Читать книгу Вилли по прозвищу Мессершмитт - Денис Елишев - Страница 15

В Прагу, за Женькой, я приезжаю еще с вечера. Бауманы живут в Пружаницах – это хороший район с огромным, старым парком Ботич, как раз на въезде со стороны Брно. Я решаю никого не беспокоить и заселяюсь в уютный отель возле новенького водного стадиона.

Собственно, где же еще размещаться пловцу? Пожалуй, нужно отдохнуть и восстановить силы – день завтра будет нелегкий. Да и просто. Утро же вечера мудренее?

Хорошо, что с утра мне практически не нужно въезжать в город, и я спокойно высыпаюсь, и даже успеваю еще прогуляться по парку к стадиону. Оказывается, там можно купить разовый абонемент в бассейн и немного поплавать на 25-ти метровой дорожке.

А почему, собственно, и нет? Плавки, очки, сланцы и полотенце у меня всегда с собой. Привычка.

Я хорошо разогреваюсь и в конце часа выдаю весьма неплохие 200 метров вольным стилем.

Совсем как когда-то. В такую рань в бассейне совсем еще немного людей – но видно, что это завсегдатаи, и плывут прилично. Но такие показательные выступления они здесь, похоже, видят не часто.

Уже на выходе под душ ловлю на себе уважительные взгляды и покачивания головой. Наверное, я здесь сошел бы за своего.

Так и хочется сказать – ребята, как выяснилось, плавать то я, и не умею. Вот Вилли…

Но здорово все-таки, что я поплавал. С меня как-то разом слетает весь груз дороги и вместе с ним, всякие разные, тяжелые мысли.

Навигатор показывает последние полтора километра дороги. Я звоню Женьке и бодрым голосом докладываю, что я на месте.

Как я ни готовил себя к этому, как ни бодрился – все это, конечно же, сразу летит к черту. Женька с Агнешкой, женой Милана уже ждут меня во дворе дома у гаража, обсаженного красивыми, старыми елями. Тут же, на садовой скамейке, уже сложены все Женькины вещи.

Я встречаюсь с Женькиным взглядом, и мои глаза скользят вниз, к ее ногам.

За одну секунду передо мной промелькнула и маленькая, нескладная девочка с бантами, и молоденькая симпатичная девчушка в вызывающих драных джинсах, пытавшаяся делать вид, что не замечает меня, и роскошная девица в облегающем вечернем туалете, которую совершенно по идиотски пытался не замечать я.

Мир сжимается до крошечных размеров самого дорогого. Какой-то безумно любимой Вами в детстве игрушки, которую так неаккуратно уронили, и разбили вдребезги. Вы плачете навзрыд, и собираете осколки того, что было Вам так дорого и сквозь слезы прижимаете маленькими ручонками это к своей маленькой груди, и точно знаете, что вот теперь, все равно, все будет хорошо. Что Вы прижмете сейчас ее к себе сильно, сильно и никто и никогда уже не сможет ее у Вас отнять или обидеть.

Вот так и я скомкал Женьку в объятиях, пока она не стала совсем маленькой, настолько, что поместилась у меня в ладонях. Открыл маленький замочек в своем сердце, положил ее туда, закрыл замок и выбросил ключ. Я никому ее уже не отдам и никто, и никогда не сможет ее обидеть.

От Женькиного разгоряченного, плачущего лица, по мне растекается какое-то волшебное тепло. Она, наверное, тоже согревается от него и потихоньку успокаивается.

Только сейчас я, наконец-то замечаю стоящих рядом с дверью Милана и Агнешку.

Маленькие, какие-то вдруг постаревшие, и с каким-то очень виноватым видом.

Агнешка плачет.

Я подхожу и обнимаю их. Говорю им, что Саша с Ириной очень им благодарны за все, и приглашают в гости.

Достаю из багажника подарок для Милана – небольшой, но жутко модерновый спиннинг, с какой-то дорогущей и сильно умной катушкой, которая чуть не сама рыбу ловит. Это от Саши.

Он знает, что Милан заядлый карпятник – хотя для чехов это и не характерно. По натуре они мясоеды, и в большинстве своем к рыбе абсолютно равнодушны.

Категорически отказываюсь от завтрака – в отеле с утра довольно приличный шведский стол. Но Агнешка собирает нам в дорогу корзину с всякими вкусностями и, судя по размеру корзины, ехать нам не до Черного, а где-то до Охотского моря.

Милан все с тем же виноватым видом скороговоркой докладывает мне:

– что его старый приятель, адвокат по профессии, уже подал все необходимые иски, и отвечать будет именно таксомоторная компания и сумма возмещения будет огромной.

– хорошо, что у Жени была именно чешская медицинская страховка, все лечение, включая протезирование, оплачивает страховая компания.

– что сейчас у Жени стоит хороший, но временный протез, а когда все окончательно заживет, ей установят современный, какой-то страшенно умный и сделанный по современным биотехнологиям, но для этого необходимо будет приехать сюда примерно через полгода.

Ну да дальние проводы – лишние слезы. Я гружу Женьку, ее все такие же неподъемные чемоданы и обещаю, теперь уже Милану, ехать очень аккуратно и никуда не торопиться.

Назад мы решаем ехать через Словакию, на Ужгород и карпатский перевал. Благо погода стоит хорошая. По общему нашему с ней мнению, словаки все же проще, чем чехи. Чехи вообще ужасные снобы. Наверное, сказывается величие предков, свалившееся им на голову

Словакия и словаки – совсем другое дело. Во-первых, что бросается в глаза сразу, так это то, что там, где в Чехии на горе будет стоять великолепный замок, в Словакии будут видны только величественные развалины. Это последствия нашествия гуннов. А словакам, после нашествия коммунистов и раздела Чехословакии, пришлось в который раз отстраивать свою страну самим, и заново. И сделали они это с таким усердием и любовью, что это ощущается просто во всем. И в ухоженных, чистых городах, и в нетронутой, несмотря на прилично развитую промышленность, дикой природе.

Хотя у меня все же есть ощущение, что в некоторых отдаленных сельских районах Словакии жители, наверное, не очень то и в курсе, что они уже давно живут с чехами в разных странах.

Со слов Женьки, у нее в группе, в Карловом Университете, учились несколько ребят словаков, и общаться с ними, все же было несколько проще, чем с чехами.