Читать книгу Зарево - Алла Кречмер - Страница 20

Часть 1
Глава 18

Оглавление

Внешне ничего не изменилось: Зоя регулярно приходила заниматься с бароном, и к концу января «немой» заговорил. Не помешали и два родных языка для того, чтобы третий занял свое место в его голове. Теперь барон мог сносно объясняться на улицах Парижа и Бордо.

– В начале наших занятий у меня в мозгу была мешанина, а теперь все разложено по полочкам, и французская заполняется постепенно, – Николай произнес эти слова не без гордости. – И все благодаря тебе, Зоя.

– Скажу откровенно, иногда мне хотелось применить телесные наказания на наших уроках, – внезапно заявила Зоя и засмеялась.

– Ты меня просто спасла от исключения. А так есть шанс помириться с отцом, – Николай пристально посмотрел в ее глаза и неожиданно для себя рассказал о перипетиях, подкарауливших его по приезде в столицу. Он не скрыл и приезд отца, и его отказ в субсидиях, и то, что зарабатывает на жизнь, бегая по урокам. И даже о том, что скрывает от соседей по квартире истинное положение вещей, играя роль кутилы.

– Бонвивана? – машинально уточнила Зоя.

И Николай так же машинально кивнул головой: все-таки он не зря занимался вечерами.

Они сидели вдвоем в его комнате, лампа горела вполнакала, и сумерки, царящие в комнате, сливались с сумерками за окном. То ли полумрак, то ли откровения барона наводили на грусть – разговор почти не клеился, кроме того, Зоя присушивалась к шагам в коридоре, стараясь не пропустить приход Петра. Внезапно она поняла, что его светлости уроки не нужны, и он ищет предлог объявить ей об этом. Она вздохнула: если это случится, то встречаться с Петром им будет затруднительно. И что тогда делать?

Выводы, сделанные ею наспех, были далеки от истинного положения вещей, как северный полюс от южного. Напротив – Николай находился в смятении и не собирался отказываться от уроков. С одной стороны, уроки являлись отличным предлогом видеть Зою хотя бы дважды в неделю, а с другой, он боялся выглядеть тупицей в глазах девушки, которая ему безумно нравилась.

Он замолчал на полуслове, раздумывая, как ей сказать, что он в ней души не чает. Сказать? А, может быть, не говорить ничего? Он впервые в жизни не знал, как себя вести с девочкой, моложе его на пять лет

Барон снова вздохнул, и насколько проще было с Фионой, но актриса – это уже пройденный этап: Николай даже и не вспоминал об их романе, не затронувшем его сердце. А с Зоей надо объясниться, и чем скорее, тем лучше.

Николай, помедлив, взял ее пальцы в свою ладонь. Он погладил ноготки, похожие на лепестки маргаритки, и поднес их к губам. Зоя вздрогнула, ощутив на своей коже теплое дыхание Николая. Ее сковал страх: никогда барон не позволял себе так себя вести с «мадемуазель ла профессер». И что же изменилось? Почему сейчас он буравит ее глазами?

Внезапно она похолодела внутри: неужели барон в нее влюбился? Это почти невероятно, но как по-другому истолковать поведение молодого человека? И эти вольности… Она прикусила губу: придется объясняться с Николаем, а, возможно, и с Петром, если он узнает…

– Зоя, – начал Николай, – я хочу с тобой поговорить.

Зоя насторожилась, и в ее глазах отразился испуг. А вдруг она ошибается, и барон вовсе не влюбился в нее, а хочет отменить уроки? Впрочем, о любви тоже не хотелось слышать: в этом случае она будет вынуждена что-то ответить барону – он из тех людей, кто сразу расставляет все точки над «i».

Тиканье часов не успокаивало, а заставляло сердце стучать быстрее, и Николай решился.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь? – спросил он.

Он поймал себя на том, что его хваленое красноречие куда-то испарилось, и для начала он сделал главную ошибку – передал инициативу Зое. А если она скажет, что относится к нему плохо? Возможно, ее тошнит от его тупости на уроках, и она терпит его только из-за денег.

Николай откашлялся, чтобы продолжить, но тут заговорила Зоя.

– Ты полагаешь, тебе больше не нужны мои уроки? – спросила она безнадежно. – Твое дело, Николай. Я…

Она хотела сказать, что была рада помочь, возможно, добавить еще что-нибудь ободряющее, но вместо этого попыталась освободить руку из крепких пожатий барона. Николай заметил ее поползновение и пресек его, схватив ее обе руки. Он подумал, что становится похожим на неизменного красавца с рождественских и пасхальных открыток – те же жесты, та же поза —остается объяснение с букетом цветов. Вот так история: букета нет! Впрочем, ярко – красный бальзамин в горшочке на окне вполне подходит к случаю.

Размышления о цветах успокоили его, и красноречие вернулось.

– От твоего ответа многое зависит, Зоя, – он выпалил, словно нырнул с вышки, – ты мне нравишься. Наверное, ты давно догадалась об этом.

Зоя смотрела растерянно, и Николай понял, что не догадывалась, потому что никогда не думала о нем, и только Петр Силин царит в ее сердце.

Не надо было заводить разговор: Петр не скрывал, с кем ходит в свободное время на каток и в синематограф, да и соседи в отсутствие последнего перемывали ему косточки, а заодно и Зое. Не надо было, но барон Фридерикс – младший не привык отступать.

А Зоя не верила своим ушам, находясь в ступоре: она никогда бы не подумала, что ее особой заинтересуется не мальчишка – ровесник, а взрослый человек, старше ее на целых пять лет. Откровенно говоря, во время уроков она чувствовала себя немного напряженной, боясь, что в один прекрасный день барон обнаружит узость ее кругозора по причине небольшого жизненного опыта. Она робела перед ним, и даже загулы, о которых по очереди поведали и медички, и Фиона, и Марфа Петровна, не заставили ее относиться к нему по-другому.

– «Только хорошие люди совершают ошибки: они слишком доверчивы,» – подумала она тогда.

Ей хотелось помочь Николаю удержаться на факультете, поэтому она не скрывала симпатии к великовозрастному ученику. И что же получается? Его светлость принял ее доброе отношение за влюбленность?

Зоя молчала. Она так и не придумала, что ответить. А Николай, так и не дождавшись от нее ни слова, вскочил и, пробормотав, про себя «Все ясно», вышел из комнаты.

– Николай, куда же ты? – крикнула ему вслед опешившая Зоя, но барон подхватил на ходу пальто и шляпу и пулей вылетел из квартиры.

Зоя осталась одна в дверях его комнаты и растерянно смотрела в коридор. А туда по очереди уже выглядывали из всех дверей постояльцы. Они уставились на Зою с крайним любопытством, а неугомонная Фиона спросила:

– Ну что, поссорились? Не боись, милые бранятся, только тешатся.

Медички хохотнули, Гриша неопределенно покачал головой, а Матюша прищурился и пристально посмотрел на Фиону.

– Делать вам нечего, – разозлилась Зоя и с силой захлопнула дверь. Она не видела, как переглянулись Матюша и Фиона, и актриса кивком пригласила его зайти.

Зарево

Подняться наверх