Читать книгу Зарево - Алла Кречмер - Страница 11

Зоя Новикова спешила на встречу с неизвестным работодателем. Спасибо землячке Марфе Петровне – с тех пор, как внезапно умер отец, Антипины не оставляли осиротевшую семью заботами. В тяжелые времена помогали деньгами, находили работу для вдовы и старшей дочери. Прошли годы, и Новиковы получили небольшую пенсию, мать давала уроки музыки, Зоя закончила гимназию, а в свободное время занималась репетиторством. Курсы сестер милосердия помогли оплатить те же Антипины – дальняя родня. Младшие братья – близнецы Гриша и Гаврюша тоже учились в гимназии на казенной стипендии.

Иногда Марфа Петровна по старой памяти навещала Новиковых, снимавших квартиру неподалеку от Кузнечного рынка – обычно она забегала по пути за покупками, в пятницу или субботу, но на этот раз заскочила во вторник.

Отказавшись от предложенного чая, землячка сразу выложила суть дела – позаниматься французским языком с одним из ее жильцов.

– Он парень нежадный, заплатит, сколько скажешь. Сам из балтийских немцев, живет у меня уже третий год, – тараторила она, схватив Зою за пуговицу жакета, словно боялась, что девушка убежит и не дослушает.

– Так у меня гимназический уровень, а ему, вероятно, требуется более высокий, – попробовала возразить Зоя.

На самом деле предложение Марфы Петровны показалось ей заманчивым, да и заработать перед Рождеством было бы неплохо, но надо смотреть на жизнь без розовых очков: навряд ли студента устроит ее французский, выученный на твердую пятерку. Кто его знает, что нужно в университете, какие там требования? Да и программа, вероятно, намного сложнее гимназической.

Она высказалась вслух в таком духе, и Антипина согласилась отчасти.

– В точку смотришь, – сказала она. – И он, Николай, засомневался. А потом придумал оставить тебе текст: если справишься, наймет тебя давать уроки.

Зоя смутилась.

– Боязно, Марфа Петровна, Вы говорите, он у Вас три года живет – значит, его учеба к концу движется. И потом, что ему нужно, уроки или просто перевод?

– Не знаю. – призналась Антипина. – А то, что три года, на это не обращай внимания. Его отовсюду выгоняли – погулять любит наш студент, пображничать. Вроде сейчас за ум взялся, когда папаня перестал гроши присылать.

Выражение лица девушки менялось по мере полученных ею сведений: то, что вероятный подопечный «любит погулять и пображничать», ей вовсе не понравилось. И сможет ли он заплатить за уроки?

– Оставь, – махнула рукой Марфа Петровна. – Я же не сватаю тебя за него, а предлагаю работу. Приходи в четверг, часам к пяти – наши уже все будут дома, и Николай придет, вот и посмотришь на него, стоящее это дело или нет. А коли он задержится где, так я попрошу, чтобы оставил этот самый текст для тебя. Подходит такое дело?

Зоя кивнула.

– А как он выглядит? – запоздало поинтересовалась она.

– Кто? Николай? Такой высокий, под два метра; белый, словно лен выбеленный. И глаза светлые. Да тебе не с лица воду пить, а научи дурака французскому и денежки подсчитывай.

Зоя не стала дальше расспрашивать и согласилась. И вот она идет в квартиру Марфы Петровны и волнуется, как перед экзаменом.

Она посмотрела в сторону Владимирской церкви: уже стемнело от набежавших туч, и купола, яркие при свете солнца, потускнели от скопившейся в воздухе влаги. Воробьи суетились в кустах боярышника, а со стороны Кузнечного рынка привычно доносились зазывные возгласы торговцев.

Дождь еще не пролился, но количество тяжелых туч указывало на то, что следует ожидать затяжного ливня.

– А я зонтик не захватила, – посетовала Зоя.

Впрочем, возвращаться – плохая примета, пути не будет, и Зоя понадеялась на «авось», тем более до нужного дома дворами хода было ровно пять минут.

Она вошла быстрым шагом в знакомый проходной двор, и задохнулась, застигнутая ливнем: он хлынул так, словно на город выплеснули воду из огромного ведра. Зоя пробиралась, прячась под хлипкими крышами сарайчиков, но порывистый ветер крутил дождевые струи в разные стороны, поэтому, несмотря на предосторожности, она все равно промокла.

Лишь только дверь парадной захлопнулась, девушка стала подсчитывать потери. Она чувствовала, что вымокла до нитки, к тому же пальто и ботинки забрызганы грязью. Нечего и думать – в таком виде нельзя показаться на глаза возможному работодателю, что он о ней подумает?

Конечно, питерская погода может кого угодно застать врасплох, но почему именно сегодня и именно перед важной встречей?

Но не все так фатально: Антипина говорила, что Николай только оставит ей текст для проверки, а сам навряд ли будет дома. В таком случае она не станет заходить в квартиру, а возьмет бумаги домой.

Зоя поднялась на третий этаж и остановилась возле нужной двери. На ней красовалась медная табличка с надписью «Антипины», а ниже на картонке список из шести фамилий. Три явно принадлежали женщинам – Иванова, Смирнова и Зотова – и Зою не заинтересовали.

А следующие следовало изучить: так, Николай Фридерикс, очевидно, это тот, кто ей нужен. Ниже были начертаны еще две фамилии – Петр Силин и Григорий Ионов.

Зоя задумалась: хорошо, если ей откроет хозяйка или кто-то из девушек. В таком случае можно попросить обсушиться и почистить обувь. Промелькнула мысль, что это могут быть незнакомые ей Петр или Григорий, но Зоя отнеслась к этому спокойно – ну какое ей дело до парней, которых она, возможно, увидит лишь однажды.

И Зоя повернула ручку звонка.

Дверь распахнулась сразу, как будто тот, кто ее открыл, поджидал ее в коридоре. Это был явно не Фридерикс —паренек был невысоким, крепко сложенным, смуглым от застарелого загара. Зоя еще не знала, что так загореть можно на поле или в огороде. Юноша смотрел на нее вопросительно, однако не спешил начать разговор.

Зоя опешила: ее накрыла горячая волна. Она почувствовала непонятное родство с этим пареньком, которого увидела впервые в жизни. Ей показалось, что они знакомы много лет, росли вместе и знают друг о друге все.

– «Если его зовут Петр Силин, то у нас будет любовь до конца жизни, а если Григорий Ионов, то ничего не будет», – неожиданно для себя загадала она