Читать книгу «Спартак». Хроники возрождения». Книга первая. 1976 год. Катастрофа - Олег Медведев - Страница 13

«О бедах «Спартака» я был в некоторой степени осведомлен. Приняв олимпийскую команду, созданную поначалу на базе «Спартака» 1974 года, я вскоре понял, что далеко не все игроки этого клуба могут и должны участвовать в отборочных матчах олимпийского турнира: одним не хватало мастерства, другие и по физическим кондициям не устраивали. Тогда в олимпийскую сборную были включены многие неспартаковцы…»253, – напишет много лет спустя в своей книге «Моя жизнь в футболе» Константин Иванович Бесков, вспоминая приглашение возглавить «Спартак» после трагедии 1976 года.

Действительно, в 1975 году произошло первое столь непосредственное знакомство Бескова со спартаковским уставом и укладом, игроками, случился первый опыт тесной совместной работы с Николаем Петровичем Старостиным. Предшествовало этому унизительное поражение возглавляемой Бесковым первой сборной от ирландцев 0:3 в отборочном матче чемпионата Европы и его уход осенью 1974 года с поста наставника главной команды страны. По свидетельству работавшего с ним тогда вторым тренером Юрия Морозова, оставить сборную было решением самого Бескова, и возникшую тогда идею разделения двух команд – первой и олимпийской сборных – он вполне разделял: «Это заблуждение: никто его не отстранял. Он сам решил уйти. Помню, Константин Иванович мне сказал: „Поскольку костяк сборной составляют киевляне, будет правильно, если Лобановский и Базилевич станут работать с ними и в сборной. А мы с тобой возьмем олимпийскую команду“. Но меня эта перспектива не очень устраивала: основу олимпийской сборной составляли спартаковцы, логично было бы и кому-то из спартаковского „штаба“ занимать в ней пост второго тренера…»254.

О том, как родилось решение о придании Киеву статуса «базовый клуб сборной», вспоминал Лев Филатов: «30 октября 1974 года, после того, как в Дублине наша сборная ужасно проиграла (0:3) более чем скромной команде Ирландии, а «Франс-Футбол» в своей ежегодной классификации отвел ей 24-е место, у многих появилось ощущение тупика, непоправимости происшедшего. Управление футбола собрало наших именитых тренеров, и повестка дня этого едва ли не панихидного совещания выглядела так: «Есть ли выход?». Обсуждалось предложение: сборная в обычном нашем понимании упраздняется, и все полномочия передаются киевскому «Динамо» во главе с его тренерами. Я был на том совещании, и мне запомнилось, как с Арбатской площади доносился обычный бодрый городской шум, а у нас, в полутемной комнате, все замерло в оцепенении…»255. По его мнению, других решений на тот момент, возможно, и не было: «…Мне помнится тяжкое молчание в комнате, помнится, как покачивали в сомнении седыми головами наши авторитеты. Но ничего иного тогда никто не смог придумать. Так что и сейчас, когда история та крест-накрест перечеркнута, я хочу все-таки сказать, что в качестве экстренного аварийного принятое решение выглядело неизбежным…»256.

Опубликованное в начале 1975 года сообщение Управления футбола Спорткомитета СССР зафиксировало:

«Учитывая, что в 1975 году одновременно проводятся отборочные соревнования к чемпионату Европы и Олимпийским играм 1976 года, Спорткомитет СССР решил:

принять предложения Управления футбола и Федерации футбола СССР о создании двух сборных команд СССР, положив в основу их комплектования клубные команды «Динамо» (Киев) и «Спартак» (Москва), занявшие 1-е и 2-е места в чемпионате страны 1974 года;

утвердить старшим тренером сборной СССР, участвующей в отборочных играх чемпионата Европы, В. Лобановского, старшего тренера футбольной команды «Динамо» (Киев), начальником команды – О. Базилевича, тренером Ю. Морозова;

утвердить старшим тренером сборной команды страны, участвующей в отборочных играх олимпийского турнира К. Бескова, начальником команды – Н. Старостина, тренером – Н. Гуляева, старшего тренера футбольной команды «Спартак» (Москва);

в список кандидатов в сборную СССР, участвующую в отборочных играх чемпионата Европы, включить Е. Рудакова, В. Пильгуя, М. Вергеенко, В. Трошкина, А. Дамина, В. Зуева, М. Фоменко, С. Решко, В Голубева, В. Звягинцева, В Матвиенко, С. Кузнецова, В. Веремеева, В. Кузнецова, В. Мунтяна, Л. Буряка, Ю. Аджема, В. Колотова, А. Конькова, В. Онищенко, В. Федорова, А. Шепеля, О. Блохина, П. Слободяна, В. Шевченко, В. Казаченка, С. Никулина, В. Никонова.

