Читать книгу «Спартак». Хроники возрождения». Книга первая. 1976 год. Катастрофа - Олег Медведев - Страница 8

«Возьмем, к примеру, «Спартак» 1969 и 1972 гг. Первый – команда, укомплектованная игроками примерно одного класса, была украшением чемпионата. Но перед началом сезона «Спартак» усилился одним из лучших тогда вратарей, сильными центральным и крайним защитниками, двумя хорошими полузащитниками, имея к этому сильных нападающих. В дальнейшем из команды по разным причинам выбыли шесть хороших футболистов. Из заменивших их заслуживают внимания Ольшанский и условно Дарвин, еще не раскрывший полностью вратарского дарования. В этом году команда играет по существу с одним настоящим нападающим, хотя перед зрителями и прошла вереница кандидатов на вакантные места, но ничего обещающего в перспективе за весь сезон они не показали. В итоге игра «Спартака» в чемпионате удостоена 11-го места…»95, – таким неизбежным и нелестным сравнением с недавним «чемпионским» «Спартаком»-69 подытожил очередной сезон красно-белых заслуженный ветеран тренерского цеха Виктор Дубинин.

Новообразовавшиеся бреши в составе оказались болезненными. «Сразу подобрать равноценную замену сложно, и команду начало лихорадить…»96, – вспоминал позже о сезоне-72 Никита Симонян. Это определение словно преследовало команду в течение всего сезона. Вот что писал в июле 1972 года об игре подопечных Симоняна Виктор Дубинин: «По-прежнему лихорадит «Спартак». Он в поисках хотя бы прежней своей игры с ее темпом, тесными контактами игроков всех линий, вкусом к атаке. Слов нет, старания команда сейчас прилагает, но решающее слово принадлежит скорее игрокам обороны, нежели средней и атакующей линиям, игру которых не могут пока наладить даже опыт, неувядаемая энергия и личный пример Хусаинова…»97.

Между тем предсказанные Симоняном трудности усугубили новые потери – из-за травмы выбыл из строя в июле и до конца сезона Николай Киселев, терял «Спартак» по той же причине на некоторое время и Галимзяна Хусаинова. А тут еще свалилась новая напасть. Вот что писал после домашнего поражения спартаковцев в августе от «Карпат» 1:3 Мартын Мержанов: «Но не было еще двух других игроков В. Калинова и Н. Абрамова. Их отсутствие объяснялось совсем иными мотивами. В. Калинов, например, давно не является на базу своей команды в Тарасовке и уже не первый и не второй раз ищет утешение в кабацком разгуле, а Н. Абрамов, шатаясь, пьяным пришел на тренировочные занятия и был тут же удален с поля Н. Симоняном…»98.

Абрамов был прощен, как будет прощен еще не раз впоследствии, и принял участие через пару дней в двухраундовом кубковом финале, где «Спартак» проиграл в переигровке по пенальти землякам-торпедовцам – 0:0, 1:1 (1:5 по пенальти). В работе с ним Никита Павлович Симонян про явил себя хорошим психологом: «Этот игрок не отличался тонкой, ранимой психикой. Кричи на него или не кричи – ему все равно. Индивидуальные беседы, которые я не раз с ним проводил, тоже на дали заметного результата. Тогда я прибегнул к другому воспитательному приему – вывел его из состава команды на очередной матч. Николай так любил футбол, что эта мера дала немедленный эффект. Николай исправился. Правда, не на все время. Но я уже подобрал к нему ключ. Как только он начинал нарушать режим, то снова оставался „вне игры“ в очередном матче. И это вновь приводило его в чувство…»99.

А вот для Калинова вчистую проигранный 1:4 матч в Киеве 1 августа стал последним в составе «Спартака»: «…самый талантливый среди нас», по словам Ловчева, был отчислен из команды за систематическое нарушение спортивного режима и угодил в обычную войсковую часть…»100. Судьба Калинова, как известно, сложилась трагически. В 1996 году 48-летний чемпион СССР-69 пропал без вести в родной Балашихе, и неизвестны ни место его захоронения, ни даже дата его смерти. А «Спартак», тем временем, потерял еще одного ключевого игрока.

