Читать книгу Вилли по прозвищу Мессершмитт - Денис Елишев - Страница 4

Кстати, насчет моллюсков, тогда, в Будеевице, Женька была, конечно, не права. Тут так просто совпало. Хотя, наверное, мне все же однажды крупно повезло. С одной стороны, в Институте биологии южных морей, куда я подался в рабство, то есть в аспирантуру, вдруг открыли финансирование на создание небольшой лаборатории на Донузлаве с целью сбора и обработки данных об изменениях в этой уникальной экосистеме. Но попутно преследовалась вполне практическая цель: разработка проекта создания мидийной и устричной фермы на основе патентованных исследований нашего института.

И так как я был единственный местный, и работы намечалось много, а ставка заведующего в лаборатории была не очень высокой, то конкурс на замещение этой должности состоял из одной кандидатуры. Моей.

Рядом с лабораторией, как раз между нами и военно-морской базой ВМСУ с незапамятных, еще перестроечных времен было маленькое фермерское мидийное хозяйство, которое одно время несколько раз переходило из рук в руки и находилось в запустении, пока его в итоге не купил Исмет.

Можно сколько угодно говорить о трагической судьбе крымскотатарского народа, но пока это не станет частью твоей жизни, пока тебе не расскажут об этом вот так – за домашним ужином в кругу семьи, не покажут еще детские фотографии уже глубоко пожилых людей, здесь в Крыму – до депортации, во время депортации, после. Это все так и будет где-то, когда-то и с кем-то. Знакомство с этой семьей, особенно с родителями Исмета, бабушкой Айше и дедушкой Рефатом просто перевернули мои представления и об этих людях, и об этом народе.

Большую часть своей жизни Рефат отработал на Ташкентском авиастроительном заводе. В последнее время – начальником цеха. И в подчинении у него было около тысячи человек. На секундочку. А еще он был кандидатом технических наук, в совершенстве знал английский и немецкий языки, причем в специальной, технической терминологии, и в молодость свою не вылазил из загранкомандировок.

Айше по специальности была преподавателем русского языка и литературы, а уехала в Крым с должности директора Ташкентского техникума советской торговли.

Кто жил в Средней Азии в советское время, в эпоху тотального дефицита товаров, тот знает, что означало жить в крупном городе, где практически все товароведы и продавцы на базах и в магазинах были твоими выпускниками. У них был большой, хороший дом в пригороде Ташкента, а Исмету они оставили в Ташкенте свою полученную от завода, шикарную трехкомнатную квартиру.

Но тут грянула перестройка, и было решено возвращаться домой. В Крым. Продали дом и квартиру, нужно сказать за еще вполне приличные по тем временам деньги. Но пока собирались, искали работу, место для переезда, в Советском Союзе деньги благополучно отменили и того, что они привезли сюда в аккурат хватило только на то, чтобы купить небольшой участок в степном поселке и завезти на него несколько машин камня ракушечника. Все.

И начали они здесь с того, что разработали свой участок и выращивали на нем помидоры.

Несмотря на все это, тема возвращения в Крым, или перемены места жительства – табу в этой семье. Это не обсуждается. Крым их дом, и другого дома у них нет, и не будет.

А еще бабушка Айше показывала мне детские фото своей семьи и их дома в Симеизе, прямо у моря. Он до сих пор еще так и стоит там. Правда, живут в нем теперь совсем другие люди. Странно это все. Как можно было признать депортацию преступлением и не вернуть Айше ее дом?

Слышали когда-нибудь такое выражение: миру – мир, татарам – деньги?

Это про Исмета. Исмет по образованию инженер – механик, хотя бизнес, это его призвание. Чего уж там.

Шемсие – врач отоларинголог в нашей городской поликлинике.

Их старший сын Алишер учился с Женькой в одном классе в нашей школе и имел прозвище «хакер Али», потому что практически не вылазил из своего ноутбука, а младшая дочь Сайде была приговорена на семейном совете, стать в будущем врачом, хотя лично мне всегда больше нравилось, как она поет.

Понятное дело, что общались мы с Исметом много и часто, но человек он был, во-первых, прилично постарше меня, а во-вторых, на порядок практичнее. Поэтому я по совместительству был очень скоро определен на ферму младшим компаньоном, отвечал за всю научно – методологическую часть работы, зоотехнику, гигиену и санитарию, и чувствовал себя здесь очень и очень неплохо.

С одной стороны, было понятно, что я с колоссальной скоростью нарабатываю совершенно уникальный объем исследований и материал для будущей диссертации, а с другой стороны я получал ресурс на развитие лаборатории и очень и очень приличную прибавку к жалованью. И это не считая новогодних бонусов, которые в последние годы исчислялись цифрой с пятью нулями.

Мы удваивали объем производства моллюсков на ферме практически каждый год, были стабильны в качестве и первыми в регионе внедряли все самые современные и новые технологии их переработки и хранения. Да и сама ферма за несколько лет выросла и в площади, и в персонале в несколько раз.

Но не это было самым главным. Не знаю, как он это делал, но он как-то находил общий язык со всей этой ордой проверяющих.

Я никогда раньше даже не подозревал, что на самом деле является самой большой проблемой для маленького бизнеса в нашей стране.

Не сбыт и не снабжение, не поиск толкового персонала и не кредиты – это все как-то, но можно было решить.

Проверки. Нарушения. Инспекторы.

Госнадзорохрантруда.

Госпожнадзор.

Налоговая инспекция.

Экологическая инспекция.

Милиция.

Прокуратура.

Исполком.

И прочая, прочая, прочая.

Кто-нибудь и практически каждый день. По моим скромным наблюдениям, на откуп от всей этой братии с пухлыми папками протоколов под мышкой уходило, где-то до 10% всей выращенной продукции.

С моим характером, я бы не смог. Признаю это честно.

Исмет смотрел на это все философски, ласково называл их всех ишаками и имел с ними со всеми нормальные отношения.

Насчет ишаков, я как биолог всегда возражал категорически. Ослики, это нормальный биологический вид и в отличие от всей этой братии паразитами не является.