Читать книгу Искушение Анжелики - Анн Голон - Страница 18

Жоффрей де Пейрак вздрогнул:

– Что? Что вы сказали?

Он только что узнал, что госпожа де Пейрак с сыном отправились в деревню Брансуик-Фолз, чтобы отвести туда маленькую англичанку Роз-Анн.

Об этом вскользь упомянул Жак Виньо, который встретил его на мысе Смол в окрестностях Попхэма, куда граф с бароном де Сен-Кастином приехал два дня назад.

Ящики с товаром для обмена, которые не были доставлены раньше, поскольку под рукой не оказалось ни одного корабля, наконец прибыли в сопровождении плотника и одного солдата.

– А когда госпожа графиня приняла это странное решение?

– Через несколько часов после вашего отъезда, господин граф, в тот же день…

– Разве ей не передали мою записку, в которой я сообщал ей, что меня, вероятно, не будет несколько дней, и просил подождать в фактории голландца?

Мужчины ничего об этом не знали. «Какое безрассудство! – подумал Пейрак. – Ведь ходят слухи, что скоро начнется война. Фактория голландца хорошо укреплена. Там ей ничего бы не угрожало. Но отправиться прочь от побережья, почти без охраны…»

– С кем они пошли?

– С обоими Мопертюи.

– Что это взбрело ей в голову? Да она с ума сошла! – в гневе воскликнул он.

Мысленно он обругал жену, чувствуя, что ничего не может поделать с охватившей его тревогой.

Какая все-таки глупость! Просто уму непостижимо! Эта женщина все время поступает, как ей заблагорассудится! Когда они встретятся, он как следует ее отругает, чтобы заставить ее понять, что, хотя их положение и прочно, эта местность, особенно к западу от Кеннебека, еще долго будет небезопасной.

Он подсчитал – три дня прошло с тех пор, как он сам уехал к побережью, а Анжелика примерно в то же время отправилась к приграничной английской деревне… Но где же она сейчас?

Шел дождь, над заливом висел туман, слышался шум прибоя, и быстрые приливные течения вихрились вокруг островов, наполовину скрытых под водой.

Из-за этих равноденственных приливов многие европейцы и индейцы, которые должны были прибыть сюда по морю, опаздывали.

Великий вождь тарратинов Матеконандо хотел, чтобы на его встрече с графом де Пейраком присутствовали все его люди. А пока велись предварительные переговоры. В воскресенье капеллан барона де Сен-Кастина, монах-францисканец с густой бородой и лицом, загорелым, как у пирата, отслужил мессу.

Во вторник утром все население того, что среди бесчисленных извилин побережья называлось Малым заливом Мэн, наконец собралось. Только что прибыли последние ящики с дарами, и церемония должна была начаться с минуты на минуту.

Тогда Пейрак и узнал о выходке Анжелики.

Где же она может быть? Что, если она вернулась в Хоуснок? Или, следуя плану, который они обсудили заранее, по реке Андроскоггин добралась до находящейся в дельте Кеннебека бухты Мерримитинг, где Корентен Ле Галь должен ждать их на маленькой яхте «Ларошелец»?

Все было очень неопределенно. И граф решил послать за своим оруженосцем, бретонцем Жаном Ле Куеннеком.

Он приказал ему прежде всего хорошо подкрепиться, затем проверить оружие и обувь и как можно скорее собраться в дорогу.

Затем он сел в сторонке и написал несколько слов, в то время как один из его испанских солдат почтительно держал рожок с чернилами.

Когда бретонец вернулся, уже готовый пуститься в путь, граф вручил ему послание и добавил особые указания на словах.

Если Жан найдет госпожу де Пейрак в фактории голландца, они должны собрать ее багаж и ехать сюда. Если же она еще не возвратилась из Брансуик-Фолз, Жан должен будет отправиться туда и сделать все, чтобы любой ценой отыскать ее, где бы она ни находилась… а затем вернуться с нею в Голдсборо… причем самым коротким путем.

Снабженный этими строгими инструкциями, бретонец удалился. Пейраку пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы выкинуть из головы тревожные мысли об Анжелике и сосредоточить все внимание на предстоящей встрече.

По призыву барона де Сен-Кастина все эти люди пришли издалека, чтобы встретиться с ним, причем многим из них в пути грозила опасность.

