Читать книгу Очерки модернизации российской промышленности. Поведение фирм - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 21

Следует отметить, что в научной литературе на протяжении многих лет в русле известных работ М. Олсона [Olson, 1965; 1982] доминировало критическое отношение к бизнес-ассоцициям. В основе этого скептицизма лежали тезисы Олсона о том, что коллективные действия предпринимателей преследуют частные (специальные) интересы и не могут создавать общественных благ, а также что укорененность «групп интересов» в конкретной национальной экономике порождает «институциональный склероз» (institutional sclerosis), который замедляет экономическое развитие[14]. Эти положения в значительной мере были подтверждены в многочисленных последующих работах. (Обзор примерно 50 эмпирических исследований, вышедших в течение 25 лет после издания книги «The Rise and Decline of Nations», дан в статье [Heckelman, 2007].)

Вместе с тем наблюдаются различия в эффектах от деятельности бизнес-ассоциаций в странах с разным уровнем развития. Так, эмпирический анализ, проведенный в работе [Coates, Heckelman, 2003], показал, что в странах – членах ОЭСР активность «групп интересов» (измеренная через число бизнес-ассоциаций, указанных в World Guide to Trade Associations) негативно влияет на инвестиции. Напротив, для стран, не входящих в ОЭСР, связь была положительной, правда при низком уровне значимости[15].

Эти выводы согласуются с результатами ряда качественных исследований. Опираясь на серию кейс-стади в развивающихся странах, Р. Донер и Б. Шнайдер [Doner, Schneider, 2000] показали, что в условиях несовершенных государственных институтов бизнес-ассоциации могут быть для правительства инструментом обратной связи с бизнесом, источником информации о нарушениях прав собственности и барьерах для предпринимательства. В данном случае, по определению Р. Донера и Б. Шнайдера, ассоциации выступают в качестве института, поддерживающего рынок (market-supporting institution). Эффект производства общественных благ в результате деятельности бизнес-ассоциаций также может возникать тогда, когда в экономике отсутствуют развитые институты рыночной инфраструктуры. В этом случае бизнес-ассоциации могут собирать и предоставлять органам государственного управления и экономическим агентам информацию о состоянии конкретных рынков, обеспечивать координацию между фирмами в выработке и поддержании отраслевых стандартов, способствовать выходу местных компаний на новые рынки (в том числе экспортные) и внедрению новых технологий. В этом контексте ассоциации могут рассматриваться как институт, дополняющий рынок (market-supplementing institution).

Однако выполнять подобные функции способны далеко не все бизнес-ассоциации, а лишь те, которые удовлетворяют определенным требованиям. В частности, Р. Донер и Б. Шнайдер отмечают, что эффективные бизнес-ассоциации, выполняющие общественно-полезные функции, скорее возникают в тех секторах, где фирмы сталкиваются с более сильным конкурентным давлением (прежде всего внешним), которое вынуждает их к коллективным действиям. Они также должны обладать достаточной институциональной мощностью, которая опирается на широкий охват фирм в секторе, способность ассоциаций адекватно выражать интересы своих членов, наличие квалифицированного и компетентного аппарата. Однако институциональная мощность работающих ассоциаций во многом является производной от наличия селективных стимулов, которые такие ассоциации могут предоставить своим членам в силу определенных полномочий, делегированных им со стороны государства. В качестве селективных стимулов может выступать доступ (через ассоциацию) к участию в международных торговых переговорах, влияние на нормативно-правовое регулирование и формирование отраслевых стандартов, использование площадок конкретных ассоциаций для распределения экспортных квот или лицензий, контрактов на государственные заказы, доступ к системе переподготовки кадров и т. д.

Одним из факторов, препятствующих экономическому росту в развивающихся странах, традиционно является высокий уровень недоверия фирм друг к другу и к политике правительства. Следствием этого недоверия становятся более высокие риски реализации новых бизнес-проектов и меньший уровень инвестиционной активности фирм. Однако, как было показано в работе Р. Локка на кейсах из Бразилии и Южной Италии [Locke, 2001], даже в условиях глубокого несовершенства рыночных и государственных институтов (включая распространение коррупции и поиска ренты) бизнес-ассоциации могут стать механизмом координации, обеспечивающим взаимопонимание между фирмами и правительством, создающим доверие и стимулирующим экономическое развитие. В целом необходимость кооперации бизнеса и государства в устранении провалов рынка в развивающихся экономиках особо подчеркивается в работах по новой промышленной политике [Rodrik, 2004; 2008; Hausmann et al., 2008].

Стоит отметить, что опыт ряда развитых стран в последние годы также показывает, что бизнес-ассоциации могут выступать в качестве агентов, создающих не только частные и клубные, но и общественные блага. Так, в Австралии с начала 2000 г. широкое распространение получила практика разработки отраслевых планов действий (Industry Action Agenda), которая осуществляется под эгидой профильных министерств с широким привлечением представителей отраслевых бизнес-ассоциаций[16]. Анализ результатов применения этих новых подходов к взаимодействию с промышленностью в фармацевтическом секторе Австралии содержится в работе [Morgan et al., 2008].