А что же молодежь, пришедшая на смену ветеранам? Журналист Юрий Ваньят, перечисляя причины неудач «Спартака», наряду с травмами Хусаинова и Киселева прямо говорит о «пьянстве Калинова, Андреева, Абрамова, безразличии к исходу многих матчей, проскальзывающем в игре Егоровича, Пискарева, Мирзоева…»101. Как не вспомнить слова Евгения Ловчева, что в тот период из «Спартака» «…ушла плеяда прекрасных игроков, во многом благодаря которым я и стал самим собой так быстро…»102, и что «…им на смену пришла молодежь, быстро посчитавшая себя научившейся в футболе всему. Была разрушена преемственность поколений…»103.

Однако выбора не было. Вспомним слова Симоняна: «Мы не в состоянии пополнять свои ряды готовыми игроками крупного калибра, будем ориентироваться на молодежь, будем с ней работать…»104. Любопытно в этой связи наблюдение Льва Филатова, сделанное в апреле 1972 года: «На матче дублирующих составов «Зари» и «Спартака» я сидел с начальником спартаковской команды Н. Старостиным и был даже несколько удивлен, с каким напряженным вниманием, с какой нескрываемой надеждой следил он за каждым движением своих молодых игроков. А надо заметить, что в «Спартаке» нынче полностью обновленный дубль, в котором подавляющее большинство 18-19-летние воспитанники клуба.

– Да, мы намеренно пошли на такое обновление, – сказал Н. Старостин. – Мы надеемся, что из этих ребят выйдет несколько наших, чисто спартаковских игроков. Техничных, склонных к комбинационной игре…»105.

Дублирующий состав, к слову, по итогам сезона занял последнее, 16-е место – 6 побед, 6 ничьих, 18 поражений. Причем уличенный Ваньятом в нарушениях режима Валерий Андреев стал и здесь, как и в основном составе, лучшим бомбардиром. В обоих случаях всего с 4 забитыми мячами – в «основе» столько же забили Виктор Папаев и Александр Пискарев, в дубле – Александр Минаев и Валерий Егорович.

Неуклонно падала и посещаемость домашних матчей «Спартака», беспристрастно зафиксировал еженедельник «Футбол-Хоккей». 15 встреч, в которых красно-белые выступили хозяевами поля, собрали 305,8106 тысяч человек (для сравнения – 448,0 тысяч в 1971 году), средняя посещаемость упала до 20,4 (1972) с 29,6 (1971) тысяч, «Спартак» по посещаемости домашних матчей оказался лишь девятым из 16 команд высшей лиги (годом раньше – шестым), правда, по-прежнему опережая все остальные московские команды – ближе всего оказалось «Динамо».

Несмотря на очевидный кризис, время от времени выдавал «Спартак» и запоминающиеся матчи – такие, как июльские две крупные победы подряд – 5:0 над тбилисским, а затем – 4:1 над московским «Динамо». Мажорным финальным аккордом сезона стали фантастические по накалу игры Кубка Кубков с мадридским «Атлетико» – победа 4:3 в гостях и поражение 1:2 в родных стенах, впервые принесшее «Спартаку» путевку в весеннюю стадию еврокубкового турнира.

Наконец, увенчался сезон и индивидуальным признанием Евгения Ловчева, окончательно ставшего тогда кумиром болельщиков: «Это произошло <…> в 72-м, когда меня признали лучшим игроком страны. А в 69-м меня еще не узнавали в лицо. Я тогда обычно возвращался домой в Алабушево на электричке вместе с болельщиками. И слушал, как они обсуждают нашу игру. Один раз не выдержал, подсел и начал расспрашивать об игре Ловчева. И услышал нечто меня поразившее: «Женька-то ничего, но вот есть у него брат Славка, играет раз в пять лучше, но пьет сколько!». Так я узнал, какие легенды о нас ходят…»107.