Кандидаты в сборную СССР, которой предстоит выступить в отборочных играх олимпийского турнира, – А. Прохоров, Ю. Дарвин, А. Елизаров, А. Давыдов, В. Букиевский, Н.Осянин, В. Швецов, С. Ольшанский, Н. Худиев, Г. Логофет, Е. Ловчев, Н. Высоких, А. Минаев, Н. Киселев, Ю. Васенин, В. Гладилин, А. Максименков, В. Папаев, М. Мачаидзе, М. Булгаков, Ю. Чесноков, А. Ионкин, А. Пискарев, В. Павленко, Ю. Пилипко и В. Андреев…»257.

Скепсис Бескова имел под собой основания. Обращает на себя внимание присутствие в списке 15 кандидатов-спартаковцев в олимпийскую сборную имен едва вернувшихся в команду из низших лиг после отбытия армейской повинности Дарвина и Киселева (который, напомним, вследствие травм не проведет в сезоне-75 ни одного матча за основной состав «Спартака»), дебютанта Пилипко, завершившего вскоре карьеру Логофета… Да и Евгений Ловчев вспоминал, как в откровенном разговоре с Бесковым изначально сам высказывал сомнения в том, что все его партнеры готовы к решению столь сложных задач: «Что же касается принципа базовой команды, то я тоже высказал свое мнение, что «Спартак», хотя и занял в чемпионате 1974 года второе место, не настолько силен, чтобы сразу же становиться основой для сборной. Что, увы, далеко не всегда спартаковские игроки, рекомендованные в сборную, например, Михаил Булгаков, туда годятся…»258, оговариваясь: «…я уважал и любил Мишу – очень азартного и в жизни, и на поле, но класс футболиста определяется тем, как он играет в футбол…»259.

Уже к маю еженедельник «Футбол-Хоккей» констатировал, что выбор «Спартака» базовой командой для олимпийской сборной был ошибкой: «Весной этого года все мы стали свидетелями любопытного, в какой-то степени даже смелого эксперимента, когда два клуба, сильнейших по итогам прошлого сезона, были объявлены базовыми командами первой и олимпийской сборных. За успешными выступлениями киевлян, периодически менявших майки, мы как-то упустили из виду выступления олимпийской сборной. А ведь вторая часть эксперимента, мягко выражаясь, не удалась. Не удалась потому, что „Спартак“, занявший в минувшем сезоне второе место и автоматически ставший базовой командой, не располагал, как показали матчи нынешнего первенства, тем запасом прочности и стабильной игры, который отличает классную команду от временно преуспевающей. Нескладности в игре „Спартака“ обнаружились еще ранней весной, когда команда, готовясь к матчах олимпийского уровня, выезжала в зарубежное турне. Игра в нападении не удавалась „Спартаку“ и в матчах начавшегося чемпионата, вот почему в спешном порядке „Спартак“ был доукомплектован перед матчем в Югославии, а затем и еще более перед ответным матчем в Москве…»260.

К этому моменту, действительно, первая из задач, стоявших перед олимпийской сборной, была решена. В квалификационном раунде была повержена югославская команда. До этого февраль и март команда провела в разъездах. Среди достижений – победы над польским ГКС – 2:0 (дважды отличился Андреев), московским «Динамо» – 2:1 (Минаев и Максименков), парижским клубом «Ред Стар» – 3:0 (Гладилин, Чесноков и Максименков), «Нанси-Лоррейн» – 2:0 (Папаев, Вл. Букиевский), олимпийской сборной Швейцарии – 1:0 (Андреев). В пассиве – поражения от бельгийского «Брюгге» – 0:1, «Нанта» – 1:2 (Мачаидзе), германского «Саарбрюккена» – 0:1.

