Читать книгу Происшествие на Колесе. Несколько моментов из истории борьбы с бесами - Александр Трифонов - Страница 19

Встречая по дороге чертей, Паисий имел склонность иногда пошалить, дать им хорошенькую трёпку. Он снимал с груди свой крест, который по специальному заказу сделал ему один местный кузнец. Крест был тяжёлый, железный и отличался от обычного тем, что имел более вытянутую форму с коротким перекрестием, вследствие чего чем-то напоминая боевую палицу. Вот им-то он и «награждал» вражью силу, да так, что уже через короткое время после дня, когда он взял это себе за привычку, все окрестные бесы при одном только его упоминании буквально цепенели от страха.

Хотя, конечно же, вес и форма креста имели лишь вспомогательное значение, помогая старцу ощутить себя этаким богатырём, когда он, со всех сторон окружённый сворой чертей, одним взмахом своей «палицы» разил сразу их целую кучу. На самом же деле их побивала та мощная духовная сила, которой наделён был крест неисчислимыми молитвами старца. Игвам же он наносил урон совсем другим способом, эти существа иноматериального, подземного мира были куда как умнее и изощрённее обыкновенных чертей. Заметив где-нибудь в отдалении хаотичные перемещения «тарелки», он тихонько подбирался к ней сзади и со всеми предосторожностями проникал внутрь, после чего можно было считать дело практически выполненным. Он никогда почти не вникал в особенности работы их оборудования, лишь старался отыскать его наиболее мощную часть, после чего вносил в него серьёзные повреждения или же делал замыкание между проводниками. Так или иначе, но после подобного его вмешательства тарелка внезапно начинала вести себя странно, менялся заданный ей курс движения на траекторию случайную и произвольную, тем самым вводя её обитателей в сильнейшую панику.

Итак, Паисий уже летел, приближаясь быстро к Москве и Новодевичьему монастырю. Времени у него было в обрез, и поэтому он дал себе строгий зарок ни в какие свары с чертями на этот раз не вступать, даже в том случае, если ненароком ему попадётся в пути какой-нибудь совершенно бесстыжий и вконец обнаглевший чёрт, но ему не повезло. Вот в таких-то случаях иногда как раз и получается то, чего совсем не желаешь, не ждёшь, но всеми силами стараешься избежать этого. Так получилось и теперь, на том пути, каким решил добираться до монастыря Паисий, ему попался один очень отчаянный и дерзкий чертёнок. Он был очень ещё молод и уже потому не боялся ничего и никого, он так и жаждал сделать какому-нибудь добропорядочному христианину самую отвратительную и скверную пакость. И теперь, когда вдали перед ним замаячила согбенная фигура святого старца, он так и прыснул, так и надорвался от смеха, весь содрогаясь от внутреннего хохота уже только при одной мысли, что бы такое он смог для него сотворить, чтобы до смерти напугать этого зловредного старикашку! Было бы куда как превосходно, сейчас же загорелась в его уме одна очень проказливая и злая мыслишка, чтобы каким-то диковинным способом навести на него зыбкое, обманчивое наваждение. Постараться сделать так, чтобы сразу же старик запутался и потерялся, не понимая, где у него явь, а где – лишь обманчивая, сонная марь. В результате тем самым привести его в полную растерянность и недоумение, а затем уже хорошенько напугать, да так, чтобы кинулся он стремглав бежать, не разбирая дороги от обуявшего его нестерпимого страха, крича и призывая кого-нибудь поскорее ему помочь. Всё это намеревался он сотворить, как уже отмечалось, так искусно, чтобы у этого по виду самого обыкновенного и тихого старика не появилось даже малейшего сомнения или подозрения по поводу им увиденного. Чертёнок этот, как уже говорилось, был ещё очень молод и потому ничему не верил и уж тем более совсем не доверял доходившим, конечно же, и до него страшным рассказам об ужасных наказаниях и избиениях его сородичей, попавшихся под горячую руку этому бесстрашному и могучему своей духовной мощью старцу. Он ведь уже догадался вскоре, с кем он имеет дело, поскольку, как известно, бесам не составляет особого труда узнать, кем является человек, стоящий сейчас перед тобой.

Но вот в чём была ещё пикантность данной ситуации, чертёнку как раз очень хотелось именно теперь как-то особенно громко отличиться перед своими хвостатыми собратьями, с тем их сообществом, с которым он имел постоянное совместное общежитие, то есть с теми, с кем попросту он жил. И для этих-то целей старец этот ему очень подходил, он просто-таки сгорал от нетерпения, ожидая, когда ему удастся так исхитриться, чтобы посрамить этого сильного и успешного для всех них противника. Он предвкушал запах славы, когда ему всё-таки удастся опозорить этого сделавшегося столь широко известным в их кругах врага и противника.

