой и обществом, не анализируя разницы между медитативной счастливой жизнью и некой «счастливой жизнью», которая может быть продуктом «принуждения к идеалу» в масштабе общества или человечества. История многократно показала разницу между счастьем теоретиков, которые формируют новые социально-космические идеалы и социальные системы на основе этих идеалов, и «счастьем» тех, кто оказывается внутри социальных систем, реализующих внутри себя эти идеалы. Первое счастье достигается простой медитацией на свой идеал. Второе – социальным «принуждением к идеалу» и «принуждением к счастью». Второй путь оказывается наполненным множеством реализационных метаморфоз, которые яснее всего видны на примере тоталитарных обществ ХХ века.