Читать книгу Обручник. Книга третья. Изгой - Евгений Кулькин - Страница 39

Сосулька истекла радостными слезами, что ее ни разу не перехватил мороз. И так для Сталина, видевшего это изо дня в день, – началась весна двадцать шестого года.

Кто-то, как бы походя, сказал:

– Твоя еще эпоха не наступила, а летоисчисление идет по такому календарю истории: «Год без Ленина».

А нынче вот два…

На первый январский день была «елка с палками».

Елкой можно назвать Пленум ЦК, на котором последовательно его избрали членом Политбюро и оргбюро, а также секретарем ЦК и, в конце концов, утвердили генсеком!

Все эти должности и звания были на той «елке» утыканы.

А палками, предназначенными для колес, набирающих ход, были всякого рода уклонисты, умеющие делать из мухи слона, а потом из слоновой кости резать амулеты в виде образов Маркса, Энгельса и Ленина.

«Окопались» «эти самые», как о них сказал один крестьянин, конечно же, в Ленинграде. Где Смольный еще дышал перегаром революции.

И Сталин понимал, что иного пути нет, как влиться в их стан в образе святого, не умеющего прощать.

Два «апостола» Вячеслав Молотов и Сергей Киров – оказались под рукой.

И вот пятого января и прошел «каток Политбюро» по заставам фракционистской деятельности Ленинградского губкома ВКП(б).

Разговор не был из тех, что кончается улыбками.

И до понимания еще было, как до Китая пешком.

Но истекала вторая годовщина без Ленина, а зуд, пусть и недавнего, но прошлого, накалял душу оппозиции.

Поэтому уже через десять дней, беседуя с американскими коммунистами, Сталин понимает, как неоднозначна трактовка одного и того же постулата тут и за океаном.

Но намерение акцентов не расставляет, чтобы они не стали рифами, на которые может сесть корабль взаимопонимания.

Когда надо бы было помянуть добрым словом Ильича, – пусть ему лежится на виду у всех вольготно и роскошно! – он выступает с двумя речами на заседании президиума Коммунистического Интернационала.

Особенно шустро записали в свои блокноты такую фразу Сталина:

«Я должен сказать, что кто опускает борьбу лишь при условии отсутствия какой бы то ни было компроментации вождей, тот фактически отрицает возможность всякой идейной борьбы внутри партии. Должны ли мы вскрывать ошибки тех или иных руководителей партии? Должны ли мы эти ошибки выносить на свет Божий с тем, чтобы можно было воспитывать партийные кадры на ошибках руководителей? Я думаю, что должны. Я думаю, что других путей для исправления ошибок не бывает».

Уже сказав это, Сталин – внутренне подкорректировал себя.

Вот фраза о «свете Божьем», можно сказать, вырвалась по инерции.

А «партийные кадры» прозвучало как-то не очень, элитно, что ли.

Все же коммунисты – это «штучный товар».

А в основном все по делу.

Пусть не думают те, кто приготовил палки для колес, что «спицы понимания вопроса» дадут им запросто это сделать.

Что еще он может записать себе в актив?

Конечно же работу «К вопросам ленинизма».

Всякая политическая нечисть старается представить его человеком сугубо малограмотным вообще, а в политике тем более.

Поэтому после такого гиганта бессмертия и Ленин должен быть, хоть и смертный, но вполне масштабный человек, умеющий улавливать проблему раньше, чем она возникнет.

Сталин, по их мнению, был тугодум. А для иных ситуаций и вовсе неразрешимец.

И вдруг – вот им перчатка, пахнущая дуэльным порохом – «К вопросам ленинизма», где семь глав:

1. Определение ленинизма.

2. Главное в ленинизме.

3. Вопросы о «перманентной революции».

4. Пролетарская революция и диктатура пролетариата.

5. Партия и рабочий класс в системе диктатуры пролетариата.

6. Вопрос о победе социализма в одной стране.

7. Борьба за победу социалистического строительства.

Если эти вопросы охарактеризовать, как подводные камни, то Сталин буквально «завалил» ими фарватер, по которому вознамерился плыть.

Потому умники от ленинизма потирали руки.

Сталин и без усилий с их стороны покажет свою несостоятельность.

– Так как он трактует, что такое «ленинизм»?

Открыли страницу:

«В брошюре «Об основах ленинизма» дано известное определение ленинизма, получившее, видимо, право гражданства. Оно гласит:

«Ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарской революции. Точнее: ленинизм есть теория и практика пролетарской революции вообще, теория и практика диктатуры пролетариата в особенности».

Ну что, съели?

Точь в точь, как у них, у архиреволюционеров.

И архидемагогов.

Ученик-то оказался способнее, чем они думали.

Но все равно где-нибудь споткнется.

Завалит экзамен на лояльность.

Хотя, судя по всему, она ему ни к чему.

И вот – весна. И она – капель. Чеканящая шаг времени.

И являющаяся камертоном для биологических часов природы.

– Чёк! Чёк! Чёк!

Впереди – бездна времени.

И бездна безвременья. Шаг – и…

Соединив вместе – шаги.

И не сделать их можно только в одном случае, это если никуда не идти.

А ждать.

Что?

Когда рак на горе свистнет.

Так банально?

Зато под силу.