Ему уже мерещилась благосклонность одной смазливой бесовки, так приглянувшейся ему однажды на Шабаше, устроенном их сообществом в Зюзинском лесу на Лысой горе, во время всех тех восхитительных шалостей, прыжков, ужимок и самых разгульных игрищ, которыми так наслаждались все они, побывавшие там в ту волшебную, дивную, майскую ночь.

В арсенале его, конечно же, были всё те же старые, заскорузлые и известные теперь уже многим не шибко замысловатые волшебства и ухищрения в простеньких наваждениях, которые и много лет тому назад исправно служили всему бесовскому отродью. Но в наши дни ввиду буквально мгновенного распространения информации эти весьма специфические ухищрения со временем распространились в среде тех, кто наделён преувеличенным до болезненности воображением и необъяснимой привязанностью и тягой к тёмной, злобной и враждебной всему живому и здоровому стороне жизни. К этому немало добавили книги той же особой направленности и вослед им в обилии распространившаяся литература художественного толка, в которой главными героями выступают волшебники и маги разных мастей, также и фильмы на её основе, и уж, конечно же, без телевидения здесь тоже не обошлось.

Наибольшее предпочтение вся эта продукция имеет у наиболее впечатлительной, свежей на восприятие и постоянно ищущей себе новых забав и острых ощущений части населения – у нашей молодёжи. В её среде приобрели особую популярность мрачные, мистического содержания фильмы, в которых с особой силой выразительности и реализма изображается самая поганая и отвратительная нечистая сила. Притом её и без того жуткий вид с великим тщанием усиливается и подчёркивается всем тем множеством мерзейших до отвержения мелких ухищрений, которые и нормальному-то человеку перенести трудно, что уж говорить о людях, наделённых болезненным воображением! Не меньшие усилия прилагаются другими кудесниками с «благороднейшей» и единственной целью, чтобы те наваждения, которые создаются нечистой силой для своих жертв, были ничуть не менее отвратительны, чем самих их мерзейший вид. Но вот парадокс! Несмотря на все эти ужасы и страхи и столь неоспоримое, казалось бы, превосходство бесов, каким-то чудом среди их несчастных жертв всегда находится некий весьма тщедушный герой, которому странным образом удаётся всё-таки одержать над ними победу! Правда, герои иногда гибнут, или же их поражение завершается ужасной деформацией их в чудовище, знаменуя тем самым их окончательное падение и переход на сторону тёмных сил и всё такое прочее в том же зловещем и мрачном духе. Но оставим это всё тем, кто ищет и находит во всякой чертовщине и в тех ужасных обрядах и инициациях себе кривую дорогу к окончательному падению и соитию с нечистой силой. Мы же вернёмся к тому, как встретился чертёнок со святым старцем и что в конце концов из этого получилось.

Чертёнок, хорошо зная все те незамысловатые ухищрения, которые и сто лет назад, и двести, и даже десятки веков тому назад с большим успехом и немалой выгодой для себя использовались его собратьями, придумывая, как бы ему побольнее напугать святого старца, сразу же решительно отказался от них. Он счёл, что для такого могущественного старца необходимо придумать что-то совсем уж новенькое, ему совершенно незнакомое. И такое, чтобы в тот момент, когда всё это должно было совершиться, старец просто обязан был по-настоящему быть застигнут врасплох и от этого переполнен сразу же невыносимым ужасом. Так, что он, словно малый ребёнок, кинется прочь, не разбирая пути, стеная и вопя от объявшего его невыносимого страха при одном лишь взгляде на столь ужасающее, внезапно разразившееся перед ним наваждение. Чего чертёнок и желал и добивался, так как верил, что именно вот такой чрезвычайно позорный для святого отца исход дела как раз и принесёт ему очень желаемую и так долго ожидаемую победу. При этом он ожидал ещё, что за ней сейчас же последует и слава, её неизменная спутница, и не она одна.

Вполне вероятным было и то, что старейшины того бесовского сообщества, в котором он постоянно находился и жил, впоследствии, после тщательного раздумья и взвешивания всех за и против, надумают всё-таки присвоить ему тот славный и втайне желаемый всяким бесом титул «ниспровергателя святых отцов». Но как же он ошибался и каким наивным и жалким он оказался в результате впоследствии, и это всё после таких очень тщательных его приготовлений и тех казавшихся ему чрезвычайно грандиозными замыслов!