Читать книгу Негосударственный строй - Александр Степаненко - Страница 18

*****

«Функция взаимовыгодного сотрудничества в экономической, политической, культурной и других сферах с другими государствами».

Ключевое слово здесь: «взаимовыгодное».

Никакая страна не может существовать совсем в безвоздушном пространстве и быть полностью замкнутой на самой себе. Необходимость сотрудничества диктуется, прежде всего, экономическими причинами: как в масштабе любого предприятия, так и в масштабе мирового экономического устройства не обойтись без разделения труда, обусловленного целым рядом факторов: природной средой, национальными традициями, текущими потребностями.

Попытки тотального изоляционизма в мировой истории предпринимались неоднократно: в результате, контакты с внешним миром все равно приходилось расширять. На современном этапе также есть подобные примеры: наиболее яркий из них на текущий момент, наверное, Северная Корея, и результаты, увы, как обычно, плачевны.

Однако как полный изоляционизм, так и полная экономическая открытость приносит, как правило, конкретной стране больше вреда, чем пользы, поскольку неизбежно обеспечивает режим наибольшего благоприятствования политическим и экономическим конкурентам, получающим слишком обширные возможности для влияния на ситуацию в стране изнутри.

Именно поэтому, экономическое, а равно, конечно, и политико-культурное, сотрудничество с другими странами совершенно необходимо; вместе с тем, оно не должно становиться самоцелью, и только на условиях «взаимовыгодности» такое сотрудничество может признаваться корректным исполнением означенной функции государства.

В противовес международной политике прежнего воплощения российской государственности, которую ныне принято считать типично изоляционистской, нынешняя политика в области сотрудничества с другими государствами была объявлена ориентированной на всяческую открытость. Целью этой открытости было провозглашено, прежде всего, привлечение зарубежных инвестиций в экономику страны.

Необходимо отметить, что сам по себе подобный подход «от противного» был изначально построен на ложных постулатах. Внешнеэкономическая политика Советского Союза вовсе не была изоляционистской. Помимо широкого политического, экономического и культурного сотрудничества со странами Восточной Европы (что, естественно, сотрудничеством теперь считать не принято, поскольку якобы оно не носило взаимно добровольный характер) и с иными «дружественными» странами, СССР весьма активно развивал политико-экономические и культурные связи со многими странами, формально входившими в противостоящие СССР военные и политические объединения. Конечно, отношения с США, основным конкурентом на мировой арене, были так себе. Соответственно этому, не слишком удачно складывались взаимоотношения и с самыми ближайшими партнерами (или даже сателлитами?) США в Западной Европе, а именно с Великобританией и ФРГ39. Вместе с тем, активно и весьма успешно развивалось сотрудничество, например, с Францией и Италией: один из совместных советско-итальянских экономических проектов – Волжский автозавод – худо-бедно работает до сих пор, равно как и наше телевидение до сих использует французский стандарт SECAM, что стало возможным в результате советско-французских связей. Довольно охотно развивало советское государство и отношения с Японией – несмотря даже на нерешенность территориальной проблемы и отсутствие мирного договора; правда, этому активно препятствовали Соединенные Штаты, при том, что в самой Японии существовали довольно значительные силы, заинтересованные в экономическом сближении с СССР.

Кроме того, советская экономика совсем уж не была замкнута внутри политических границ: она была в весьма значительной степени (даже слишком значительной) ориентирована на экспорт производимых в стране товаров (в основном, увы, как и сейчас сырья, хотя в существенно меньшей степени) и ровно также зависима от импорта: только импортировались преимущественно не товары народного потребления, а технологии и решения для того, чтобы эти товары пытаться производить у себя. Так что экономическую политику СССР никак нельзя было назвать изоляционистской; скорее, она была протекционистской, но это уже совсем другой вопрос, и он как раз в большей степени относится к нашему нынешнему состоянию дел.

Были ли внешние связи СССР в полной мере взаимовыгодными? Как представляется, по большей части их вполне можно было считать таковыми: другое дело, что выгода зачастую была ассиметричной. Так, например, разговоры о том, что Советский Союз тратил массу денег на поддержку «дружественных режимов» (фактически – на подкуп местных властей), не получая от этого особой отдачи, как правило, не выдерживают особой критики, хотя бы потому, что покупка лояльности – вообще во внешней политике вещь вполне обыденная: те же Соединенные Штаты ровно таким же способом уже весьма длительное время сохраняют лояльные себе силы у власти в большинстве стран Латинской Америки. Что касается собственно экономических интересов, то встроенность СССР в мировой рынок в послевоенный период, особенно в годы «разрядки», была весьма высокой: Советский Союз был, как уже говорилось, основным в мире поставщиком энергоресурсов и иного сырья, контролировал весьма значительную долю рынка вооружений, экспортировал в значительных объемах самолеты, суда, сельскохозяйственную технику, промышленное и медицинское оборудование, радиоэлектронику, часы, приборы, оптику и многое другое. Значителен был и импорт: основное место в нем занимали, как уже упоминалось, технологии и оборудование, весьма значительное – продовольствие и товары широкого потребления.

И экономическое, и политическое, и культурное влияние СССР в послевоенный период росло весьма динамично: страна, несмотря на ограничения как идеологического, так и структурно-экономического характера была весьма желанным партнером, работать с которым – и с экономическим, и с политическим прицелом – хотели бы очень многие.

И вот, получив в 1991 году в наследство от СССР весьма развитую систему политических, экономических и культурных связей, современная Россия, проводя на словах политику более тесной интеграции в мировое сообщество и мировой рынок, за двадцать с небольшим лет на деле растеряла большую часть доставшегося ей бесценного багажа.