К индейцам из наиболее крупных племен при этом добавились и некоторые из живущих там и сям немногочисленных белых, которые, позабыв о том, что они принадлежат к разным нациям, и не обращая внимания на разногласия своих королевств, решили собраться вокруг француза – владетеля Голдсборо и устроить совет.

Это были английские торговцы из Пемакуида, Кротона, с берегов Ойстер-ривер, то есть реки Устриц, из Уикассета, Томастона, Вулвича, Сент-Джорджа и Невагана – всего двадцать англичан, а также торговцы из небольших факторий, разбросанных по берегам фиордов бухты Масконгус, по берегам реки Дамарискотты или устью Кеннебека. Пришли также их соседи-враги, с которыми они, когда не убивали друг друга, торговали домашней утварью и молоком своих немногочисленных коров: французы из Акадии, поселенцы или рыбаки, некто Дюмареск и некто Галатен с Лебединого острова, где они выращивали овец и картофель. Французы жили бок о бок с англичанами, прямыми потомками Адама Уинтропа из Бостона, голландцами, присланными Кэмпденом, и даже со старым, убеленным сединами шотландцем Мак-Грегором с острова Монеган, с его гранитными утесами, самого изолированного острова в заливе. Мак-Грегор явился со своими тремя сыновьями, и их пестрые клетчатые пледы развевались на ветру на другой стороне мыса.

Правительство колонии Массачусетс недвусмысленно рекомендовало англичанам и голландцам обращаться к графу де Пейраку, если им будет нужна защита в их далеких поселениях на этой дикой земле, в Мэне, где полно французов и кровожадных индейцев и где селятся только те, кто немного сошел с ума.

Акадийцы во всем следовали указаниям барона де Сен-Кастина.

Шотландцы же поступали, как им заблагорассудится.

Словом, здесь собрались все.

Снова подумав об Анжелике, Пейрак проклял всех женщин, чьи капризы, иногда очаровательные, но чаще неуместные, расстраивают и осложняют дела мужчин.

Затем, взяв себя в руки, он появился перед гостями, окруженный охраной из своих испанцев в стальных кирасах и шлемах.

Рядом с ним шел барон де Сен-Кастин. Великий вождь Матеконандо вышел им навстречу, одетый в свое самое великолепное одеяние из замши, расшитое ракушками и иглами дикобраза. Его длинные, смазанные тюленьим жиром волосы были покрыты круглой плоской шляпой из черного атласа, с узкими полями и белым страусовым пером, которой было по меньшей мере сто лет.

Один из его предков получил ее от самого Веррацано. Этот флорентийский мореплаватель, состоявший на службе у французского короля Франциска I и проплывавший здесь на своем корабле водоизмещением в сто пятьдесят тонн, назвал этот край Аркадией из-за красоты деревьев. Это название, немного искаженное, закрепилось.

Лилейно-белый цвет пера на этой шляпе дворянина XVI века, лишь едва тронутый желтизной, свидетельствовал о бережности, с которой индейцы, такие грязные и неаккуратные, сохранили эту реликвию.

Самый великий из вождей носил ее на голове только в торжественных случаях.

Жоффрей де Пейрак подарил вождю тарратинов шпагу, инкрустированную золотом и серебром, несколько изукрашенных футляров с бритвами, ножницами и ножами, а также десять шестифутовых нитей голубого бисера.

В ответ индеец вручил ему несколько раковин с перламутром и пригоршню аметистов.

Это был жест, символизирующий дружбу.

– Ибо я знаю, что ты жаждешь не мехов, а нашего союза.

«Понимаете, – как-то сказал Пейраку Сен-Кастин, – я хочу избавить своих индейцев от войн, иначе через несколько десятилетий они исчезнут».

Великий вождь тарратинов дружески положил руку на плечо барона де Сен-Кастина и посмотрел на него с восхищением.

Среднего и даже небольшого роста, но невероятно сильный, а также проворный, находчивый и мягкосердечный, Сен-Кастин завоевал любовь всех прибрежных племен.

– Я сделаю его своим зятем, – несколько позже доверительно сообщил Матеконандо Пейраку, – и позже он займет мое место во главе эчеминов и микмаков.