Читать книгу Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Т. 2 - Юрий Александрович Лебедев - Страница 32

В составе Спецкомитета двое ученых – И.В. Курчатов и П.Л. Капица. Естественно, обсуждается вопрос о стратегии работы.

У Капицы есть мнение —

«А я возьмусь за это дело. Но при условии. Во-первых, никакой правительственный орган, тем паче КГБ, не будут довлеть надо мной. Только я буду этот вопрос решать. Для чего прошу мне много знакомых физиков из Англии, потому что советских ученых для работы в этом плане я не вижу. Кроме того, я прошу разрешить мне пригласить из Англии ряд инженеров и даже рабочих, потому что наши советские рабочие этого сделать не смогут»[213].

Эта живая реплика Капицы передана Квасниковым со слов кого-то из его коллег и, конечно, текстуально не точна (например, не было еще КГБ). Но суть позиции Петра Леонидовича отражает верно – полная свобода творчества и его, Капицы, единоличное руководство.

П.Л. Капица, 1945 год[214].

Более точно и взвешено Капица изложил свою позицию в письме к Сталину от 25 ноября 1945 г. Не касаясь личных отношений Капицы и Берии, суть деловой программы Петра Леонидовича сводится к следующему:

«Секрет А.Б. нам неизвестен. Секрет к ключевым вопросам очень тщательно оберегается и является важнейшим государственный секретом одной только Америки… Для успешной организация разработки проблем по А.Б. нужно с моей точки зрения разбить проблемы на две части, которые даже можно организовать раздельно:

1. Быстрая, скажем двухлетняя реконструкция и развитие ряда нужных для А.Б. отраслей промышленности и поднятие научной работы в Союзе.

2. Работа по нахождению более коротких и дешевых путей производства А.Б. Для этого надо поставить хорошо отобранных ученых ведущими и им полностью доверять, чтобы четко и организованно направлять научные силы страны»[215].

Иными словами – нужно работать культурно: создать инфраструктуру (машино- и приборостроение, химическую промышленность, организовать подготовку специалистов и т. п.) и на этой основе искать свои, а не американские варианты конструкции, опираясь на собственные научные силы при полной свободе научного творчества, но под руководством «ведущих», «полностью доверенных» ученых (не исключено, что в их числе первый – П.Л. Капица).

Совершенно неожиданным следствием реально осуществленного атомного проекта стало то, что я услышал от Ю.С. Владимирова, тогда студента:

«Атомный проект как пылесосом связал всех физиков. Преподавать некому стало физику. Мне пришлось осваивать физику самостоятельно. Я самоучка в какой-то степени»[216].

Представляю себе реакцию Сталина – опять «искать» и «исследовать»? Этим Курчатов занимается уже три года! Пора уже делать!

Но понятна и позиция Петра Леонидовича – он не знает секретов американской атомной бомбы. К нему не ездят курьеры из судоплатовского «отдела “С”». И ему не интересно разгадывать американские секреты, а хочется решить задачу создания бомбы самому.

Ведь он действительно был первым, кто публично заговорил о возможном военном применении атомной энергии. И не где-нибудь, а на страницах газеты «Правда» 13 октября 1941 года!

«…Теоретические подсчеты показывают, что… атомная бомба даже небольшого размера, если она осуществима, с легкостью могла бы уничтожить крупный столичный город с несколькими миллионами населения…»[217].

Но в этом предсказании явно звучит и сомнение – «если она осуществима». И совсем недавно, в 1940 г., это сомнение было весьма категоричным:

«Конечно, наверняка сказать нельзя, но есть все объективные данные для утверждения, что в земных условиях ядерная энергия не будет использована»[218].

Считается, что знакомство Капицы с деятельностью нашей атомной разведки и американским атомным проектом ограничено только его подневольным участием в операции Берии «Допрос Нильса Бора» и знакомством с отчетом Смита.

И осенью 1945 г. дело обстояло именно так. Но у этого исторического волокна есть по меньшей мере две ости.

Первая, осени 1941 г., когда начальник 4-го спецотдела НКВД СССР Валентин Александрович Кравченко ознакомил его с разведматериалами из Англии, под впечатлением которых, вероятно, Капица и упомянул об атомной бомбе в своем выступлении на митинге 13 октября 1941 г.[219]

И вторая – осени 1942 г., когда

«секретные материалы, которые поступали от зарубежных резидентов в Москву, для удобства сброшюровали в особую тетрадь. Назвали ее буднично и неброско: “Использование урана как источника энергии и взрывчатого веществ”.

“Эту тетрадь уже <перед ознакомлением с ней Курчатова – Ю.Л.> давали на просмотр Иоффе и Капице»[220].

Но эта ость как-то «не зацепила» Петра Леонидовича. Или, что не менее вероятно, Молотов не показывал Капице тетрадь, поскольку с самого начала его беседы с Капицей скептицизм Петра Леонидовича по отношению к «атомному проекту» был очевиден для Вячеслава Михайловича.

Что же касается отчета Смита, то этот отчет в качестве подарка от Н. Бора привез из Копенгагена Я.П. Терлецкий. В своем интервью он особо отметил, что Бор

«подарил нам уникальный, пока еще изданный на ротапринте отчет Г.Д. Смита “Атомная энергия для военных целей”. Этот отчет совсем недавно был рассекречен, и мы были, пожалуй, первыми советскими людьми, увидевшими его…»[221].

А подневольность и «своеволие» Капицы при участии в этой операции характеризуются таким эпизодом.

«Пока подготовлялось письмо на английском языке, Капица пригласил Ландау. Капице принесли перепечатанное письмо и две палехские шкатулки. В присутствии Ландау Капица вручил мне их, объяснив, что я еду “к Бору в Копенгаген”. Для чего понадобилось информировать Ландау о моей поездке, показалось странным. Ведь Капица, очевидно, был предупрежден о назначении моей деликатной миссии. Крайне же нежелательное расширение круга лиц, знающих об этом, не могло не показаться преднамеренным»[222].

У Капицы есть свои идеи по стратегии атомного проекта. Например, он мыслит себе уран-тяжеловодный реактор, а не уран-графитовый. Это позволяет снизить загрузку урана в реактор в 15 раз! На возражения о дефицитности и дороговизне тяжелой воды (в США в то время тяжелая вода стоила, по оценке Курчатова, «8000 долларов за кгр»[223]) у Капицы есть ответ.

Ее, как предлагал Капица, нужно было делать на основе криогенных технологий получения дейтерия, и тогда тяжелая вода может оказаться «по цене водки»[224].

Что принесли идеи Капицы советскому атомному проекту после их реализации – это особая глава другой книги, описывающей историю другой ветви альтерверса, в которой руководителем атомного проекта СССР Сталин утвердил П.Л. Капицу.