Читать книгу Искушение Анжелики - Анн Голон - Страница 11

Вдруг на фоне золотистого неба, исчерченного длинными рыжими полосами, обозначились очертания большой английской фермы.

Она стояла одиноко и горящим глазом окна, казалось, следила за темной лощиной, из которой выходили люди.

Подойдя ближе, путники разглядели ограду загона для овец.

Здесь их держали, стригли, здесь же делали сыр. Несколько мужчин и женщин повернулись и проводили взглядами трех лошадей, на которых ехали чужаки.

Чем дальше они продвигались по тропе, тем ближе, казалось, становился западный край неба, где горел закат.

Наконец за поворотом показалась вся деревня с ее домами, стоящими один над другим на склоне холма, увенчанного вязами и кленами.

Они возвышались над неглубокой травянистой ложбинкой, по которой бежал ручей.

Оттуда возвращались прачки, неся на головах ивовые корзины, полные выстиранного белья, и юбки их синих полотняных платьев хлопали на ветру.

За ручьем полого поднимались луга, а за ними стоял густой лес.

Тропинка превратилась в улицу и после вновь потянулась вверх мимо окруженных садиками домов.

В застекленных или затянутых пергаментом окнах горели свечи, точно яркие звезды, пришедшие на смену свету дня и усеивающие эту идиллическую картину, словно россыпь драгоценных камней.

Однако слухи разлетелись быстро, и, когда путники остановились на другом конце деревни перед внушительным домом с фронтонами и выступающим вторым этажом, за их спинами собрались все обитатели Брансуик-Фолз и воззрились на них, разинув рты и вытаращив глаза. Повсюду темнело море черных и синих одежд, изумленных лиц, белых чепцов и шляп с высокой тульей.

Когда Анжелика соскочила с лошади и поздоровалась с собравшимися, послышался неясный ропот, и толпа растерянно попятилась. Когда же Мопертюи снял с лошадиного крупа маленькую Роз-Анн и поставил ее на землю, ропот сделался еще громче, превратившись в гул, подобный гулу прибоя, гул, в котором слышались изумление, возмущение и протест, и каждый задавал тем, кто стоял с ним рядом, недоуменные вопросы.

– Что я такого сделал? – изумился Мопертюи. – Ведь не в первый же раз они видят канадца, а? И потом, мы сейчас вроде не воюем, вроде у нас мир.

Старый знахарь приплясывал, как брошенная на песок плотва.

– It’s here, it’s here[5], – нетерпеливо повторял он, показывая на дверь большого дома.

Он ликовал.

Поднявшись на верхнюю ступеньку деревянного крыльца, он с силой толкнул дверь.

– Бенджамен и Сара Уильямс! Я привел к вам вашу внучку Роз-Анн из Биддефорд-Себейго и французов, которые взяли ее в плен, – крикнул он пронзительным голосом, полным торжества.

Через окно Анжелика мельком увидела в глубине комнаты сложенный из кирпичей очаг, вокруг которого висела медная и оловянная кухонная утварь, и сидящих по его сторонам старика и старуху, одетых в черное с белыми плоеными накрахмаленными воротниками, неподвижных, как портреты. Держась очень прямо, они сидели в креслах с высокими резными спинками. На коленях старика лежала огромная книга, по всей видимости Библия, а старуха пряла льняную кудель.

У их ног сидели дети и одетые в синее слуги, крутящие колеса прялок.

Но это видение длилось лишь мгновение, потому что, услышав слово «французы», старик и старуха вскочили, уронив на пол Библию и кудель, и с редким проворством схватили мушкеты, висевшие над очагом, похоже уже заряженные и готовые к стрельбе, и направили их на пришельцев.

Шепли потирал руки, хихикая еще громче.

Но вероятно, вид Анжелики и Роз-Анн ошеломил и ужаснул двоих стариков еще больше, чем появление французов, и оружие стало слишком тяжелым для их немолодых, вдруг задрожавших рук. Стволы мушкетов медленно опустились, и оба старика как будто остолбенели.

– Oh, God, God![6] – прошептали побледневшие губы старухи.

– Oh, Lord![7] – вскричал ее муж.

Анжелика сделала легкий реверанс и, попросив прощения за свой плохой английский, сказала, как она рада, что может живой и невредимой передать в руки дедушки и бабушки девочку, которая пережила столько ужасных опасностей.

– Это ваша внучка, Роз-Анн, – настойчиво повторила она, потому что ей казалось, что они никак не возьмут этого в толк. – Неужели вы не хотите ее обнять?

Так и не улыбнувшись, Бенджамен и Сара Уильямс мрачно посмотрели на девочку и оба испустили тяжелый вздох.

– Да, действительно, – проговорил наконец старый Бенджамен, – действительно, мы видим, что это Роз-Анн, и очень хотим ее обнять, но сначала надо… Просто необходимо, чтобы она сняла это богомерзкое красное платье.