7 мая в Баня-Луке, где принимали советских футболистов югославы, была зафиксирована ничья – 1:1 (Булгаков сравнял счет на 80-й минуте, спустя четыре минуты после того, как хозяева его открыли), а в составе, с учетом вышедшего на замену Гладилина, нашлось место 8 спартаковцам – помимо Булгакова с Гладилиным, также Прохорову, Ольшанскому, Осянину, Ловчеву, Минаеву, Папаеву. Появились, однако, на поле и два игрока из «списка Лобановского» – торпедовец Вадим Никонов и, что совсем уж удивительно, киевлянин Владимир Трошкин.

Любопытно, что, по воспоминаниям Евгения Ловчева, именно после этого матча случился первый публичный конфликт старшего тренера сборной Константина Бескова и начальника команды Николая Старостина: «После матча с Югославией (сыграли 1:1) в Бане-Луке команда переехала в Белград, где, как это обычно бывает в зарубежных командировках, шла отовариться по магазинам. Вечером на собрании тренер начинает разбор, опять возникает тема того, что страна смотрела матч, а мы не победили… Слово за слово, слова все более острые: „Вы совершенно о футболе не думаете, вы бегали по магазинам, вы, „Спартак“, шмоточники! А вот у меня в „Динамо“, когда мы играли в Новый год на турнире в Чили, пришли игроки и говорят: мы Новый год будем встречать чуть-чуть, а утром тренировку проведем. Вот какие профессионалы!“. Встает Старостин и начинает, как это обычно бывало, ходить по комнате, задает время от времени тренеру свой привычный вопрос: „У тебя все?“. Старостин разъярен – на его глазах поливают „Спартак“! Получив утвердительный ответ, Старостин дал та-акой отлуп, что Никита Павлович Симонян быстренько попросил игроков подняться и покинуть помещение. Собрание мы „досматривали“ через замочную скважину. И Старостин, я вам скажу, не выбирал выражений…»261.

Сегодня сложно утверждать, об этой ли ситуации, или о другом столкновении вокруг клубных противопоставлений Бескова и Старостина вспоминал впоследствии и Лев Филатов, упоминавший, правда, о товарищеском матче и обвинениях Бескова в адрес спартаковцев в слабой игре: «Было у них столкновение еще в доспартаковский период. Одно время, в 1975 году, они работали вместе в олимпийской сборной. Так вот, после одного товарищеского матча Бесков во всеуслышание заявил, что в неудаче виноваты футболисты „Спартака“, игравшие слабо. Старостин парировал, заметив, что в сборной нет ничего вреднее клубных делений, и заниматься этим тренеру не к лицу. Не сомневаюсь, что Бесков опытным взглядом уловил недостаточную подготовленность спартаковцев. Но Старостин, капитанивший в сборной СССР еще в тридцатые годы, был совершенно прав, предостерегая от неосторожных, разрушительных клубных противопоставлений. Это столкновение, пусть глубокого следа не оставившее, однако, было чрезвычайно характерным для наших героев…»262.

Память Старостина, надо сказать, эти конфликтные ситуации цепко хранила. И спустя полтора десятилетия в своей книге «Футбол сквозь годы» он напишет о начале совместной работы в «Спартаке», вроде бы отдавая должное Бескову, но, тем не менее, не забывая и о «шероховатостях» в отношениях: «О нас говорили: „Два медведя в одной берлоге“, предрекая несовместимость. Верно, поначалу мы поглядывали друг на друга выжидательно. Ведь незадолго до того, когда мы с Бесковым занимались в олимпийской сборной, у нас нет-нет да и случались шероховатости. Кое у кого размолвки сидят в памяти, как занозы, но Бесков, придя в „Спартак“, на прежнем поставил крест, и я в этом увидел его тренерский профессионализм: дело, которое нам предстояло, требовало полного единодушия…»263.

Вернемся, однако, в май 1975 года. Спустя две недели в Лужниках под знамена олимпийской сборной, помимо Трошкина, были призваны еще один киевлянин Леонид Буряк, защитник донецкого «Шахтера» Виктор Звягинцев, а также нападающие ташкентского «Пахтакора» Василиос Хадзипанагис и Владимир Федоров – словом, как заметил еженедельник «Футбол-Хоккей», действительно, «в спешном порядке „Спартак“ был доукомплектован». Новобранцы сборной и вписали свои имена на табло – дважды отличился Буряк, в том числе реализовав пенальти, еще один мяч на счету Хадзипанагиса – 3:0. А представительство «Спартака» сократилось до шести игроков – Прохорова, Ольшанского, Ловчева, Булгакова (не послушал-таки Бесков Ловчева!), Гладилина и вышедшего на замену Минаева. Любопытно, к слову, что в составе югославов в обоих матчах принял участие 22-хлетний тогда защитник Славолюб Муслин, ныне хорошо известный в российском футболе в качестве тренера.