Вспоминая сезон-72, Ловчев скажет позже: «Лично для меня 1972 года стал знаменательным: бронзовая медаль Мюнхенской олимпиады, звание лучшего футболиста страны. Нередко даже в проигранных «Спартаком» матчах я получал от тренеров высокие оценки за игру. Пусть читатели простят меня за самоцитирование, но я не могу не вспомнить свое душевное состояние, когда в октябре 1972 года давал интервью корреспонденту «Советского спорта»: «Как подумаешь, страшно становится, что пройдет много времени, и будут болельщики вспоминать о тебе: «Это какой Ловчев? Который когда-то в начале семидесятых годов «Спартак» заваливал?» Нет, не приносят удовлетворения выставленные лично мне тренерские «пятерки» и «четверки» в проигранных «Спартаком» матчах. Потому что каждому из нас, играющих сегодня в прославленном клубе, равно держать ответ и перед славным прошлым «Спартака», и перед его неизвестным пока будущим…»108.

Между тем, будущее это стало по окончании сезона еще более «неизвестным». Тренерский мостик «Спартака» покинул Симонян. Слово самому Никите Павловичу: «Вокруг, как водится в подобных случаях, зароились разговоры: подыскивается новый старший тренер. Меня, в свою очередь, стали грызть сомнения: не слишком ли засиделся на одном месте, не пора ли начать что-то новое? Может, мы с игроками надоели друг другу? Такое бывает. И каждое поражение команды приносило все больше сомнений: а что, если игроки просто не желают бороться, сплавляют – есть у нас такое выражение – тренера? Напрямик спросил об этом ребят. Сказал, если я многих не устраиваю, не буду „рубить“ головы, отчислять одних футболистов, приглашать других, уйду сам. Уйду во имя „Спартака“, который не имеет права из-за внутренних шатаний терпеть неудачи…»109.

«Уже тогда нужно было в набат бить! Уже тогда как-то незаметно стала исчезать дружеская атмосфера, которая была в команде, скажем, тремя годами раньше, когда я пришел в «Спартак»…»110, – дополняют рассказ наставника воспоминания Евгения Ловчева: «Тогда на финише чемпионата страны у нас было десять поражений, и только одна ступенька отделяла «Спартак» от роковой черты, за которой уже кончалась высшая лига. Помню, как тогдашний наш тренер Никита Павлович Симонян говорил: «Ребята, может быть, вы от меня просто-напросто избавиться хотите? Скажите, и я немедленно подам заявление об уходе с поста старшего тренера». Страшные слова. Страшные потому, что их произносил человек, который отдал «Спартаку» почти четверть века жизни. Хочу напомнить, что одиннадцать призов, завоеванных спартаковцами в чемпионатах и Кубках СССР, связаны с именем Симоняна. Мне не забыть его слез при расставании со «Спартаком»…»111.

«Как ни трудно было – решил: ухожу! Сказал об этом руководству городского совета «Спартака». Николай Петрович Старостин убеждал меня: «Зря ты так поступаешь, зря!». Но от решения, пришедшего после долгих раздумий, уже не отказаться…»112, – вновь слова Симоняна. Однако, похоже, Старостин оказался единственным, кто в руководстве «Спартака» поддержал заслуженного тренера: «Оглядываясь назад, размышляя о пережитом, до сих пор до конца не уверен, что поступил правильно, что это был единственно верный шаг. Есть тренеры, по десятку лет работающие с одной командой, – Константин Бесков, Валерий Лобановский… И нельзя сказать, что все годы их команды провели на высоком накале. В тренерской жизни, как в спорте вообще, неизбежны спады, неудачи. Порой как раз они и лежат в основе нового взлета. Я не чувствовал творческого тупика и, скажи мне кто-нибудь из руководителей «Спартака» – останься, наверное, остался бы. Но ничего такого произнесено не было. И, хорошо уже зная сложившуюся практику скороспелых оргвыводов – одного быстрее снять, другого быстрее назначить, счел необходимым избежать унизительной процедуры. Николай Петрович Старостин сказал на том прощании: «Мы не захлопываем за тобой дверь. Мы оставляем ее чуть открытой. Ты можешь вернуться в любое время, ибо мы считаем тебя истинным спартаковцем. Мы знаем: разрежь тебя пополам, найдешь там два цвета – красный и белый»…»113.

Годом позже Симонян в качестве старшего тренера принесет первый и единственный «дубль» – победу в чемпионате и Кубке страны – ереванскому «Арарату». А «Спартак» продолжит идти своим путем