Читать книгу Дурман - Алексей Черкасов - Страница 12

Костя летел по длинному тоннелю, стены которого слегка мерцали, испуская тусклое сине-фиолетовое сияние. Это сияние было слабым, но достаточным для того, чтобы ориентироваться в пространстве вокруг. Где-то далеко впереди контрастно чернело пятно, к которому он и летел. Полёт был неприятным, всё ещё кружилась голова, накатывали приступы тошноты, казалось, что вот-вот его вырвет, но приступ проходил, а головокружение не отпускало и оставалось ощущение бесконечного полёта к тёмному пятну в конце тоннеля.

В мыслях царил сумбур. Косте казалось, что он сходит с ума. О-м-м-м-о-м-м-м – вибрировало вокруг, и он будто растворялся в этом звуке. Волнами накатывала слабость, Костя не понимал, что происходит, да и не хотел ничего понимать. Он жаждал покоя и тишины, а в голове стоял шум, стоял гул, не утихали крики и визг. Среди хаоса иногда пробивались отдельные слова, и Костя различил призыв куда-то идти. «Ко мне! Ко мне!» – раздалось несколько раз требовательно, но затем и эта фраза утонула в сплошном скрежете, лязге и гуле. Костя попробовал заткнуть уши, но не нашёл их. Не нашёл он и своих ладоней, которыми мог бы защититься от раздражающих звуков. В тусклом сиянии он попытался разглядеть своё тело, но быстро убедился, что и тела нет.

Костя испугался и попробовал привести мысли в порядок. Для этого он напряг всю свою волю и с трудом открыл глаза. Первое, что он увидел – несколько покрытых облупившейся жёлтой краской дощечек скамейки, на которой лежало его тело. «Слава богу, нашлось…» – мелькнула мысль, и он попытался повернуть голову, застонав от тупой боли, сдавившей виски и плющившей мозг. Но немного повернуться удалось, и теперь Костя увидел асфальт и розовую стену здания на противоположной стороне улицы. А рядом – движение.

Кто-то шёл от стены – медленно, будто сквозь густую воду. Каждое его движение резало Костю, как яркий свет с похмелья. Он зажмурился, надеясь укрыться в тишине, – но и тишины не было. Был голос.

– Вот она… забери её… – прошелестел он внутри черепа, сухой и древний, как пустынный ветер, с лёгким, незнакомым качением «р», будто говорящий принадлежал к какой-то иной реальности.

И тут же – второй голос. Мягкий, струящийся, на языке, в котором каждый звук – поцелуй и мольба. Он не просил – звал. Не для себя – для него.

Костя заставил веки разлепиться.

Перед ним на коленях стоял старик, будто сошедший с фрески забытого храма. Лицо – сплошная сеть морщин, как трещины на каменистой земле пустыни. Борода – длинная, седая, спутанная, будто столетиями нерасчёсываемая. На нём – чёрный плащ, под плащом – клетчатая рубаха и шарф, но эти детали казались маскировкой, случайной оболочкой для чего-то, принесённого из иного мира.

В вытянутых руках старик держал предмет, белый, блестящий – ящичек? Ларец? Костя не мог удержать на нём взгляд – он будто ускользал из фокуса, как живой. Блеснула лазурь, словно яркая звезда вспыхнула в чёрном небе. И пропала.

И вдруг, между ними – она.

Женщина в простом платье стояла к Косте спиной. Движения её – плавные, неторопливые, будто она не поднимала старика, а удерживала от полёта. Волосы – тёмные, блестящие, тяжёлыми локонами спадающие на плечи и дальше, на спину. Костя не видел лица, но красота её гипнотизировала, не показываясь.

– Ленка… – прошептал он, и женщина обернулась к нему.

Словно в тумане попытался он разглядеть её лицо, но оно уплывало и уплывало куда-то, не давая себя увидеть. Костя протянул к ней руку и… уронил её.

Он попытался встать, и боль пронзила череп, будто гвоздь времени вколотили в висок. На миг всё погасло.

Когда зрение вернулось, они уже уходили.

Старик шёл, согнувшись, но не от слабости – от тяжести своей ноши. Женщина шла рядом, обняв его рукой за плечи, и чуть склонив к нему голову, будто прислушиваясь.

Последнее, что увидел Костя – её профиль: не лицо, а силуэт богини с фрески, алые губы, высокие скулы, взгляд, устремлённый вдаль – туда, где, кажется, что-то ждёт её – что-то неизвестное и неотвратимое, как рок.

Голоса доносились, как эхо из пещеры:

– …забери… она не моя… – дребезжал старик.

– …спокойно… скоро всё кончится… – отвечала она, и голос её был глубоким, тёплым, обволакивающим.

– Там зверь… зверь… он ищет это… – снова вибрировал голос старика.

– Постойте… – прошептал Костя, хрипло, почти беззвучно.

Он повернул голову – дважды, трижды.

Но тротуар был пуст. Только пыль, жёлтые и синие цветы у обочины, и тишина, тяжёлая, гнетущая тишина.

Что это было? Сон? Видение?

Или он увидел тех, кто ходит между мирами, нося в белом ларце проклятие и надежду?

Когда он опёрся на руки и оттолкнулся от скамьи, на которой лежало его туловище, ему показалось, что голова сейчас взорвётся. Он с трудом сел, облокотившись спиной на стену павильона автобусной остановки. Теперь он хорошо видел своё тело, свои руки. В голове продолжало шуметь и скрежетать, но теперь Костя понимал, что это галлюцинации. Галлюцинацией было, вероятно, и постигшее его видение. Старик и красавица… красавица и чудовище…

Он махнул рукой, отгоняя от себя миражи и, сунув руку в карман, сразу отметил, что в нём нет банковской карты. Куда она подевалась, Костя не знал, но и не очень над этим задумывался. Думать вообще было трудно и больно, и рефлексы взяли верх.

Рефлексы говорили – иди домой, Костя, ты должен дойти. Такое бывало с ним пару раз, когда он, сильно напившись на вечеринках с приятелями, на автопилоте брёл домой, не разбирая дороги и не видя ничего вокруг.

Превозмогая боль при каждом движении и заставляя подчиняться не желавшие слушаться мышцы, Костя с трудом поднялся на ноги и огляделся. Нужно было понять, в какой части города он находится. Сориентировался он довольно быстро. До дома здесь минут двадцать ходьбы, но сейчас он будет идти медленно, значит, времени ему понадобится больше.

А на работу сегодня не надо? Костя шёл, шатаясь и занимая всё пространство тротуара, периодически выходя на проезжую часть, где не было ни одного автомобиля. «Где все машины? – подумал Костя. – Такси бы поймать…»

И тут сквозь сумрак в сознании пробилось первое слово – цветы. Затем второе – Надя. И третье – респиратор. Он в очередной раз полез в карман, снова убедился, что в нём пусто и раздражённо махнул рукой.

Теперь главное дойти. Там Надя, она откачает…

Он сделал шаг. Потом второй.

Но в голове уже не было тишины. Там кто-то шептал: «Догони… забери…».

Костя махнул рукой, отгоняя непрошеный голос, и, шатаясь, пошёл вперёд.