Впереди, однако, стояла следующая задача – групповой турнир, где соперниками олимпийской сборной СССР стали команды Исландии и Норвегии. К концу июля, к старту игр в группе, понятия «Спартак» и «олимпийская сборная» настолько перестали быть единым целым, что именно контрольный матч между этими соперниками 12 июля в Москве на Центральном стадионе «Динамо» стал последней репетицией перед встречей с Исландией. История, увы, не сохранила составы команд в той игре, известно лишь, что победа осталась за «Спартаком» – 4:3.

30 июля в Рейкьявике два гола Александра Минаева принесли победу нашим олимпийцам – 2:0, а компанию ему составили в сборной лишь трое партнеров – Прохоров, Ловчев и Осянин. 28 августа в Осло будут повержены норвежцы – 3:1, и вновь на поле все те же четверо спартаковцев. И накануне решающих ответных матчей в Москве Константин Бесков в начале сентября констатирует очевидное – «Спартак» де-факто перестал быть базовым клубом олимпийской сборной СССР: «В киевском „Динамо“ большинство игроков высокого класса. И по возрасту, и по опыту, и по мастерству все линии этой команды заметно отличаются от линий другой команды, также в начале сезона выбранной как базовая, – серебряного призера прошлого первенства московского „Спартака“. У спартаковцев ряд игроков не имел достаточного опыта и не созрел для ответственных международных встреч на уровне сборных команд. Ведь перед олимпийской командой была поставлена конкретная цель – завоевать путевку в Монреаль. <…> Поскольку, как я уже говорил, несколько игроков базового клуба не отвечали по тем или иным причинам предъявляемым требованиям, олимпийская команда испытывала определенные трудности. Постепенно она стала укрепляться новыми игроками. Выбыли из основного состава Логофет, Папаев, Андреев, Пискарев, Булгаков, был призван в армию капитан команды Ольшанский…»264.

Спустя три дня после выхода этого интервью все те же четверо спартаковских «мушкетеров» выйдут на поле в победном домашнем матче с Исландией, а победу советской команде принесет единственный гол Минаева. Отличится спартаковский полузащитник и в заключительном матче против Норвегии (4:0), а компанию ему на поле составят его одноклубники – Ловчев, Осянин и Гладилин.

В конце ноября под флагом олимпийской сборной СССР и под руководством Константина Бескова в турне в Австралию отправится московское «Динамо» (в том числе, к слову, и Юрий Гаврилов), разбавленное тремя тбилисцами Манучаром Мачаидзе, Давидом Кипиани и Владимиром Гуцаевым, киевлянином Александром Даминым и армейцем Валентином Уткиным – и ни одного спартаковца. Эта «выставочная» серия из шести матчей против национальной сборной Австралии станет последней для олимпийской сборной Бескова.

Дальнейшее не поддается никакой логике. Бесков выразит публично свое негодование в комментарии «Комсомольской правде» лишь после провала на Олимпиаде в Монреале команды Лобановского и Базилевича: «Вопреки мнению тренерского совета (председатель Ан. Старостин), куда входят ведущие наши специалисты – В. Маслов, М. Якушин, Г. Качалин, Н. Симонян, В. Соловьев, В. Николаев и другие, была распущена олимпийская команда. Мне, как старшему тренеру этой команды, не сочли даже нужным объяснить мотивы этого странного решения Управления футбола…»265. Один из лидеров олимпийской сборной образца 1975 года Александр Минаев констатирует: «…Весной и летом 75-го киевское «Динамо» выиграло Кубок кубков и Суперкубок Европы – достижение уникальное. Вот руководство и решило в Монреаль отправить лучших футболистов под предводительством тренера-победителя. Из нашей же команды к украинцам присоединились лишь несколько человек, в том числе и я…»266.

А Лев Филатов философски впоследствии заметит: «Сборная может поплатиться за ориентировку на один клуб, вместе с ним оказавшись в полосе безвременья (именно так получилось с олимпийской сборной, созданной на базе „Спартака“)…»267.